Читаем без скачивания Любовь и слава - Патриция Хэган

– Я слышал, что она стреляла в вас.

– Да, верно, – сказал Тревис с усмешкой.

Уэлби поскреб свою светло-русую голову.

– И все же мне кажется, он не должен разгуливать на свободе.

– Он не на свободе. У него своя тюрьма, в которой он будет мучиться до конца дней. Он лишился правой руки, лишился доброго имени. Главное то, что местной банды куклуксклановцев больше не существует, я в этом уверен.

Тревис опять вернулся к своему пистолету, и несколько мгновений они сидели молча. Наконец Уэлби сделал попытку возобновить разговор:

– Я слышал, у вас в Неваде большой серебряный рудник. Вы хотите снять значок шерифа? Мне казалось, человек с вашей репутацией никогда не сможет уйти с этой работы.

Тревис не ответил.

Уэлби подался вперед, глаза его блестели от волнения.

– Будь я постарше и имей такой опыт, как у вас, меня наверняка послали бы в какую-нибудь горячую точку. Здесь мне будет чертовски скучно. В этих краях вы уже навели полный порядок. Вот если бы меня послали в Калифорнию! – продолжал он. – Там сейчас такое творится! «Желтая угроза» и все такое…

Тревис оторвался от пистолета и взглянул на Уэлби.

– Вы о чем? – тихо спросил он.

Уэлби усмехнулся, радуясь, что ему наконец-то удалось заинтересовать знаменитого Тревиса Колтрейна.

– Китайцы, – охотно объяснил он, – вы же знаете, сколько их понаехало. Они работают задешево. Строительство железных дорог на Западе привлекло в страну целый отряд иностранных рабочих, но сейчас их стало чересчур много. Они забирают работу у белых, и белые обвиняют работодателей в том, что они ввозят в страну кули,[1] чтобы меньше платить за работу. Это порождает разного рода жестокости, – продолжал Уэлби, – как-то ночью толпа повесила двадцать три китайца.

Тревис вздохнул, в последний раз прошелся тряпочкой по своему пистолету и убрал его в кобуру.

– И когда только люди перестанут враждовать друг с другом? – задумчиво проговорил он. – Не негры, так китайцы! Господи, будет ли этому конец? – Он откинулся в кресле и сложил руки за головой. – Нет, Эббот, я не поеду в Калифорнию на поиски приключений. Я хочу спокойствия. Может быть, я его не найду, но хотя бы попытаюсь.

На лице Уэлби появилось сочувственное выражение, он понизил голос:

– Я слышал, вам здорово досталось, шериф. Надеюсь, вы сумеете обрести счастье.

Тревис криво усмехнулся.

– Я не говорил, что ищу счастья, только немного спокойствия.

В этот момент дверь распахнулась, и в кабинет, широко улыбаясь, вошел Мунроу.

– Добрый день, шериф, – сказал он, протягивая руку. – Как же без вас будет плохо! Мы, негры, никак не можем привыкнуть к мысли о том, что вы уезжаете.

– Что ж, привыкайте быстрее, – сказал Тревис, – я уезжаю завтра. Это ваш новый шериф, Уэлби Эббот. – Он обернулся к Уэлби: – Это Мунроу. Если вам когда-нибудь понадобится помощь в работе, позовите его. Он хороший парень.

Они обменялись рукопожатием, и Тревис спросил:

– Зачем ты приехал в город? Ведь ты теперь при деле. Барбоу в знак раскаяния дал тебе хорошо оплачиваемую работу.

Мунроу усмехнулся и закивал головой:

– Да, у меня сейчас хорошая работа. Барбоу даже разрешил нам с папой жить в его доме. А приехал я по его поручению. Он узнал, что в город прибыл новый шериф, и хочет поговорить с вами до вашего отъезда. Он приглашает вас сегодня вечером к нему на обед.

Тревис хотел отказаться, но Мунроу поспешил добавить:

– Мисси Элейн тоже хочет с вами поговорить. Она сказала, что, если вы не приедете, она приедет сама. Сейчас она ждет моего возвращения. Если я скажу ей, что вы отказались, она заставит меня везти ее сюда.

Тревис задумался. Он не разговаривал с Элейн с той самой ночи, когда она ранила своего отца. На судебных заседаниях ее не было. Мэрили тоже не ходила на суд, но Тревис сам приезжал к ней. Она держалась с холодной отчужденностью, и он решил больше не встречаться с ней перед отъездом из Кентукки.

– Зачем я им нужен, Мунроу?

Мунроу с улыбкой развел руками:

– Я не знаю. Там теперь все по-другому, шериф. Господин Барбоу сильно переменился. Он покаялся в грехах. Вы не знали? Как-то ночью в дом приходил священник… по крайней мере так мне сказала Роза. Так вот, приходил священник и молился вместе с господином Барбоу. Господин Барбоу вверил свою жизнь Господу. Роза говорит, он стал совсем другим человеком, хорошим человеком. По ночам она часто слышит, как он плачет у себя в кабинете. И мисси Элейн… – Он сделал глубокий вдох и продолжил: – Роза говорит, она изменилась. Понимаете, она тоже повинилась перед Богом. Она жестоко раскаивается в том, что отстрелила руку отцу, и, по словам Розы, еще больше раскаивается в том, что хотела вас убить.

Тревис невольно посмотрел на Уэлби.

Мунроу увидел, с каким видом они переглянулись, и улыбка его померкла.

– Не надо надо мной смеяться! Я знаю, что говорю. Мне сказала Роза, а Роза знает все, что происходит в доме. Приезжайте туда вечером и сами увидите, что все изменились, – сказал он с достоинством. – Ну же, решайте. – Мунроу начал нетерпеливо притопывать ногой. – Роза ужасно хочет вас видеть, и Уиллис тоже. У вас здесь много друзей, шериф, и будет нехорошо, если вы уедете, не попрощавшись с ними. Неужели вам трудно просто приехать и пообедать с господином Барбоу? – Он замолчал и посмотрел на Тревиса пронизывающим взглядом. – Да, он грешен, – произнес он тихо, многозначительно, – но если сам всемогущий Господь простил его, то и вы не можете не простить.

– Твой всемогущий Господь на то и существует, чтобы прощать, – сухо бросил Тревис, – а у меня другая работа.

Мунроу в ужасе выкатил глаза:

– Да как вы… как вы можете так говорить? В Библии сказано: «Прощайте врагов ваших», – и вы должны их прощать.

– Я никому ничего не должен, Мунроу.

Тут в дверях послышался шум, и Тревис увидел Сэма, который возился со щеколдой. Тревис быстро вскочил, распахнул дверь и придержал ее. Сэм проковылял в кабинет на своих грубых деревянных костылях.

Кивнув Мунроу, Сэм заметил незнакомого парня со знакомым значком, и на его бородатом лице появилась ухмылка.

– Так-так! – воскликнул он, опускаясь в кресло Тревиса. – Вы, стало, быть, новый шериф? Отлично! Значит, завтра с утра мы можем ехать.

– Уэлби Эббот, – представил Тревис. – Эббот, это Сэм Бачер.

Уэлби шагнул вперед и пожал руку пожилому шерифу.

– Я слышал о вас много хорошего, – сказал он, – мне здесь будет легко работать, и все благодаря вам двоим.

– Не знаю, не знаю, – фыркнул Сэм, – нарушители всегда найдутся, и белые, и цветные… – Он осекся и взглянул на Мунроу: – В чем дело, почему ты здесь? Неужели опять что-то случилось?