Читаем без скачивания Музыкальный приворот. По ту сторону отражения - Анна Джейн

– К кому обращаешься? – вежливо спросил Макс и даже положил руку на плечо гостя. – Я один. Ты накурился?

– Убери лапу, – велел ему музыкант тут же. – Где Катя? – И, не дожидаясь ответа, он продолжил. – Что, здорово провели ночь? Сумел ее уговорить? Или она сама пришла к тебе?

– Ты в себе? – не понимал, что нужно Кею вмиг перехотевший спать Макс. Может, правда он под кайфом? – Кого ищешь? Давай, возвращайся домой, твою мать, вы все в своем роке употребляете вещества, по ходу.

– Тебе понравилось с ней? – вдруг спросил солист «На краю».

– Думаю, понравилось бы, – не удержался парень, прекрасно поняв, что тот имел в виду. – Если бы была возможность.

Кей тепло улыбнулся и поманил пальцами хозяина квартиры.

– Что? – только и успел спросить Максим и получил внезапный удар по челюсти. Фотограф не был слабым парнем, напротив, часто посещал качалку и тренажерный зал и был несколько крупнее музыканта, но не удержался на ногах и упал. Удар вышел неслабым. Кей, не сводя серых пустых глаз с карих глаз Макса, сел около него на корточки и, взяв за волосы, еще раз вдруг глубокомысленным голосом с плавными интонациями очень спокойного человека спросил:

– Где моя девочка Катя? Катя Радова. Она ведь у тебя, так?

Максим сплюнул кровь в сторону и с непониманием уставился на парня. Как будто бы другой человек говорит, подумал он тогда.

– Ты совсем Nзапрещено цензуройN? Я один в квартире! Какая Катя? Спятил? – прошипел он.

Кей встал и, не думая разуваться, обошел всю квартиру фотографа. Естественно, Кати он не нашел. Зато от злости грохнул одну из камер, когда искал девушку.

– Убирайся, – велел ему вставший Максим. Драку он решил не устраивать. Все-таки был довольно миролюбивым, да и с Кеем связываться не хотелось. – Давай, дверь там.

– Конечно, сейчас, – подозрительно согласно кивнул фронтмен «На краю». В руках у него были фото с Катей, сделанные на вечере. – Прости за беспокойство. А это, – он помахал снимками, – я забираю себе. О’кей? Да, и не снимай больше мою малышку без моего согласия.

– Верни фотографии, – сказал ему брюнет, не понимая, что с Кеем: то ли так зол, то ли реально под наркотой. – Какого ты вообще сюда заявился?

Кей, с чьих мокрых волос все еще стекали капли воды – ночью была сильная гроза, улыбнулся:

– Она была с тобой сегодня. Я знаю. Когда ты ее видел?

– Черт возьми! – заорал Макс, все еще чувствуя вкус крови во рту. – Ты дурак? Я твою Катю вообще не видел!

Он хотел, чтобы Кей начал кричать на него или бы вновь полез в драку, и тогда бы разозленный в конец Макс ударил бы его в ответ, сильно бы ударил, но музыкант сам у себя задумчиво спросил:

– Да? И где она тогда?

После чего вышел вместе с фото, не прощаясь.

Максим только выругался ему вслед. Он не понял, что это сейчас было.

Это все Макс рассказывал мне уже в «Калифорнии». Он привел меня в бар, заказал что-то, к чему я даже не притронулась – не потому, что я не хотела из принципа, а потому, что волновалась: получиться ли у меня мой маленький и не слишком коварный план или нет?

– Он ненормальный, – покачала я головой, выслушав этот бред.

– Катя, он конкретно чокнутый. Чокнутый сильный псих! Да, он талантливый, но у него голова вывернута мозгами наружу, – рассерженно продолжал Максим. – Не общайся с ним.

– А я и не общаюсь.

– Что случилось? Он тебя обидел? – поинтересовался фотограф.

– Да, он меня обидел примерно так же, как и ты меня, только с силой в пару сотен раз большей, – рассмеялась я, а он смутился.

Мы перевели разговор на другую тему, связанную с общими воспоминаниями, естественно положительными. Парень говорил, изредка касаясь своих чуть волнистых волос пальцами, а я слушала, вернее, делала вид, что слушаю.

– Кать, ты меня слышишь? – спросил Макс, рассказывающий что-то.

– А? Да, конечно, – кивнула я, не отрывая взгляда от окна во всю стену, через которое отлично была видна дорога.

Он окинул меня беспокойным взглядом. Нет, он все-таки так изменился! Где мой одноклассник, с которым я могла трепаться часами о всяких пустяках? Что это за взрослый незнакомый мне парень? Зачем я сижу с ним в полутемном помещении? Ах да, мне просто надо не пропустить синее авто Кея или выйти на улицу ровно в четыре, чтобы горе-кукловод с платиновыми волосами увидел меня.

– Скажи честно, тебе было сильно больно из-за моего тупого поступка?

