Читаем без скачивания Снайпер должен стрелять - Валерий Прохватилов

— Лоу, выходит, что Хестера с Линдой мы им все же подарили? — спросил Доулинг, хотя сам был в этом, можно сказать, уверен.

— Полагаю, что так. Но дело теперь уже не в этом. Почерк все тот же — заокеанский. И я не стал бы ждать, пока кто-то из нападавших попадет к нам в руки, тем более что фотопортреты не единственные наши вещественные доказательства.

— Чего ж вы молчите?

— Не все сразу, Сэм.

Андрей разложил перед ним все, что было найдено в карманах пассажиров и в машине, на которую так грамотно наскочил «форд» Крыла.

— А оружие? — сразу спросил Доулинг.

— Оружие есть. Четыре ствола. Оно сейчас у ребят, — ответил Андрей.

— Опять самодеятельность, — заворчал Доулинг. — Рикарден, забирай все это, — он показал на трофеи, — и в лабораторию. Лоу, что же ты предлагаешь? Связаться с Чарлзом Маккью?

— Да. В общем-то это все кадры, которыми так или иначе придется заниматься ему. Кто знает, не потянется ли опять ниточка к «Тройному трамплину»?

— Время подходящее. Я сейчас попробую с ним связаться. Рикарден, звони Гвари, пусть передаст по факсу фотографии всех, кого мы взяли в подземелье. Мари, ты отправь Чарлзу пока те четыре портрета, что вы изготовили. Так. Звоню?

— Сэм, еще раз хочу предупредить, может получиться так, что мы ввяжемся в дело, которое окажется нам не по зубам.

Доулинг ненадолго задумался. Переживания последних часов опять захлестнули его.

— Ты знаешь меня, Лоу. Я никому не позволю хозяйничать там, где я отвечаю за порядок. Меня можно обвести вокруг пальца раз, можно обвести два, но я не позавидую тому, кто захочет это сделать в третий раз. Звоню в Бостон?

— Звони и постарайся убедить Чарлза приехать сюда. Есть вещи, которые мы ему через океан объяснить не сможем.

Доулинг расположился за столом Монда и набрал номер Чарлза, которым полагалось пользоваться в чрезвычайных случаях. Чарлз оказался на месте.

— Слушаю, — коротко сказал он.

— Чарлз, дружище, Доулинг беспокоит.

— О! — загудело в трубке. — Ты еще жив, черт рыжий?

— А ты как думал?

— А я сразу подумал: вот звонит Сэм, и обязательно начнется какая-нибудь чертовщина.

— Так-то ты думаешь о старом соратнике. Ладно, постараюсь оправдать твои ожидания. Ты как там, крепко сидишь на стуле?

— Будь здоров. Меня только ломом можно с него своротить.

— Ты не представляешь, как мне это приятно слышать. Так вот. Первое. У меня тут погуляли две группы из числа твоих подопечных. Одну, похоже, мы взяли целиком, портреты их ты сейчас получишь. Другая еще гуляет, но, надеюсь, гулять будет недолго. Этих человек двенадцать…

— Сколько? — переспросил Чарлз Маккью.

— Двенадцать. Портретики четырех из них тоже у нас имеются. Мари как раз отправляет их тебе. Есть и еще кое-что, но на это надо приехать посмотреть.

— Ты что ж это? На старости лет фотографией занялся? — Чарлз явно хотел выиграть время.

— Вроде того.

— И ты полагаешь, если мы плюнем на все и посидим с тобой на пару, глядишь, и еще что-нибудь проявится?

— Примерно так.

— Надо подумать.

— Чарлз, я у Монда. Он передает тебе привет и приглашает на уик-энд. — Доулинг рассчитывал, что последняя его фраза будет воспринята Маккью с особым вниманием. Так оно и вышло.

— У вас уже четверг? Значит, вы ждете меня завтра. Я правильно понял.

— Все точно.

— Буду. Передай всем привет. Особый — Городецкому, мне будет чем его порадовать.

— Передам. Четыре портретика-то, кстати, его работа.

— Ну тогда еще один привет. До пятницы.

Все опять собрались вокруг журнального столика.

— В пятницу Чарлз будет здесь, — сказал Доулинг. — Лоу, я чувствую, это еще не все. Где Крыл?

— Вацлав опекает Веру.

— Веру Хестер? Где они?

— Сейчас они должны быть в городе, у Анны.

— О Господи! — воскликнул Доулинг. — Кто такая?

— Это моя знакомая, — пояснил Андрей.

— А если их выследили?

— Чтобы никаких «если» не было, Крыл туда и отправился.

— Адрес?

Андрей назвал.

— Рикарден, — обратился Доулинг к помощнику, — машину туда. Забрать Веру на ту квартиру, где отсиживался Городецкий. Приставить к ней какую-нибудь из наших девушек. Сделать все аккуратно. Если за ними ведется наблюдение — взять всех. — Казалось, ему хотелось выругаться. — Что еще? Добивайте. — Он опять посмотрел на Лоуренса.

