Они развешаны вокруг громоздкого алтаря, сочащегося темной энергией, что по мифам черпается из эссенций Безымянного Мира, что глубже и жарче Мира Тьмы. Как бы там ни было, Дроторогор с Богами–Идолами и драконы не могли закончить свою вражду, пока не появился Урах. Увидев Величие Всеотца и Его Всеблагой Лик, семь вирмов отринули владычество Фисцитрона Венценосного и перешли на сторону Света. С ними, с вирмами–святыми, Урах истребил их непокорившихся собратьев, а так же выгнал Богов–Идолов за пределы Вещественности. Дроторогор вооруженный Иглой Пламени и Иглой Стужи был тем, кто пал от Меча Света последним. Перед своим изгнанием в Пустоту (убить Бога–Идола не способен даже Урах), он пообещал вернуться и истребить всех людей, эльфов и гномов – детей Всеотца. Каким–то образом тысячелетия назад Дроторогору удалось прорвать Космическую Вуаль и явиться в Великий Лес, но все мы знаем, чем окончился тот его приход. Легия и Харальд Темный по воле Ураха в Полдень Игл отправили Дроторогора обратно в Бесцветную Непроглядность. Однако… Сейчас Бог–Идол лично, сам, вновь тут, и живущие ныне народы Соединённого Королевства, Королевства Плавень, Королевства Керан, Будугая, Бархатных Королевств, Минтаса, Рунного Королевства, Ноорот’Кхвазама, а так же и другие, все они ощутят на себе его притязательность и жестокость. Если Тауруса Красного Палача мы расщепили Пророчеством Полного Круга, то как найти то, что ниспровергнет Дроторогора? Ни один смертный ему не ровня. Харальд Тёмный был человеком, да, но он владел Копьем Света – подарком Ураха, а Легия Филиринилем – подношением Сирвиллы. Копье Света рассыпалось от прикосновения к плоти Дроторогора, а вот Филириниль быть может, еще покоится с останками принца эльфов в сердцевине Тумиль’Инламэ. Найти его – не простая задача. Но даже если мы отыщем знаменитый клинок принца альвов, где гарантии, что кто–то из нас победит им Дроторогора? Я даю на это один шанс из миллиона. Мы еще не осознаем, с чем нам придется столкнуться. Бог–Идол, Совершенство и Неуязвимость… Он заставит нас дрожать и плакать, стенать и умолять о быстрой смерти. Для Хрипохора настает новая эра, эра господства. Его кургузые жрецы упьются кровью наших детей, жен, братьев и сестер. Война с Плавенем – это ничто по сравнению с тем, что в будущем нам преподнесёт Дроторогор и его плешивое племя. Где есть он, там поднимутся на ноги и другие Боги–Идолы. Звучит ужасно, но так оно и есть. Я содрогаюсь от того, что к нам пожалует Мрахарафат – Повелитель Гремучих Бубенцов и Мистагог Тьмы. Кхароторон с его собаками – кхатрами, с их алыми языками и факельными пастями, исторгающими клубы дыма и разъедающего смрада. Кварцарапцин – Бич Мороза и Прядильщик Теней. Вайри – наиболее безумный, Надзиратель Темниц и Мытарь Невинных. Маморгамон – правая рука Дроторогора, раздувшийся слон с дубиной Крушитель Королевств. Шигхломар – Семь Грехов, Змей, Покровитель Отравленной Воды. Ворг – заклятый враг матерей, Опустошитель Колыбелей и Пожиратель Детей. Вилисивиликс – Одноглазый, опрятный и неимоверно красивый, источающий благовония демон с четырьмя крыльями, соблазняющий девственниц, рождающих от него исчадья Рока. Дуни – жаба с мириадами ртов, Поглотитель Душ. Захваш – Червь Пространства, Фантаст и Алчущий Мозгов. Кчорохорох – Генерал Оранжевого Легиона, Низвергающий Правду. Ливан – по прозвищу Пыль