Читаем без скачивания Гнев и радость - Дженнифер Блейк

Душевное тепло, вот в чем было главное отличие. Душевность, человечность, наслаждение простыми удовольствиями жизни — вот что такое товарищество друзей. И съемочная группа нырнула в эту атмосферу, как в ванну с шампанским. Они ели, пили и болтали с незнакомыми им прежде людьми. Они вспоминали забавные истории, происходившие во время съемок, пели песни и даже не фальшивили. Они флиртовали, сходя с ума от случайного взгляда темных глаз и лукавой улыбки. Они пытались танцевать и не могли угнаться за быстрым ритмом местного танца каджунов. Но все же они старались.

Грусть, неизбежная при расставании, пришла позднее. Она вошла в сердце каждого, когда уже были произнесены речи с благодарностями за гостеприимство и совместную работу и после того, как Вэнс, Мадлин и Саммер рассказали, как им понравилось и как жаль прощаться. Джулия начала говорить с комком в горле и честно призналась, что никогда не забудет проведенные здесь дни. Затем она передала слово Буллу.

— Я не мастак говорить, но чувствую, что этот фильм, это место, время, проведенное здесь, было особенным. Мне надо добавить еще одно, в память о трагедиях, происшедших с нами. Это старый тост, но он мне нравится, он и емкий, и не слишком длинный. Леди и джентльмены, друзья, я прошу вас поднять бокалы и выпить со мной: за отсутствующих друзей!

— За отсутствующих друзей, — повторила Джулия шепотом.

Она выпила и подумала о Поле, вспомнила, каким видела его в последний раз: улыбающегося, счастливого, приветствующего жену. Она подумала о Стэне, как он разговаривал о трюках и риске, какое у него было лицо, как золотились его волосы на солнце. Оба погибли, погибли из-за ее честолюбия. А также из-за собственного честолюбия.

По Стэну отслужили поминальную службу, потом его тело отправили домой в Мидвэст, к сестре. Не было никаких звуков фанфар, но и проклятий в его адрес тоже не было. Пытался ли он вмешаться в замысел Офелии? Ответить было невозможно, Офелия — не самый надежный свидетель. В любом случае, как полагал Булл, нет смысла рассказывать родственникам об этом. Пусть все останется как есть, согласились все.

Она повернулась к Буллу с улыбкой. Он все сделал прекрасно. Она не удивилась; ведь, несмотря на грубость, он был чутким человеком и многое мог сделать для спасения своей репутации.

Он пришел к ней и как отец из ее мечтаний, стал ее спасителем. Узнав о несчастье на месте съемок, он попытался разобраться, как это произошло. Ему не понравилось то, что он обнаружил. Узнав у Аллена дорогу к месту съемок фильма, он добился разрешения допустить его на съемочную площадку. Ему никогда не требовалась ее помощь, эти слова об отсутствии перспектив творчества — ложь, рассчитанная на завоевание ее симпатий. Он никогда не думал, что это сработает, хотя Рей говорил обратное.

Позже, когда инспектор из компании пытался отнять у нее должность, Булл вмешался. Но он старался не для себя, он сделал это для нее, чтобы спасти ее от судебного преследования и помочь завершить фильм в соответствии с ее идеями и принципами.

Во время совместной работы она по-новому узнала Булла, поняла его и поверила ему. Грустно сознавать, что ей потребовалось так много времени. Она не могла обвинять свою мать за то, что та научила ее плохо думать об отце; у матери были свои причины. Все же она полагала, что за годы, проведенные вместе, Булл мог бы преодолеть свою мужскую сдержанность и попытаться объясниться с ней. Ей казалось, он не сделал это потому, что боялся, что потускнеет образ его первой жены. За это она его уважала. Тяжело было думать, что если бы она не приехала в Луизиану снимать фильм «Болотное царство», она никогда не узнала бы его таким.

Аллен уехал на Западное побережье несколько дней назад, когда понял, что затраты на фильм лишь незначительно превышают бюджет. Он увидел, что фильм в хороших руках Джулии и Булла, и окончательно понял, что его решение уехать или остаться не влияет на желание Джулии вернуться в Лос-Анджелес.

В отличие от Булла, Аллен был готов взять на себя руководство фильмом по причинам, не имеющим ничего общего с ее безопасностью или благополучием. Его интересовали деньги и репутация, он опасался, что потеряет ее в случае успеха. Он говорил, что любит ее и, наверное, это так и было, но на первом месте всегда стояли его желания, его потребности, его, а не ее, чувства. Она желала ему добра, но ее чувства к нему прошли. Он был как бы воплощением ее протеста против Булла, был во многих отношениях его полной противоположностью. Беда состояла в том, что он и чувствовал все совсем иначе.

Офелии на вечере тоже не было, она сидела в приходской тюрьме в ожидании суда по обвинению в убийстве. Джулия до сих пор не могла поверить в то, что совершила Офелия. Она не всегда была такой; видимо, обиды, накопленные за годы, озлобление и зависть привели ее к такому концу.

Рей пришел поздно. Он сидел с Донной и ее двумя детьми, а также с Саммер и ее матерью. Все были оживлены, в веселом; приподнятом настроении. Несколько минут назад между тремя ребятами разгорелся спор из-за еды, но Рей прекратил его.

Джулия мало видела Рея в эти две недели после ареста Офелии — он вместе с представителями властей трех приходов участвовал в операции по борьбе с наркобизнесом. Была поймана банда по торговле наркотиками, ее влияние распространялось на территорию от болотных земель в Новом Орлеане, Батон-Руж и Шреве-порт до Гу-стона, Атланты, Нью-Йорка и Лос-Анджелеса. Офелия назвала имена, даты, маршруты поставок, места покупок, способы перевозки. В результате была произведена серия молниеносных рейдов и арестов, обеспечивающая затишье на месяцы. Рей был в гуще этих событий как специальный агент от ДЕА.

Некоторое время назад он ушел из этого управления, но его позвали вновь, поскольку он знал болотистую местность и людей. Они с Полом работали совместно как друзья и члены двух разных команд, заинтересованных в успехе одной операции. Из-за смерти Пола Рей принял предложение Джулии поработать у нее. Многое из сказанного Офелией было правдой. Он подозревал, что смерть Пола не была случайностью, что его друга убили, так как он кое-что знал.

Рей следил за Офелией с того дня, когда стреляли в Джулию. Он знал, что она подслушивала их разговор с Буллом и Джулией, после чего последовал выстрел. С этого времени Рей стал наблюдать за ней, но управление воздерживалось брать ее, надеясь поймать более крупную добычу.

Джулия стала думать о том вечере, когда Офелия пыталась убить ее, вспоминать, как Рей подъехал к ней в лучах света, как он обнимал ее под дождем в свете прожекторов. Она была такая мокрая и смертельно усталая, все тело так ныло, что она бросилась ему на шею и не могла оторваться. Ей было неловко вспоминать об этом.