Читаем без скачивания Чужая осень (сборник) - Валерий Смирнов

Только «Ирина» в такую схему не вписывается, торгуя исключительно дорогими вещами. Ее конек — меховые изделия из соболей, горностаев, колонков и прочих зверьков, бесплатно гоняющих по природе в своих валютных шкурах. Генеральный директор этого совместного предприятия раньше индивидуально обслуживала иностранцев и наладила хорошие связи. Так что увлечь своих постоянных клиентов она умеет.

В небольшом зале, предназначенном для закрытого просмотра осенне-зимних моделей одежды, сидело человек пять, не больше. В основном, все те же мафиози, даже крутым бизнесменам цены «Ирины» не по карману. Хотя у меня есть данные обо всех людях, приглашенных на просмотр, я прекрасно понимаю — и о моих делах они знают немало, пусть все мы делаем вид, что знакомы лишь на уровне «здравствуй». Как, например, с этим совсем еще на вид мальчиком, контролирующим торговлю оружием, или довольно пожилым дядей, до которого никогда в жизни не доберется Вершигора с его болезненными замашками по наведению порядка в сфере употребления наркотиков.

Я скромненько сидел рядом с Ириной и смотрел на манекенщицу, по которой скользили разноцветные блики прожекторов. Из всей одежды на девушке был прекрасный палантин и, глядя на него, мне отчего-то захотелось вывернуть карманы. Что говорить, умеет Ирина поставить работу, думаю, ни один из нас не выйдет отсюда с пустыми руками. Когда, наконец-то, я дождался появления девицы в шубке, мое нетерпение достигло предела.

— Ирина, я хочу ее.

— Ты же знаешь наши правила — не сейчас и не здесь, — в шутку пощекотала пальчиком мою ладонь Ира.

— Сколько стоит?

— Три тысячи долларов — шубка и бесплатное приложение к ней за счет фирмы, — даже в полутьме видно, как по прекрасному лицу директора фирмы «Ирина» проскользнула хищная улыбка.

— А если заплачу наличными? — не сдавался я.

— Тогда минус двадцать восемь процентов налога на добавленную стоимость, — намекнула на свои нежные отношения с налоговой инспекцией хозяйка совместного предприятия.

— Мне нужно две… — пробормотал я. — И совершенно одинаковые.

— Близнецов не держим, — отрезала Ира.

— Да не нужны мне твои девки, — я чуть не рассердился на ее непонятливость. Привыкла Ира к ходу мыслей своих клиентов и не понимает их порой. К тому же пожилой дядя небрежно поднял палец в тот момент, когда высоченная телка слишком явно стала демонстрировать то, что находится под шубкой, и директор совместного предприятия тут же переключила внимание на него.

— Мне нужны две одинаковые шубы, сорок восьмой размер, — напоминаю о своем присутствии. Ира тут же врубилась, что как клиент я пока гораздо жирнее этого дяди, садовода-огородника, знатного коноплевода и вплотную занялась моими запросами:

— У нас нет двух одинаковых вещей. Авторские работы, сам понимаешь.

— Да, произведения искусства. Меня твои отношения со скорняками мало волнуют, Ирочка. Две одинаковых шкурки, можно без скидок и бесплатного приложения. Только есть еще один вопрос. Кого из ГБ ты, скажем, так обслуживаешь?

— Это коммерческая тайна, — отрезала Ира.

— Хорошо, — тут же соглашаюсь с этой святая святых бизнеса и достаю фотографию, которую выудил у Рябова, — тебе этот деятель не знаком?

— Впервые вижу, — заявила Ирина, даже не взглянув в ее сторону.

— Жаль. А я хотел купить у тебя две шубки. Одинаковые, за наличные, с эндээсом, по пять тысяч за каждую.

Ира тут же проявила к фотографии живой интерес. Тем более, что в зале зажегся свет и малочисленная публика рассосалась вслед за своими покупками, моделями и парнем с микрофоном, который комментировал все это представление.

— Но я действительно его не знаю, — искренне развела руками, щедро украшенными россыпями бриллиантов, директор совместного предприятия.

— Я не хочу лезть в твои коммерческие тайны, но желательно выяснить, не увлекается ли этот паренек девочками? А если увлекается, так я готов заплатить за твое бесплатное приложение. Но мне нужны документальные подтверждения. Ты ведь всегда любила фотосъемку, чтобы держать клиентов за кадычок.

— У тебя тоже фотограф был. А сейчас на его месте — другой, — спокойно заметила Ирина. — Тот, первый фотохудожник, умер, по-моему, от сердечной недостаточности или нет?

— Да, Ира, — печально вспоминаю я, — если человеку вгоняют финку под лопатку, сердце почему-то отказывается работать, как положено.

— Так вот, — отрезала Ира, — у меня еще сердце молодое, горячее. И если сорвется твоя затея, так оно может и не выдержать. Так что я лучше продам, хрен с тобой, две шубки со скидкой — и будь счастлив.

