Читаем без скачивания Американские боги - Нил Гейман

Тут ей пришлось остановиться, чтобы набрать в грудь воздуху.

Тень едва не снял руки с рулевого колеса, чтобы ей поаплодировать, но сдержался и только сказал:

– Ну ладно. Значит, если я расскажу, что узнал, ты не станешь думать, что я тронулся?

– Может быть, – сказала она. – Попытай счастья.

– Ты мне поверишь, если я скажу, что все боги, кого только напридумывали люди, и сегодня ходят среди нас?

– …может быть.

– И что есть новые боги – боги компьютеров и телефонов и всего такого, – и что все они, похоже, решили, что места в нашем мире для всех не хватит. И, что вполне вероятно, надвигается война.

– Выходит, боги убили этих двоих?

– Нет, их убила моя жена.

– Я думал, ты говорил, она умерла.

– Умерла.

– Так она убила их до того?

– После. Лучше не спрашивай.

Она откинула челку со лба.

Вскоре они уже въехали на главную улицу и затормозили у «Здесь останавливается Бак». На вывеске в витрине удивленный олень стоял на задних ногах с бокалом пива в передней. Взяв пакет с книгой, Тень вышел.

– Зачем им воевать? – спросила Сэм. – Это уж чересчур! Ради чего им сражаться?

– Не знаю, – признался Тень.

– Проще верить в инопланетян, чем в богов. Может, мистер Город и мистер Как-его-там были «люди в черном», только инопланетные?

Они стояли на тротуаре перед баром, Сэм тянула время. Ее дыхание вырывалось на холоде слабым облачком пара.

– Просто скажи мне, что ты из хороших парней.

– Не могу, – отозвался Тень. – С радостью бы, да не могу. Но я делаю, что в моих силах.

Сэм прикусила нижнюю губу, потом кивнула:

– Сойдет. Я тебя не сдам. Можешь купить мне пива.

Тень толкнул перед ней дверь, и с порога в них ударила волна жара и музыки. Они вошли внутрь.

Сэм помахала каким-то знакомым. Тень кивнул дюжине людей, чьи лица – пусть и не имена – он запомнил в тот день, когда принимал участие в поисках Элисон Макговерн или кого по утрам встречал в закусочной Мейбл. У стойки стоял Чад Муллиган, обнимая за плечи хрупкую рыжеволосую женщину – поцелуйную кузину, решил Тень. Интересно, хорошенькая она? Но женщина стояла к нему спиной. Увидев Тень, Чад поднял руку в шутливом салюте. Тень ухмыльнулся и помахал в ответ. Он огляделся по сторонам в поисках Хинцельмана, но старика сегодня здесь как будто не было. Однако Тень заметил свободный столик и двинулся в том направлении.

Кто-то завопил.

Гадкий крик, во все горло, истеричный, как при виде привидения – и все разговоры разом смолкли. Тень огляделся, уверенный, что тут кого-то убивают, а потом сообразил, что все лица в зале поворачиваются к нему. Даже черная кошка, которая обыкновенно спала на подоконнике днем, теперь стояла на музыкальном автомате, задрав хвост трубой и выгнув спину, и во все глаза пялилась на Тень. Время замедлилось.

– Держите его! – кричал женский голос, владелица которого, казалось, вот-вот ударится в истерику. – Во имя Господа, кто-нибудь остановите его! Не дайте ему сбежать! Пожалуйста! – Голос был знакомый.

Никто не двинулся с места. Все смотрели на Тень. А он в ответ тоже только смотрел.

Раздвигая толпу, вперед вышел Чад Муллиган. Хрупкая женщина опасливо шла за ним следом, глаза у нее расширились, словно она вот-вот закричит снова. Тень ее знал. Разумеется, он ее знал.

Чад все еще держал в руках стакан пива, который теперь поставил на ближайший столик.

– Майк.

– Чад, – отозвался Тень.

Одри Бертон дернула Чада за рукав. Лицо у нее было совсем белым, а в глазах стояли слезы.

– Тень, – сказала она. – Какая же ты сволочь. Грязный убийца.

– Ты уверена, что знаешь этого человека, милая? – спросил Чад. Ему явно было не по себе.

Одри Бертон поглядела на него недоверчиво.

– Ты что, с ума сошел? Да он много лет работал у Робби. Его потаскушка-жена была моей лучшей подругой. Его же разыскивают за убийство. Мне пришлось отвечать на вопросы. Он беглый преступник.

Она явно перебарщивала: голос у нее дрожал от едва подавляемой истерики, и она с рыданиями выплевывала слова, будто актриса мыльной оперы, метящая на «Эмили» за дневную программу. «Вот тебе и поцелуйная кузина», – подумал Тень, на которого этот спектакль не произвел особого впечатления.

Никто в баре не произнес ни слова. Чад Муллиган поднял глаза на Тень.

– Вероятно, здесь какая-то ошибка. Уверен, мы во всем разберемся, – рассудительно сказал он, а потом обратился к собравшимся: – Все в порядке. Волноваться не о чем. Мы во всем разберемся. Все в порядке. – Затем снова повернулся к Тени: – Выйдем на минутку, Майк.

Спокойствие и компетентность произвели на Тень должное впечатление.

– Конечно, – согласился он.

Тут он почувствовал, как кто-то трогает его за локоть, и, обернувшись, увидел Сэм. Тень улыбнулся ей, насколько мог, ободрительно.

Сэм же поглядела сначала на Тень, потом на уставившихся на них завсегдатаев бара и сказала Одри Бертон:

– Не знаю, кто ты. Но. Ты. Такая. Сука.

А потом поднялась на цыпочки, притянула к себе Тень и крепко поцеловала его в губы, притиснула свой рот к его – как показалось Тени, на несколько минут, но учитывая, что время, казалось, внезапно замедлилось, это вполне могли быть и несколько секунд.

Странный вышел поцелуй, подумалось Тени, когда ее губы прижались к его: он предназначался не ему. Он предназначался жителям города, так Сэм давала понять, на чьей она стороне. Это было как размахивать флагом. Она еще не успела отстраниться, а Тень уже понял, что он ей даже не нравится – ну, во всяком случае, не настолько.

И все же, давным-давно, еще маленьким мальчиком, он читал одну историю: историю о путнике, который, поскользнувшись, упал в пропасть, на тропе его ждали тигры-людоеды, внизу – острые скалы; но ему удалось уцепиться за выступ и держаться за него изо всех сил. Возле него на выступе рос кустик земляники, а внизу и вверху ждала верная смерть. «Что ему делать теперь?» – спрашивалось в истории.

А ответ был таков: «Есть землянику».

Мальчишкой он не видел смысла в этой байке. А вот сейчас понял. Поэтому он закрыл глаза и стал целоваться, не чувствуя ничего, кроме губ Сэм, сладких, как дикая земляника.

– Пошли, Майк, – твердо сказал Чад Муллиган. – Пожалуйста. Давай разберемся со всем на улице.

Сэм отстранилась. Она облизнула губы и улыбнулась, но эта улыбка так и не коснулась ее глаз.

– Неплохо, – сказала она. – Для парня ты хорошо целуешься. Ладно, идите поиграйте на улице, – тут она повернулась к Одри Бертон, – но ты… Ты все равно сука.

Тень бросил Сэм ключи от машины, которые она поймала одной рукой. Пройдя через бар, он вышел на улицу, а за ним по пятам вышел Чад Муллиган. Пошел снег, крупные снежинки мягко кружились в свете неоновой вывески бара.