Читаем без скачивания Бандиты семидесятых. 1970-1979 - Федор Раззаков

Вообще поймать серийного убийцу всегда крайне трудно, вне зависимости от того, где он обитает: в СССР, Африке или Америке. Например, в то же самое время, как в Советском Союзе зверствовал Михасевич, в Англии полиция буквально сбивалась с ног в поисках подобного монстра – так называемого «йоркширского потрошителя». Этот маньяк во многом был похож на Михасевича: убивать женщин он тоже начал из-за мести. После того как его обманула проститутка – обманом выманила у него деньги и скрылась, – он начал им мстить.

Свое первое убийство он совершил 30 октября 1975 года , проломив голову молотком бездомной проститутке (Михасевич, как мы помним, использовал другой способ убийства – удушение). После этого маньяк в течение пяти с половиной лет убил еще 12 женщин. Самое интересное, что британская полиция, допросив более 200 тысяч человек, выдвинув более 30 тысяч гипотез и обыскав более 20 тысяч домов, девять (!) раз вызывала на допрос и маньяка, но каждый раз отпускала, поскольку не могла ни за что зацепиться. Этот человек был по всем показателям безупречно чист: водитель грузовика Питер Сатклифф слыл прекрасным работником и верным мужем, о котором все окружающие отзывались только положительно. В его биографии не было не только ни одного темного пятна, но даже пятнышка. И в этом он был очень похож на Михасевича, который также всеми характеризовался только с положительной стороны: он был хорошим работником, секретарем низовой партийной ячейки, дружинником, верным мужем и отцом двоих детей. Как и Сатклифф, он тоже попадал в поле зрения милиции (как владелец красного «Запорожца», на котором разъезжал убийца), но его идеальная биография каждый раз служила ему надежным щитом от любых подозрений.

Несколько иначе обстояли дела в США. Как мы помним, эту страну давно называли «родиной серийных маньяков», и, как ни старались тамошние правоохранительные органы изменить ситуацию к лучшему, ничего не получалось – маньяки в Америке не только не переводились, но с каждым десятилетием плодились в еще большем количестве. Не стали исключением и 70-е годы, когда вместе с обычными маньяками-многостаночниками стали действовать и так называемые маньяки-«санитары» (эти убивали опустившихся людей, выдавая себя за «санитаров» общества). Так, в 1976 году в Лос-Анджелесе был арестован некто Воун Гринвуд, который за два года убил 11 бродяг. Спустя год в Южной Калифорнии будет арестован бывший инженер по космической технике Патрик Кирни, который в течение нескольких лет убил около 30 гомесексуалистов (он упаковывал трупы в пакеты и выбрасывал на свалку).

Были в США и свои Михасевичи. Например, Генри Ли Люкас, который вершил свои кровавые дела в те же годы, что и «витебский душитель», правда, не в одиночку. В 1975 году Люкас был освобожден по амнистии (его осудили за убийство собственной матери) и познакомился с неким Оттисом Туле. Вдвоем они стали колесить по Америке и убивать всех подряд: женщин, мужчин, детей. Кроме этого, они не чурались некрофилии и каннибализма. За 7 лет эти выродки убили почти 70 человек. На суде Лукас заявил: «Убить кого-нибудь – так же просто, как выйти за дверь. Когда мне хотелось убить, я просто шел и находил жертву».

Рост серийных убийств в США вынудил власти принять решительные меры: в конце 70-х при ФБР было создано специальное подразделение по борьбе с этим видом преступлений – Отдел по медицинскому исследованию поведения. Стоит отметить, что еще в 1967 году эксперт отдела убийств полиции Лос-Анджелеса Питер Брукс пытался убедить власти создать подобное подразделение, но тогда к его советам никто не прислушался. В 70-х годах ситуация изменилась. Когда в Атланте неизвестный маньяк развернул настоящую охоту на тамошних детей и жители города были на грани бунта, ФБР добилось от властей разрешения на создание отдела, который стал заниматься сбором, обработкой и распределением данных, а также составлением профилей подозреваемых по делам об убийствах.

Погоня в душную ночь

В июле 1976 года московские милиционеры вновь отличились в поимке очередного преступника. Правда, был это не маньяк, а всего лишь грабитель. Началось все с того, что в одну из душных июльских ночей патрульные 32-го отделения милиции инспектор угро В. Сычкин и участковый инспектор Ю. Шмольнер заметили, как неизвестный мужчина пытается вскрыть киоск «Союзпечать» на Солдатской улице (неподалеку от метро «Авиамоторная»). Заметив бегущих к нему стражей порядка, злоумышленник бросил на землю фомку и попытался сделать ноги. Бежал он резво, но и милиционеры тоже были не промах – явно имели отличные показатели в нормативах по физподготовке. Особенно выделялся Шмольнер, который буквально висел у нарушителя на пятках. А на 2-м Краснокурсантском проезде, где неудачливый грабитель пытался преодолеть барьер из нескольких гаражей, участковый умудрился схватить беглеца за ногу. Но тот, как заправский жеребец, лягнул стража порядка в грудь, и тот рухнул на землю.

