Читаем без скачивания Кощеевы земли - Александр Самсонов

— Может, обычай такой. — Но этот довод Нодьи прозвучал неубедительно.

— И отгородились они тоже по обычаю, — проворчал Рудольф. — Всем нутром чую грядущую гадость. И не одну.

Осторожный оборотень двигаться с места не спешил. Вытянув шею, он стал принюхиваться, но тяжелый запах, доносившийся с полей, сводил все усилия человека-волка на нет. Остроконечные, покрытые короткой серой шерстью уши жили отдельной жизнью, вращаясь по своим траекториям, тщательно сканируя окружающий с трех сторон лес.

— Пусто. Метров на триста ни одной живой души. — Вердикт оборотня никто сомнению не подверг — его возможности превосходили способности органов чувств всех соратников вместе взятых.

В ожидании тягуче и медленно тянулось время. Солнце как-то невзначай подкатило к горизонту, тени заметно удлинились и стали темнее. Посмотрев на неподвижно замершего оборотня, Басанов отбросил сомнения:

— Выдвигаемся. Сначала вдоль опушки, а с того угла придется идти по открытому полю. Зато кратчайшим путем на рощу со скалой выйдем. — Никита показал на предполагаемый маршрут и с некоторым удивлением понял, что спутники внимательно его слушают. Как будто так и надо (примерно так же слушают командира подчиненные в момент получения боевой задачи). Еще раз посмотрев на зависшее над горизонтом светило, добавил: — Минут через сорок стемнеет окончательно. Лезть в капище в полной темноте желания мало, а опасность может подстеречь где угодно. Так что пойдем. Ну, с богом.

Ночь навалилась почти мгновенно, как будто кто-то вырубил невидимый небесный выключатель. До рощи оставались считанные метры, когда наступила такая тьма, что не разглядеть пальцев вытянутой руки. Медленно переставляя ноги, ощупывая ими под собой землю, Басанов сразу отстал от быстро движущихся Рудольфа и Глузя. Помощь пришла со стороны амазонки. Нодья, до этого замыкавшая движение группы, приблизилась вплотную и ободряюще сжала предплечье. Крепкая рука, прихватившая рукав, придала уверенности, и Никита ощутил, что не бредет в непроглядной тьме, а вполне в состоянии ориентироваться на окружающей местности — постепенно стало проявляться ночное зрение, о котором человек иногда забывает.

В череде событий последних дней как-то стерлись воспоминания о родовом посвящении и слова деда о том, что теперь умением предков, выработанном веками, младший боярин владеет тоже, стали казаться полузабытым сном. Родовое умение до сих пор оставалось вещью необъяснимой и проявлялось не всегда, а иногда бывало, что оно напоминало про себя в те моменты, когда необходимости в этом не было. Вот и сейчас оно сработало, но робко и замедленно.

— Все, все. Я уже вижу нормально.

Шепот Никиты как-то чересчур громко разнесся над вспаханным полем. Додолка послушно разжала руку, но вперед не спешила, оставаясь рядом. До черневшего глухой непроницаемой стеной края рощи, среди которой пряталась невидимая в ночи скала, добрались без помех, но своих нетерпеливых спутников не обнаружили. Басанов нерешительно затоптался на месте, рука нащупала висевший на поясе нож — внезапное исчезновение двух походников начало его тревожить. Следовавшая тенью чуть позади, амазонка обошла человека и медленно прошла вдоль темного кустарника, окаймляющего опушку. В одном месте она остановилась. Басанов, внимательно наблюдавший за маневрами спутницы, заметил, как девушка напряглась и положила руки на висящее за спиной оружие.

— Здесь проход и свежие следы, — донесся громкий шепот Нодьи.

Чуть пригнувшись и вглядываясь в темноту, додолка вдыхала ночной воздух. В ее руках оказались — Никита даже не заметил, как это она сделала, — короткий меч, больше напоминающий узкий удлиненный кинжал, и дротик. Басанов направился к ней, но девушка преградила ему путь древком короткого копья.

— Стой. Пахнет мертвечиной, — просипела амазонка напряженным голосом. — Как будто что-то сдохло под кустами.

— Да брось ты. — Никита, оглядывая неподвижные кусты, принюхался. — Компостом в поле надышались, а теперь и чудится. Вонища-то со всех сторон бьет.

— Нет, — твердо возразила та, — это запах гниющего мяса. Чего-чего, а такое я всегда отличу.

— Да что там, ежик какой-нибудь сдох, — пошутил человек, стараясь успокоить то ли амазонку, то ли самого себя.

— А ты все-таки арбалет подготовь, со стрелами от нежити.

Голос бесенка, материализовавшегося на опушке, хлестнул по нервам. Наконечник дротика описал в воздухе петлю и замер в метре от мохнатой фигурки. «Точно черт из табакерки», — усмехнулся Басанов.

— Эй, поосторожнее! — Бесенок боязливо отодвинулся в темную листву. — Это же я — Глузь.

— Предупреждать надо, а то ненароком продырявлю.

Острие наконечника опустилось, и Нодья раздраженно посмотрела на замершую мохнатую фигурку. Никите почему-то стало смешно — и эта подозрительная амазонка, и суетливый бесенок, и тихая, хоть вонючая, ночь — все навевало лирическое настроение. Казалось, что все происходит за гранью реальности, как на просмотре кино — ты сидишь на диване, млеешь от страшной истории, твердо уверенный, что именно с тобой ничего не произойдет, ведь это всего лишь кино. И все же...

В какой-то момент показалось, что вонь стала усиливаться, хоть никакого движения воздуха не ощущалось. Решив не пренебрегать советом грозной спутницы, Басанов извлек из чехла арбалет и, не глядя, вогнал обойму болтов в специальную выемку приклада, затем взвел рычаг и, ухмыляясь, изобразил боевую стойку:

— Сержант Басанов к бою готов.

Глузь в ответ радостно заулыбался, но додолка лишь зло стрельнула прищуренными глазами в его сторону и встала в боевую позицию.

Дальнейшие события покатились со скоростью бешеного автомобиля. Так же быстро и бестолково. Бесшумно раздвинулись ветви густых кустов, и неестественно белая, почти светящаяся на абсолютно черном фоне рука поршнем потянулась к ним.

Никита заторможено смотрел на приближающиеся изогнутые, с обломанными ногтями пальцы. Хотелось с криком рвануться назад и бежать как можно дальше, но ноги словно приросли к земле. Левая рука бесцельно шарила по поясу в поисках ножа, а об арбалете, находящемся в другой, он совершенно забыл. Ощущение собственной беспомощности начало расслаблять мышцы. Когда почти коснувшаяся его груди рука почудилась ярко-красной, Басанов очнулся. С нечленораздельным мычанием он отпрянул назад.

Мелькнуло лезвие меча, и отрубленная кисть со стуком упала на землю. В кустах зашуршало, послышались звуки, похожие на прерывистое дыхание и зубовный скрежет. Пришедший в себя Никита вскинул арбалет и выпустил болт-стрелу в темную листву. Воздух потряс громкий вой, издали донесся ответный, но более похожий на волчий.