Читаем без скачивания Христос в Жизни. Систематизированный свод воспоминаний современников, документов эпохи, версий историков - Гусляров Евгений Николаевич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Э. Ренан. С. 266.
«Осанна» в буквальном переводе с древнееврейского языка значит «Спаси же», «даруй спасение»…
Архиеп. Аверкий. С. 240.
Вход Господень в Иерусалим — один из самых трагических праздников, который нам приходится переживать. В нем как будто все двоится. Есть ряд событий очевидных, которые обращают на себя внимание, и есть какая-то глубина этих событий, которая почти неприметна и уже носит на себе печать Страстей Господних. Внешне — торжество. Господь въезжает в Иерусалим, как Царь, на Нем исполняется пророчество: Ликуй от радости, дщерь Сиона, торжествуй, дщерь Иерусалима, се Царь твой грядет к тебе... кроткий, сидящий на ослице(Зах. 9, 9). Он окружен учениками; народ, который в течение последних недель видел проявляющуюся в Нем славу Божию, встречает Его ликованием. Невзирая на негодование первосвященников, фарисеев, книжников, на сопротивление политических вождей, люди встречают Его с восторгом, постилают на Его пути пальмовые ветви, снимают с себя одежду, чтобы Он прошел по ней. Кричат: Осанна Сыну Давидову! благословен Грядущий во имя Господне!.. И, казалось бы, вот торжественное шествие; казалось бы, мы можем ликовать вместе с народом. Но когда мы вдумываемся в события последующих дней, мы видим какое-то трагическое недоразумение, потому что это торжество, эта радость народная непонятным как будто образом через несколько дней превращается в ярость, в ненависть толпы, которая перед Пилатом будет кричать: «Распни, распни Его! Не Его — Варавву нам отдай!..»
Митр. Антоний Сурожский. С. 101–102.
Странное для него, смешное и нелепое шествие Мессии, Царя на осле, мог видеть Ганан из окон загородного дома своего в Ханейоте, на горе Елеонской, и, вспомнив недавнее постановление синедриона: взять Иисуса под стражу, — мог подумать: «Стоит ли такого брать? Шут на осле. Пусть поиграет народ в Мессию, — чем бы дитя ни тешилось!» Но в ту же ночь, узнав, что произошло в Храме, может быть, решил: «Стоит!»
Д. Мережковский. С. 441.
Иисус вошел прямо в храм и начал поучать народ в притворах.
А. Дидон. С. 445.
Относя последовавшее за тем (второе) очищение храма ко входу Господню в Иерусалим и считая это событие последовавшим непосредственно за входом, я придерживаюсь порядка в Евангелии апостола Матфея преимущественно перед св. Марком по следующим причинам: 1) невозможно, чтобы Иисус пришел поздней порой, вопреки Его всегдашнему обычаю и вследствие страшной дневной жары даже в это время года; 2) если Он пришел рано утром и не оставлял храма до позднего вечера, то, принимая во внимание, что события эти происходили в так называемое Вербное воскресенье, как это видно из евангелий св. Матфея, Луки и Иоанна, — мы не найдем указаний, как проведен был день (потому что путешествие из Вифании в Иерусалим не могло продолжаться больше 2 часов). 3) очищение храма должно было быть более естественным последствием торжественного входа, нежели спокойного прихода на следующий день. Причин для отнесения такого очищения храма к следующему дню никаких не видно.
Ф. Фаррар 2 . С. 325.
Внешние притворы, ведущие в храм, вместо молящихся наполнены (опять) были торговцами, из коих одни продавали вещи, принадлежащие к богослужению, другие занимались обменом иностранной монеты на еврейскую. Великое число продающих, еще большее — продаваемых вещей, столы с деньгами, лавки для продавцов, всякого рода жертвенные животные, торги, споры, обман, раздоры, — производили то, что во всем Иерусалиме не было места, столько беспорядочного и шумного, как притвор Соломонов. И этот-то самый притвор был издавна предназначен для входа и молитвы язычников, коим не позволялось проникать далее. Следствием вышеозначенного беспорядка было, то, что рассудительный грек или римлянин, пришедшие по влечению сердца в Иерусалим и храм Соломонов, должен был, вместо назидания, терпеть здесь шум и все неудобства, каким подвергаются на торжищах!
Архиеп. Иннокентий. С. 90.
Три года тому назад, когда Иисус пришел в Иерусалим на первую после Своего крещения Пасху, Он так же застал дворы и притворы храма обращенными в торговую площадь и изгнал всех торгующих. В следующем году Господь опять пришел в Иерусалим на Пасху, но торговли в храме, по-видимому, не застал. На третью Пасху Своего служения Господь совсем не был в Иерусалиме. Когда же приближалась четвертая Пасха, то иудеи были озабочены узнать, придет ли Иисус на праздник. Зная, что начальство уже вынесло Ему смертный приговор, и, думая, что Он не решится идти в Иерусалим на явную смерть, торговцы, с разрешения первосвященников, нагнали опять в притворы и во двор храма стада животных, расставили палатки с разными товарами, поставили столы с разменными кассами, скамьи с голубями, которых разводили для продажи сами первосвященники, — и начали торговать. Приход Господа в храм явился для них неожиданностью. После того как народ торжественно приветствовал Его криками «осанна!», никто не решился противодействовать Ему, когда Он, как и в первый год Своего служения, «выгнал всех продающих и покупающих в храме, и опрокинул столы меновщиков и скамьи продающих голубей»…
Митр. Антоний Сурожский. С. 242–243.
После сего Он уже не бывал в храме…
Архиеп. Иннокентий. С. 131.
Но прежде чем навсегда оставить храм, он решил в последний раз сесть в притворе Соломоновом, чтобы остыть сокрушенным сердцем от непрекращающейся злобы и непонимания…
Путь Христов. С. 123.
Все события происходят в храме, в притворе Соломоновом или в галерее двора Израилева, подле кружек, назначенных для приношений. Здесь именно проводил дни великий Пророк. Он приходил в первом часу, поучал народ, вел состязания с книжниками и фарисеями и, когда наступал вечер, возвращался вместе с учениками на Масличную гору, где проводил ночь.
А. Дидон. С. 446.
В женском дворе находилось тридцать хранилищ. Они устроены были в виде расширяющихся книзу труб, украшены различными надписями и служили складом добровольных приношений, которые шли на нужды храма…
Ф. Фаррар 2 . С. 353.
На этом дворе было несколько кружек, в которые богомольцы опускали свои пожертвования.
А. Лопухин. С. 456.
Кружки эти, имевшие вид труб, были снабжены надписями, указывавшими, для чего они предназначены. Первая назначалась для сиклей, составлявших взнос текущего года, вторая для сиклей за прежние года, третья на приношение горлиц и голубей, четвертая на всесожжение, пятая на жертвенное дерево, шестая на благовония, седьмая на золото… Остальные шесть предназначались для добровольных пожертвований.
А. Дидон. С. 217.
Туда приходил каждый со своим даром, но между приходящими сюда легко было узнать жертвователей богатых, потому что они сыпали серебро и золото демонстративно, так, чтобы видели люди…
Ф. Фаррар 2 . С. 353.
…Однако в Талмуде написано: «кто дает милостыню втайне, тот выше самого Моисея» и «лучше не давать, чем давать напоказ и открыто».
А. Лопухин. С. 456.
И вот, в эту минуту, бедная вдова робко опустила свое приношение...
Ф. Фаррар 2 . С. 353.
Она опустила две пруты, самые мелкие из ходячих монет, так что опускать одну уже не позволялось законом даже и для самых бедных.