– Ну так, порядочно. – Не видела смысла отпираться я. А Макс, крепко сжав стакан с коктейлем и глядя в стол, принялся говорить о том, что он не хотел, чтобы так вышло.

Зачем он все время оправдывается? Что ему нужно? Мое прощение? Так я не священник. К тому же сейчас он для меня – глубокое прошлое, и остался далеко позади.

Макс говорил, а я только кивала ему, вновь и вновь вспоминая Антона под дождем и кусая губы.

Ненавижу его!

– Слушай, – перебила я бывшего парня, тихо и задумчиво рассказывающего теперь о том, что он реально был влюблен в двух девочек и как последний слабак не мог решить выбрать одну. – Максим, мне нужно на улицу.

Мои слова его явно огорошили, но без пяти минут четыре мы выходили из «Калифорнии». Остановились около припаркованных у обочины автомобилей. Вышли мы очень вовремя, потому что как раз по дороге, мимо нас поехала знакомая мне синяя машина с тонированными окнами, в которой находился Кей.

– Обними меня, – улыбнулась я, как робот, брюнету и подошла к нему близко-близко.

– Что сделать? – не поверил он.

– Обними меня. Пожалуйста.

– Хорошо, – не растерялся он и обнял: одной рукой за талию, второй – за плечи. Его руки были чужими, холодными и неприятными. Я обнимала статую.

Вот это задница! А если всю жизнь теперь будет так? Со всеми мужчинами? И целовать ты захочешь только этого угря Кея?

По-хорошему, мне нужно было бы поцеловаться с Максом, чтобы вконец обозлить Кея, но я не смогла этого сделать. Только, положив руку на широкое плечо темноволосого фотографа, следила за тем, как синяя машина Антона останавливается у самого входа в здание, где находилась студия, и он медленно выходит из нее, глядя в нашу сторону.

Боже, спасибо, что он нас увидел!!

Я отстранилась от Макса, порядком удивленного моим поведением, и сказала скороговоркой:

– Где твоя машина? Поехали! Теперь поехали.

– Что, куда? Катя, да что ты делаешь? – свел он брови к переносице.

– Потом объясню. Просто поехали! Быстрее. – Я видела, как Кей быстрым шагом идет, почти бежит, в нашу сторону. Выражение его глаз оставалось для меня загадкой – на нем вновь были солнцезащитные очки. А Максим не замечал музыканта, умудрившегося врезать ему сегодня ранним утром.

– Ну же!

Фотограф, пожав плечами, нажал на кнопку пульта сигнализации и открыл ближайшую машину, черный длинный «Ниссан». Вежливо распахнул передо мной дверь и уселся за руль.

Проклятый Кей был совсем близко. У меня испуганно застучало сердце, и в пустыне поднялась песчаная буря. Он совсем рядом.

Макс завел машину и оглянулся назад, чтобы выехать на дорогу.

– Катя, твои поступки слегка странноватые.

– Прости, – отозвалась я, наблюдая за Антоном. Он был в паре шагов от нас. И я чувствовала себя зайцем, за которым гонится тигр.

Но Максим успел отъехать прежде, чем мой личный демон смог нас нагнать. Я рассмеялась, но в моем смехе не было веселья, только хорошо заглушенная боль.

Хватит жаловаться!! Включи лучше телефон, он стопудово начнет сейчас звонить тебе. Послушаем, как он орет?

Я видела, как Кей резко снял с лица черные очки и явно хотел разбить их, кинув об асфальт, но он сдержал себя и не сделал этого. Он вернулся назад и стал подниматься по ступенькам к зданию студии, а его окружили фанаты творчества группы «На краю».

О, да, я убежала от тебя, мой уродский тигр. Или, как там тебя называла Алина, Дракон.

– Куда теперь, Катя? – спросил Максим, с удивлением и тревогой поглядывая на меня.

– Сейчас подумаю.

Кей, скорее всего, вынужден будет встретиться с продюсером, а потом захочет выяснить у Максима, с ним ли я, – в этом почему-то я очень уверена. Значит, можно ехать домой… Просто домой. Я устала.

Я попросила парня высадить меня через пару остановок, что он послушно и сделал, вышла из машины и, улыбнувшись, попрощалась с Максом. По ходу, он был в легком шоке от моего поведения.

– Катя! – крикнул он в открытое окошко, медленно едя рядом. – Почему ты так странно себя ведешь? Что ты делаешь? Ты решила так… – он замолчал, – решила меня так повыводить? Что ты доказываешь?

– Ничего, – отозвалась я, чувствуя, как удовлетворение от того, что я немного насолила Кею, уменьшается, – совсем ничего.

Надо же, когда я решила чуть-чуть отомстить Максу, то Кей подумал, что я хочу задеть его. А когда я решила позлить Кея, Максим воспринял это на свой счет. Все забавно переплелось…

– Ничего? – удивился парень. – Пусть это будет нечего. Я понимаю твои чувства.