и Пепел, Палач Драконов. Нургахтабеш – Восточное Проклятье, с Отрядом Беспризорников–Ос. Они, эти древние Чада Скорби и Пасынки Смерти, ворвавшись к нам, насытят свой голод насилия только тогда, когда весь мир склонит перед ними колени. В Червонном Капище возносят ритуальные песнопения в их честь, и я даже отсюда, со спокойных дол Иль Градо, ощущаю то, как они подобно древоточцу проникают во Вселенское Естество. Обречены ли мы? Погибнем ли мы? Так будет, если сложить ручки и усесться в удобном кресле. Я, Калеб Шаттибраль, постараюсь не допустить этого. Пусть я всего лишь снежинка в Буране, но если Вселенная захочет, и в моей власти как воспитанника Мироздания окажется возможным помешать наступающему концу мира. Напыщенные слова? Да? Поглядим, учтем, увидим. Пока жив, я не отдам нас на поживу Богов–Идолов. Филириниль… Будь там, в Тумиль’Инламэ, пожалуйста… Ты нужен нам! Без тебя мы… Я думал, что Таурус положит нам конец, но тут ему на смену пришел Дороторогор. Кто из них хуже? Не знаю. Понятно одно, Испытания, выпавшие на долю людей, еще не закончились. Они только начинаются! И их надо преодолеть. А как? То уже иной вопрос.
Я провел пальцами по коже, обнажившейся под туникой. Мягкая, теплая, своя… На мне есть более двух десятков татуировок и сейчас их рисунки, эзотерические и художественные, все вещают мне о незавидной доле. Мне не надо их видеть – я знаю каждую из них. Дух Добра с крыльями всегда грустно взирает на меня с предплечья. Масляный фонарь в лепестках и ягодах под кровом меланхолического города, уныло разбрасывает свои лучи вширь. Оголенный череп в розах сардонически смеется. Спрут, ниспускающий свои щупальца на мой собственный портрет с Квилем Лофирндвалем на заднем фоне, хмурит желтые зрачки. Синий глаз, соцветие колхикума, корабль на плече, лоза винограда, нетопырь с костями в лапах, горящая свеча, песочные часы, цепи, кристаллы, книги, символы с именами покойников, руны, клевер, все они и за ними другие говорят мне: ты прошел долгий путь, ты достиг многого, однако, чтобы мы не истерлись в земле, ты должен найти способ одолеть Дроторогора. Мои татуировки не похожи на те, что носит на себе Серэнити (у Великого инквизитора россыпь синих линий – отметины Хрипохора), но они мои и делают меня мной.
Я поглядел на светлый затылок Серэнити. Моя подруга медитировала. Даже скача на крупе Юнивайна, она была способна абстрагироваться и придаться собственному самопознанию. Я так не умел. О чем она думает? О Соединённом Королевстве? О Констанции Демей? О Элизабет Темной? Об Ордене Инквизиции? Живой Воде? О вчерашней битве? О том, что было после нее? Не дано узнать мне это. Серэнити – загадка для меня. И почему-то, мне захотелось, чтобы завеса приоткрылась. Прямо сейчас.
– Юнивайн, тпру!
Призрачный конь сбавил галоп, а затем остановился. Раскинутые валуны и дорога, уходящая вверх к холму, буераки и редкие осины – таков антураж нашей стоянки. Великий инквизитор соскочила с седла и потянулась.
– Предположительно, три часа дня. Ты как считаешь, Шаттибраль?
– Около того.
– Я узнаю эти места. Подразумеваю, что Королевский Тракт в двадцати милях севернее. Ещё час- другой и мы въедем в Шальх.
– Где–то неподалеку нас привечал Ральфи. Помнишь?
– Как забыть, – странно улыбнулась Серэнити, садясь на кочку. – Мой лоб должен был обзавестись красным пятном от столешницы. Как же я
