Читаем без скачивания Еретики Дюны - Фрэнк Херберт

— Поразительно! — сказал удивленно Муззафар и поднялся.

Когда Тег хотел встать на ноги, Муззафар жестом велел ему оставаться на месте.

— Нет нужды. Мы приготовили для тебя помещение сразу за этой дверью. Для тебя безопаснее никуда пока не ходить.

Молодая женщина удалилась с пустыми термококонами.

Тег внимательно всмотрелся в Муззафара. Что-то изменилось во время трапезы. Муззафар смотрел на него холодным меряющим взглядом.

— У тебя есть скрытый мини-коммуникатор, — сказал Тег. — Ты получил новый приказ.

— Твоим друзьям не советовали бы нападать на это место, — сказал Муззафар.

— По-твоему, в этом и есть мой план?

— А каков же твой план, башар?

Тег улыбнулся.

— Отлично.

Взгляд Муззафара сделался рассеянным, пока он прислушивался к мини-коммуникатору. Когда он опять перевел взгляд на Тега, в его глазах появилось выражение хищника. Тег ощутил этот взгляд, как ударную волну, и понял, что кто-то еще приближается к этому помещению. Полевой Маршал думал об этом новом развитии событий, как о чем-то очень опасном для своего гостя, но Тег не видел ничего, могущего нанести поражение его новым способностям.

— Ты думаешь, что я твой пленник, — сказал Тег.

— Вечной скалой клянусь, башар, ты не то, что я от тебя ожидал!

— Эта Преподобная Черница, которая стремится сюда, на что она рассчитывает? — спросил Тег.

— Башар, предупреждаю тебя, не принимай с ней такого тона. Ты не имеешь ни малейшего понятия о том, что с тобой вот-вот случится.

— Со мной вот-вот случится Преподобная Черница, — сказал Тег.

— Я желаю, чтобы у тебя с ней все кончилось хорошо!

Муззафар обернулся всем телом и удалился через лифт.

Тег пристально посмотрел ему вслед. Перед его вторым, опережающим время зрением что-то быстро вспыхнуло — будто свет, мигнувший вокруг выхода трубокамеры. Преподобная Черница здесь, но еще не готова сюда войти. Конечно, она должна посоветоваться с Муззафаром. Полевой Маршал не в состоянии рассказать этой опасной женщине что-нибудь в самом деле важное.

Память никогда не воссоздает реальности. Всякая реконструкция меняет оригинал, делается вечным каркасом взаимоотсылок, которые неминуемо оказываются недостаточными.

Луцилла и Бурзмали вошли в Ясай с юга, в кварталы низших сословий с их редкими уличными фонарями. Всего только оставался до полуночи, и все равно улицы этого квартала были заполнены людьми. Некоторые шли тихо, некоторые в наркотическом опьянении чесали языками, некоторые лишь выжидающе наблюдали, ошиваясь на углах и привлекая завороженное внимание проходившей мимо Луциллы.

Бурзмали ее все время торопил — жадный клиент, охочий до того, чтобы остаться с ней наедине. Луцилла продолжала украдкой разглядывать людей.

Что они здесь делали? Эти люди, стоявшие в дверях, кого они ждали? Рабочие в тяжелых фартуках, возникшие из широкого прохода, сбоку от Луциллы и Бурзмали, почти поровну мужчин и женщин. От них шел густой запах нечистот и пота. Все они были высокими, тяжеловесными, с толстыми руками. Луцилла и представить себе не могла, какое у них может быть занятие, но достаточно одного лишь взгляда на них, чтобы осознать, как же мало она знала о Гамму.

Рабочие переговаривались и сплевывали в водопроводный желоб, выходя в ночь. «Очищают себя от чего-то заразного?» Бурзмали наклонился к уху Луциллы и зашептал:

— Это рабочие — борданос.

Она решилась оглянуться на них, когда они уходили в направлении боковой улочки. Борданос? Ах да… люди, специально выведенные и натасканные на работу с компрессорной машинерией, работающей на энергии газов от нечистот. Порода, при селекции которой убрано чувство обоняния, а мускулатура плеч и рук усилена. Бурзмали увел ее за угол, и борданос исчезли из виду.

Из темного дверного прохода около них появилось пятеро детей и выстроились в линию, следуя за Луциллой и Бурзмали. Луцилла заметила, что их руки что-то сжимали. Они следовали за ними со странной настойчивостью. Бурзмали, внезапно остановившись, обернулся. Дети тоже стали и поглядели на него. Луцилла поняла, что дети замышляют что-то плохое.

Бурзмали сложил перед собой руки и поклонился детям. Он произнес:

— Гулдур!