Казалось, что теперь злоумышленнику ничто не помешает скрыться от преследования: ведь, преодолев гаражи, он благополучно миновал еще и забор у дома № 5/7 и собирался уже нырнуть в ближайшую темную подворотню. Но тут у него на пути встал второй милиционер – Сычкин. Вооруженный табельным пистолетом, он произвел предупредительный выстрел вверх, чем всполошил чуть ли не всю округу. В те времена пистолетные выстрелы люди слышали разве что в кино. В итоге к месту происшествия бросились находившиеся поблизости замначальника 32-го отделения милиции капитан В. Воробьев и сержант В. Хлынин. И очень даже вовремя, поскольку преступник оказался не робкого десятка и даже наличие пистолета не помешало ему наброситься на Сычкина и повалить его на землю. И кто знает, чем бы закончилось это противоборство, если бы на помощь инспектору не пришли его коллеги.

Музейное дело

В отличие от капиталистических стран в Советском Союзе музеи грабили редко. Достаточно сказать, что если на Западе в середине 70-х общее число музейных краж составило порядка 40 тысяч (из них 10 тысяч приходилось на США), то в СССР счет подобных случаев шел всего лишь на десятки. И дело было не в том, что в советских музеях было нечего брать, – сам этот вид преступления считался в стране нерентабельным и достаточно быстро раскрываемым (все коллекционеры в стране были на учете в милиции и КГБ). Именно поэтому многие советские музеи экономили на охране, считая, что на их коллекции мало кто захочет позариться. И все же такие смельчаки нет-нет да и находились. Однако их деяния быстро пресекались, как, например, в случае, который произошел летом 1976 года в Архангельской области.

В ночь с 18 на 19 августа был ограблен Сольвычегодский историко-краеведческий музей. Преступник каким-то образом сумел отключить сигнализацию и, пользуясь тем, что музей не охранялся, в течение часа беспрепятственно «потрошил» его закрома. Потрудился он от души: похитил 24 ценнейшие пелены строгановского шитья золотом и серебром XVI–XVII веков (в том числе редчайшие «Де-исус» и «Спас Нерукотворный», которых по всей стране насчитывались единицы), несколько десятков складней, икон, наперсных крестов, панагий XIV–XVII веков и другие реликвии. В общей сложности было похищено 59 уникальных экспонатов.

Пропажу обнаружили музейные работники утром следующего дня (а это была пятница) и немедленно поставили об этом в известность милицию. Вечером того же дня информация об этом дерзком преступлении легла на стол самому министру внутренних дел Щелокову, поскольку, во-первых, подобное преступление было редким и проходило как серьезное ЧП всесоюзного масштаба, а во-вторых, министр знал толк в антиквариате (сам коллекционировал редкие картины) и легко представил себе реальный ущерб от этой кражи: счет шел на миллионы рублей. Была дана команда во что бы то ни стало найти преступника и все похищенные ценности.

Были созданы две оперативные группы: одна в Архангельске во главе с заместителем начальника управления полковником Алексеем Матюшенковым, другая – в Котласе, ее возглавил начальник горотдела УВД Борис Карпов. Описание похищенных вещей было отправлено в десятки городов Союза, в том числе и в Москву. Вообще на столицу надеялись больше всего: именно сюда вели все антикварные пути и именно здесь, вероятнее всего, и должны были всплыть сольвычегодские реликвии. Уникальные экспонаты преступник явно похищал не для себя, а значит, должен был попытаться их куда-нибудь пристроить: либо здешним коллекционерам, либо заграничным. Так оно и получилось.

Удача улыбнулась столичным сыщикам, которые целый месяц плотно опекали все точки, где обретались антикварные спекулянты. Наконец в понедельник, 20 сентября , на одной из таких точек внимание муровцев привлек харьковчанин Михаил Кондрацкий, который предложил сыщику, выдававшему себя за коллекционера, купить аж 14 складней. Когда страж порядка взглянул на эти предметы, его прошиб холодный пот: «Мама дорогая, да это же из сольвычегодского музея!» Кондрацкого тут же задержали и немедленно дали об этом знать архангелогородским сыщикам. В тот же день в Москву вылетели тамошние сыскари: Вячеслав Дудоров, Лонгин Черных и заместитель начальника отделения угро Борис Уемлянин.