Читаем без скачивания Крах Титанов: История о жадности и гордыне, о крушении Merrill Lynch и о том, как Bank of America едва избежал банкротства - Грег Фаррелл

Когда Мойнихан отверг новое назначение, Льюис принял неизбежное решение.

– Тогда, я полагаю, вам придется покинуть банк, – сказал он.

Мойнихан не хотел уходить и просил Льюиса найти для него какую-нибудь другую должность, но генеральный директор ясно дал ему понять, что у него не будет второго шанса. Или он принимает любое назначение, или покидает организацию.

« В Bank of America было как в армии, когда рядовому приказывают накрыть своим телом гранату »

Весь день, пока шло собрание акционеров, Мойнихан убеждал Льюиса пересмотреть решение об увольнении и позволить ему работать поближе к Бостону, но Льюис был непреклонен.

И таким образом, начиная с пятницы карьера Мойнихана в Bank of America закончилась. Приход Тейна в Bank of America привел Мойнихана, который так и не стал своим для Льюиса, Олфина и компании, не только к потере заметной должности на Уолл-стрит, но и к предложению столь неприятному, что Мойнихану скорее пришлось бы покинуть банк, чем принять его.

На закрытом заседании после собрания всего совета директоров Чед Гиффорд и Томас Мэй – два директора, которые пришли после поглощения Fleet Financial в 2004 году, – горько сетовали по поводу увольнения Мойнихана и проявляли такую враждебность, которую Льюис редко встречал среди директоров. Они были давно знакомы с Мойниханом, который был последним топ-менеджером Fleet Financial, оставшимся в BofA. Другие топ-менеджеры из этого банка уже давно покинули Bank of America, как только поняли, что им не по зубам мафия из Шарлотта. Заседание закончилось сразу же после объявления об отставке Мойнихана, и приезжие директора отправились в аэропорт, чтобы лететь домой.

Вскоре после заседания Тим Майопулос, который был удивлен величиной убытков Merrill Lynch, описанных Джо Прайс на собрании совета директоров, отправился в кабинет Прайса, чтобы получить объяснения. Он дал Прайсу совет о том, что не стоит раскрывать эту информацию, пока убытки Merrill Lynch оставались в определенных пределах, но последние данные означали, что компания уже превысила те границы, из которых исходил Майопулос, когда давал свои рекомендации. На 58-м этаже секретарь-референт Прайса сообщил ему, что финансовый директор будет занят до вечера.

Майопулос вернулся в свой кабинет на 57-м этаже. У него была масса дел. Среди прочего он изучил проект пресс-релиза, посвященный уходу Мойнихана из компании. Заголовок гласил: «Bank of America планирует провести сокращения», – а ниже была надпись: «Брайан Мойнихан покидает компанию». Майопулос просмотрел объявление на предмет формулировок, которые могли стать основанием для возбуждения дела. Он внимательно изучил шаблонные фразы, приведенные на второй странице документа.

«Я рад был работать в Bank of America, но настало время для решения новых задач», – говорил Мойнихан.

«Брайан – один из выдающихся руководителей, который охотно брался за решение тех задач, которые мы ему подбрасывали, и добивался успеха в этом, – заявлял Кен Льюис, председатель и генеральный директор банка. – Мы уверены, что он везде добьется успеха».

После завершения собрания совета директоров в 2 часа дня Льюис проводил совещание членов своего руководящего комитета на 58-м этаже для изучения вопроса о выплате компенсаций и бонусов для руководителей и рядовых сотрудников Bank of America. Но вопрос о подразделении кредитных карт оставался нерешенным. Брюс Хаммондс, глава этого подразделения, не собирался в отставку. Льюис и Олфин сказали ему буквально следующее: с учетом растущих убытков банка важно, чтобы по крайней мере один топ-менеджер покинул банк как знак того, что BofA взялся за сокращение расходов. Чтобы подсластить пилюлю, Льюис предложил ему значительный пенсионный пакет. Теперь, когда Мойнихан отказался от должности руководителя подразделения по обслуживанию кредитных карт, руководство попросило Хаммондса остаться. Но Хаммондс обдумал идею об отставке и решил, что она ему подходит, поэтому он сказал «нет», он не собирается возвращаться.

В процессе обсуждения компенсаций Барбара Дизоер, которую назначили руководить ипотечным направлением BofA, включая и операции Countrywide, спросила Эмми Бринкли о Дэвиде Онорато, одном из лучших юристов, работавшим под началом Майопулоса, главного юрисконсульта. Майопулос и его сотрудники находились в подчинении Бринкли, главного директора по управлению рисками, а Онорато – очень опытный юрист – недавно уволился из компании.