Когда Бурзмали повел ее дальше по улице, дети больше за ними не следовали.

— Они могли забросать нас камнями, — сказал он.

— Почему?

— Это дети из секты, которая носит название Гулдур — местное название Тирана.

Луцилла оглянулась, но детей больше видно не было. Они отправились на поиски другой жертвы.

Бурзмали повел ее за другой угол. Сейчас они были на улочке, заполненной мелкими торговцами, торгующими с лотков на колесах — еда, одежда, небольшие инструменты, ножи. Крики сливались в единый напев, заполнявший воздух: торговцы старались привлечь покупателей. В их голосах звучала приподнятость, свойственная концу рабочего дня, — фальшивая яркость, состоявшая из надежды, что сбудутся прежние мечты, и все же подкрашенная сознанием, что жизнь для них не переменится. Луцилле подумалось, что люди на улицах преследуют ускользавшую мечту и что им нужно даже не то, чтобы эта мечта сбылась, но погоня за ней — за легендой, за которой они приучены гнаться, точно так, как натасканные гончие бегут по безграничному кругу беговой дорожки за механической приманкой.

На улице прямо перед ними возникла плотная фигура в толстом подбитом пальто, вовлеченная в громкий спор с купцом, предлагавшим прыгучий мешочек, полный темнокрасными шариками кисло-сладких фруктов. Фруктовый запах все окутывал вокруг них. Торговец жаловался:

— Ты крадешь еду изо рта моих детей!

Объемистая фигура говорила тонким голосом с выговором, слишком знакомым для Луциллы.

— У меня тоже есть дети!

Луцилла с трудом овладела собой.

Когда они отошли достаточно далеко от торговой улочки, она зашептала Бурзмали:

— Этот человек в толстом пальто, вон там — это тлейлаксанский Господин!

— Не может быть, — возразил Бурзмали. — Он очень уж высок.

— Их двое: один на плечах у другого.

— Ты убеждена?

— Уверена.

— Я видел похожих со времен нашего прибытия, но я ничего не заподозрил.

— Много охотников на этих улицах, — сказала она.

Луцилле все больше не нравилась повседневная скотская жизнь обитателей этой скотской планеты. Она больше не доверяла объяснениям, почему гхола был доставлен сюда. Из всех планет, где могли воспитывать их драгоценного гхолу, почему Орден выбрал именно эту?

И был ли этот гхола в самом деле драгоценным? Не может ли быть так, что он простая наживка?

Почти перегораживая узкий проход аллеи, рядом с ними был мужчина, призывавший к высокому устройству из вертящихся огоньков.

— Живи! — восклицал он. — Живи!

Луцилла замедлила шаг, чтобы взглянуть на прохожего, отошедшего в аллею и бросившего монетку зазывале, а затем наклонившегося к тазику, в котором ярко светились огоньки. Зазывала также взглянул на Луциллу. Она увидела человека с узким темным лицом туземца Келадана, лишь немногим выше тлейлаксанского Господина. На этом меланхоличном лице было презрение, когда он подобрал деньги клиента. Клиент поднял лицо от тазика, вздрогнув, потом покинул аллею, слегка спотыкаясь, глаза его были стеклянными. Луцилла узнала это устройство: пользователи называли его гипнобонг, и он был запрещен во многих цивилизованных мирах.

Бурзмали поспешил увести ее прочь от меланхоличного владельца гипнобонга.

Они оказались на боковой улочке пошире, где на углу была дверь в здание, пересекавшее их дорогу. Все вокруг передвигались пешком, ни одного транспортного средства не было видно. На ступенях этой угловой двери сидел высокий мужчина, подобрав колени к подбородку. Его длинные руки охватывали колени, тонкие пальцы были переплетены. На нем была надета черная шляпа с широкими полями, затемнявшими его лицо от уличных светильников, но по одному лишь двойному блику среди теней, отбрасываемых полями его головного убора, Луцилла поняла, что никогда раньше не встречала людей подобной породы. Это было то, о чем Бене Джессерит знал лишь понаслышке.

Бурзмали подождал, пока они не отошли на порядочное расстояние от сидевшей фигуры, чтобы удовлетворить ее любопытство:

— Футар — вот как они себя называют. Они только недавно появились здесь, на Гамму.

— Тлейлаксанский эксперимент, — догадалась Луцилла и подумала: «Ошибка, возвратившаяся из Рассеяния». — Что они здесь делают? — спросила она.

— Колония торговцев, так объяснили местные жители.

— Не верь этому. Это охотничьи животные, которые скрещены с людьми.

— Но, вот мы и на месте, — сказал Бурзмали. Он провел Луциллу через узкую дверь в тускло освещенную харчевню.