— На сегодня, пожалуй, хватит, — сказал Монд.

— Если бы, — вздохнул Доулинг. — Лоу, у меня срочная для вас работа. Начать придется сегодня, с конца рабочего дня. Кто-то из сотрудников Министерства внутренних дел или руководил, или помогал руководить всей этой бандой, что вы тут гоняли. Вычислите мне его, попасите, главное — проследите его связи. Лучше бы вам обойтись своими силами, включая Инклава и Рудольфа. С задания их надо снять, Гвари кем-нибудь их подменит. Первичный объект — какая-то девица из канцелярии министерства, работающая с факсом. Видимо, через нее можно выйти на того, кто нам нужен. Выудите мне этого карася. Исходную информацию Рикарден для вас добудет… Теперь все. Мари и Андрей — отдыхать. Рикарден, жди меня в машине. Можешь поспать. А мы с Лоу еще малость пошепчемся.

Они остались одни. Джордж, давно уже убравший все со стола, неожиданно опять появился в дверях кабинета. В руках его был поднос, на нем графин и две рюмки.

— Я подумал, господа… — неуверенно проговорил он.

— Ты правильно подумал, Джордж, — подбодрил его Доулинг, — давай сюда свой графинчик. Это как раз то, что нужно.

Джордж молча поставил поднос и вышел.

— Что, старина, досталось тебе? — Доулинг, устало улыбаясь, смотрел на Монда. Вопрос не требовал ответа. Лоуренс ждал, что последует дальше.

Ночь отсчитывала уже пятый час новых суток. Оба устали. Но не первый раз бодрствовали они вот так, вдвоем, накануне событий, казалось бы обычных; когда решения приняты, каждый находится там, где ему положено быть, и само время работает на них, обещая успех. Так казалось. Но не этим временем, отсчитывающим секунды, минуты, часы, жили они. Их время было иным, то цепляющимся за прошлое, необратимое и укоряющее, то ускоряющимся, заставляющим вглядываться в мутную даль, закрытую пеленой мелких октябрьских дождей.

Доулинга беспокоила настороженность Монда, от которой он до последнего времени отмахивался, считая, что успешное завершение операции все поставит на свои места. Продолжающее оставаться загадочным исчезновение Хестера и явление подставного сотрудника министерства побудили его наконец трезво оценить допущенные ошибки, но Лоуренса Монда, похоже, они мало волновали. Монд продолжал толковать о биороботе так, словно произошло все не здесь и сейчас, а имеет чуть ли не планетарное значение. Вот тут что-то и ускользало от Доулинга, и начало ему мешать, и каким-то краем цеплялось за раздражающие ошибки.

— Лоу, — он хмуро смотрел на Монда и, казалось, с трудом подбирал слова, — мне не нравится то, что происходит. Похоже, я недостаточно серьезно отнесся к твоим предположениям — и вот результат: или сам я подставился, или меня подставили. И все-таки я не до конца понимаю, что им дался этот доктор… Мне бы хотелось послушать тебя и попытаться оценить перспективу в самом скверном ее варианте.

Лоуренс встал.

— Я похожу, — сказал он, — насиделся сегодня. С чего же начать? — задал он вопрос сам себе. — Метод, которым мы вычислили Хестера-Конорса, не представляет собой ничего оригинального. Дело техники, как любит выражаться Городецкий. Суть же была в другом — в правильном понимании того, с чем мы столкнулись. Биоробот как криминальное явление — всего лишь новая форма совершения преступлений. Если ее рассматривать в ряду других, то ничего, кроме очередных следственных трудностей, мы не обнаружим.

Но явление биоробота, оргмена — это не то явление, которое преступный мир способен аккумулировать. Над проблемой модернизации поведения бьются ученые всех цивилизованных стран. Любой успех в этой области моментально мобилизует новые силы и средства. Хестер продемонстрировал то, на что нельзя не обратить внимание. Наши же журналисты и должны были навести на него тех, кто этим интересуется. Я чувствовал, что к этому все идет, и, похоже, не ошибся.

Представь себе, Сэм, что кто-то, кроме нас, усомнился в Бертье-маньяке и, будучи подготовленным к появлению биоробота не средствами массовой коммуникации, а собственными научными изысканиями, заинтересовался им. Любая группа ученых, любое ведомство, отслеживающее специальную информацию, без труда в состоянии проделать ту же работу, что проделали мы с Мари.

— Погоди, Лоу. Это все философия — «кто-то», «где-то». Так мы далеко не уйдем. Вот факты, прямо касающиеся нас. Первый — Хестера умыкнули, явно хорошо к этому технически подготовившись. Кто? Второй — из Министерства внутренних дел выплыли документы, которые Рикарден принял за подлинные. Кто их состряпал? Кому неймется заполучить все, что касается Хестера?