Члены руководящего комитета прекрасно знали о том, что сотрудники юридического отдела всегда жаловались по поводу оплаты их труда

– Он пытался нас шантажировать, – ответила Бринкли, имея в виду ультиматум, который Онорато предъявил ей в отношении его компенсационного пакета, сказав, что если Bank of America не станет платить ему столько, сколько он стоит на рынке, то он уйдет. Присутствующие подтвердили это. Члены руководящего комитета прекрасно знали о том, что сотрудники юридического отдела, начиная с Майопулоса, всегда жаловались по поводу оплаты их труда. Проблема оплаты юрисконсультов BofA стала настолько острой, что Олфин уже отказал Майопулосу в этом году и почти наорал на него, говоря, что не желает выслушивать постоянные жалобы от юридического отдела на неадекватную оплату труда.

Когда совещание руководящей группы подходило к концу, Олфин неожиданно вскинул голову и щелкнул пальцами.

– У меня есть идея, – сказал он, поднялся и пошел прямо в кабинет Льюиса, чтобы поговорить с ним наедине.

«Мы нашли решение проблемы, связанной с Брайаном Мойниханом. Он будет назначен главным юрисконсультом»

В 3:29 дня Льюис разослал по электронной почте письма членам совета директоров с пометкой «Конфиденциально», в них говорилось следующее: «Мы нашли решение проблемы, связанной с Брайаном Мойниханом. Он будет назначен главным юрисконсультом и будет подчиняться непосредственно мне. Он сможет оставаться в Бостоне какое-то время и со временем переедет в Шарлотт. Таким образом, мы поднимаем статус главного юрисконсульта и сохраняем очень талантливого человека для нашей организации. Прошу воздержаться от распространения этой информации, поскольку мы еще не обсудили наше решение со всеми заинтересованными лицами. Кен».

В тот же день, после того как корпоративный самолет, на котором летели Гиффорд и Мэй, приземлился в Бостоне, они отправили Льюису полные благодарности письма.

«Кен, это очень хорошая новость для нашей компании… и для вас, хорошая новость для Брайана и хорошая новость для наших акционеров. С наилучшими пожеланиями, Чэд».

«Я думаю, это удачный ход. С учетом того, что вас ожидает, вам потребуется сильная опора. Надеюсь, что Санта подарит вам быстрое восстановление экономики. Всего наилучшего. Том».

Оставалось еще одно недоделанное дело. Льюис позвонил Джону Финнегану и сообщил ему, что он не войдет в совет директоров Bank of America. Звонок длился всего 45 секунд. По сравнению с Чэдом Гиффордом, который в сентябре прошлого года начал оспаривать решение Льюиса, действия Финнегана были непозволительными. С точки зрения Льюиса, директора должны были поддерживать генерального директора, а не подставлять ему подножку.

Тейн позвонил Флемингу в Нью-Йорк.

– У меня есть для вас новости! – сообщил он радостным тоном. – Ваш друг Джон Финнеган не будет членом совета директоров.

– А что случилось?

– Я рассказал Кену, что он стал источником утечки информации о бонусах.

– Это вам доподлинно известно? – спросил Флеминг срывающимся голосом.

– Он не вошел в совет директоров!

Ранним утром на следующий день Пит Келли прибыл в Шарлотт из Нью-Йорка. Он приехал на встречу со своим новым руководителем – Тимом Майопулосом, чтобы лучше узнать о том, что его ожидает.

Их встреча проходила в конференц-зале на 57-м этаже здания Bank of America, который располагался чуть дальше по коридору от кабинета Майопулоса. Келли должен был стать главным юрисконсультом инвестиционно-банковского подразделения Bank of America – Merrill Lynch. Билл Кэккемис, ветеран BofA, претендовавший раньше на эту должность, станет старшим юрисконсультом направления по работе с частными клиентами в Merrill Lynch. Келли был одним из немногих юристов Merrill Lynch, которым предложили работать в новой организации, и то лишь потому, что Тейн и Флеминг упорно боролись за то, чтобы его назначение было одобрено Олфином и отделом персонала. Решение по Келли поставило Майопулоса в неловкое положение, поскольку пришлось отказать Кэккемису в должности, которую ему уже пообещали.

В последние недели Келли чувствовал некоторое нежелание со стороны Майопулоса, чтобы Келли стал его подчиненным. Теперь, находясь наедине со своим новым руководителем, Келли увидел, как это нежелание прорвалось в виде вспышки презрения.

– Тейн и Флеминг смогли воспользоваться своим положением, чтобы вы получили это место, но теперь вы работаете на меня, – зашипел Майопулос. – Запомните, вы будете делать работу так, как я вам скажу.