— Ира, Ира, — покачал я головой, — разве я кого-то в своей жизни подставлял? Или проболтался где-то? Например, о том, у кого из знакомых какие привязанности? Или кто в меру сил выполнял гражданский долг, избрав нелегкую профессию путаны исключительно для защиты интересов безопасности родины… А какие свидетельства хранят старые негативы, Ира, ты себе представить не можешь. Я поэтому и не рискую пользоваться твоим бесплатным приложением, а другие клиенты будут очень недовольны, узнав о твоих замечательных увлечениях.

— Сейчас этого нет, — отрезала Ира.

— И не нужно. Было прежде, значит возможно и сейчас. Кто будет рассуждать слишком долго, когда речь идет о собственной безопасности? В конце концов, не одна ты торгуешь шкурками…

— Да иди ты на х… — наконец-то стала сама собой респектабельная директриса. — Лапшу на уши навешаешь кому-то другому, я долго кены сводить не умею. Ясно?

— Ясно. Только вот туда я не пойду. Это ты по километрам этих самых х… проскакала, И теперь слушай меня внимательно. Я тебе лапшу на уши не вешаю. Сказал, что ты будешь не причем — и два раза не повторю. А дядя этот после нашей встречи до тебя не доберется. Он вообще ни с кем разговаривать не сможет. Мне нужны материалы, если кто-то захочет делать из него героя посмертно. А так, залетел мужичок из-за сучки, кому охота в дерьме ковыряться.

— Да, но кореша его останутся, — не сдавалась Ира. — И начнут они делать мне вырванные годы.

— Нет, Ирочка, это не кореша. Это подельники. Две большие разницы, которые ты сама понимаешь. К тому же я обещаю тебе, что отношение к твоему бизнесу в конторе после моих действий станет куда нежнее.

— А гарантии? — продолжала гнуть линию безопасности Ира.

— Гарантии в нашем деле может дать только гробокопатель. Но с каких пор для тебя мало моего слова? К тому же, я знаю, ты не столь наивна, чтобы не поставить перемычки…

— Я подумаю.

— Подумай, подумай. А фотографию оставь себе на память. И возьми этот аванс за две шубки, шесть тысяч.

— В крайнем случае, будем считать, что ты расплатился полностью, — поставила последнее условие Ира.

— Но только действительно крайнем, — спокойно принимаю эту перестраховку, как должное.

21

У меня в запасе еще целые сутки до открытия мелкооптового магазинчика. Это незначительное на первый взгляд событие станет своеобразным сигналом для ответных действий моей команды. Так что нужно успеть решить еще несколько важных проблем, а затем вплотную заняться корчевкой поганого цветочка с поэтическим названием «Ромашка».

Соловьиная трель телефона заставила оторваться от дельных мыслей по способам убеждения «Ромашки» завясть и не пахнуть.

— Приезжай в офис, — своеобразно поздоровалась со мной Марина, — есть две новости. Одна обычная, а вторая — плохая.

Зря Марина от дел отвлекать не будет. Значит случилось что-то серьезное. Поэтому разворачиваю машину и мчу в «Козеpoг», да так, что висящая на хвосте охрана вынуждена лавировать, постоянно выскакивая на встречную полосу. Непорядок, подумал я, а быть может Рябов обеспечил своих ребят таким же спецпропуском, как у меня. Хорошее это изобретение спецпропуска, хочешь — гоняй по городу со скоростью звука, хочешь — едь под любые запрещающие знаки даже задом наперед и никто горбатого слова не скажет. Насколько я знаю, таких спецпропусков наклепали не одну тысячу. Потому что правил без исключения не бывает. Даже если это Правила дорожного движения.

Обычная новость сидела на краешке стула возле Марины, потупив невинный взор к полу. Сперва я подумал, что моя секретарша рассчиталась с Костей за его высказывания в сауне, но у Марины коротко стриженные ногти, а Костина мордочка была такой, словно об нее точили когти кошки. Может быть, его специально так разукрасили наши друзья-соперники, хотя это тоже вряд ли. Потому что займись Константином «Ромашка», наверняка, у него не хватило бы не только душевных сил приползти в офис. К тому же Марина что-то говорила об обычной новости.

— Константин, ты решил снабдить всю фирму такими украшениями? — намекаю на состояние его еще вчера прекрасного личика и смотрю на Марину. Спрашивать сейчас о чем-то Костю бессмысленно. Он начнет долго и нудно рассказывать, что вулкан Килаула проснулся, в Замбии случилось наводнение, а в Мозамбике — кокосы выдают по карточкам, к тому же у него лично тоже неприятности исключительно по поводу трепетного отношения к делам «Козерога». Причем будет это делать очень жалобным тоном, что мне в пору разрыдаться от жалости к такому выдающемуся сотруднику.