Читаем без скачивания Две Дианы - Александр Дюма

Когда первые изъявления восторга стихли, Габриэль заявил:

– Сделаем так. Жан Пекуа как можно скорее женится на Бабетте, но, прежде чем водвориться в доме своего брата, они проживут несколько месяцев у меня в Париже. Таким образом, тайна Бабетты, грустная причина столь счастливого брака, будет погребена в пяти честных сердцах тех, которые здесь присутствуют. Итак, мои добрые, дорогие друзья, вы можете отныне жить радостно и спокойно и смотреть в будущее без опаски!

– Великое вам спасибо, благородный, великодушный гость! – воскликнул Пьер Пекуа, целуя руку Габриэля.

– Только вам мы обязаны нашим счастьем! – добавил Жан.

– И каждый день утром и вечером, – заключила Бабетта, – мы горячо будем молить господа за вас, нашего спасителя!

– Я вас тоже благодарю, Бабетта, – ответил растроганный Габриэль, – за эту мысль: молите бога о том, чтоб вашему спасителю удалось спастись самому.

XXV.

СЧАСТЛИВЫЕ ПРЕДЗНАМЕНОВАНИЯ

– Черт побери! – воскликнул Жан Пекуа. – Вы принесли другим так много счастья, что непременно добьетесь своего!

– Да, пусть это будет для меня добрым предзнаменованием, – молвил Габриэль. – Но вы сами видите, что я должен вас покинуть… А для чего? Возможно, для горя и слез! Однако не будем загадывать и потолкуем о том, что нас волнует.

Назначили день свадьбы, на которой Габриэль, к своему великому сожалению, не мог присутствовать, а потом и день отъезда Жана с Бабеттой в Париж.

– Вполне возможно, – с грустью заметил Габриэль, – что сам я не смогу вас принять у себя дома, поскольку мне, видимо, придется временно покинуть Париж. Но вы все равно приезжайте. Алоиза, моя кормилица, примет вас с распростертыми объятиями.

Что же касается Мартен-Герра, то ему суждено было оставаться пока в Кале. Амбруаз Парэ объявил, что выздоровление будет крайне медленным и поэтому за больным потребуется тщательный уход.

– Но как только ты поправишься, верный мой друг, – говорил ему виконт д'Эксмес, – возвращайся также в Париж, и, что бы со мной ни случилось, я сдержу свое обещание: я избавлю тебя от тени, преследующей тебя. Теперь я в этом вдвойне заинтересован.

– Вы, ваша светлость, думайте о себе, а не обо мне, – сказал Мартен-Герр.

– Ничего, все долги будут оплачены. Однако пора идти. Прощайте, друзья, я должен вернуться к герцогу де Гизу.

Через четверть часа Габриэль был уже у герцога.

– Наконец-то, честолюбец! – улыбнулся Франциск Лотарингский.

– Все мое честолюбие в том только и состоит, чтобы помогать вам по мере своих сил, ваша светлость, – отвечал Габриэль.

– О нет, это еще не честолюбие, – возразил герцог. – Я считаю вас честолюбцем потому, – шутливо добавил он, – что вы обратились ко мне со многими просьбами, настолько из ряда вон выходящими, что я, по совести говоря, просто не знаю, смогу ли я их удовлетворить!

– Когда я их излагал, монсеньер, то думал не столько о своих заслугах, сколько о вашем великодушии.

– Вы, однако, высокого мнения о моем великодушии, – усмехнулся герцог. – Посудите сами, маркиз де Водемон, – обратился он к вельможе, сидевшему у его постели, – можно ли досаждать высоким особам такими невыполнимыми просьбами? Вы только послушайте, каких неслыханных наград требует от меня виконт д'Эксмес!

– Заранее предвижу, – молвил маркиз де Водемон, – что это совсем немного для столь доблестного человека, как виконт. Однако послушаем.

– Во-первых, – сказал герцог де Гиз, – господину д'Эксмесу желательно, чтобы я оставил при себе небольшой отряд, который им был завербован за свой собственный счет. Сам же он берет с собой только четырех человек. И эти молодчики, которых он мне навязывает, – воплощенные черти, которые вместе с ним взяли неприступный форт Ризбанк. Так кто же из нас двоих – я или виконт д'Эксмес – делает одолжение друг другу?

– Полагаю, что виконт, – улыбнулся маркиз де Водемон.

– Ну что ж, беру на себя это обязательство, – весело рассмеялся герцог. – Я не дам им бездельничать, Габриэль. Едва я встану на ноги, то сразу же поведу их с собой на Гам. Пусть у англичан не останется ни клочка французской земли! Даже Мальмор со своими вечными ранами и тот пойдет. Метр Парэ обещал его основательно залатать.

– Он будет просто счастлив, монсеньер! – заметил Габриэль.

– Вот вам первая моя милость… Следующая просьба: господин д'Эксмес напоминает мне, что здесь, в Кале, пребывает Диана де Кастро, дочь короля. Как вам известно, господин де Водемон, она была пленницей англичан. Виконту д'Эксмесу угодно, чтобы я, помимо прочих дел, думал и об этой особе королевской крови. Что же это: обязательство или услуга, которую мне оказывает господин виконт?

– Несомненно услуга, – отвечал маркиз де Водемон.

– Значит, второй пункт улажен, – продолжал герцог. – Хоть я и слыву неважным царедворцем, однако я знаю, как дворянину подобает относиться к даме, и мне ясны мои обязательства перед госпожой де Кастро. Она будет отправлена в Париж, как и когда ей будет угодно.

Габриэль молча поклонился герцогу, не желая показывать, какое значение придает он этому обещанию.

– Третье. Лорд Уэнтуорс, бывший губернатор здешнего города, был взят в плен виконтом д'Эксмесом. При капитуляции мы обещали предоставить ему свободу за определенный выкуп, но господин д'Эксмес предлагает нам проявить еще большее великодушие. Он просит нашего позволения вернуть лорда Уэнтуорса обратно в Англию, не взимая с него никакой дани. Разве такой поступок, свидетельствуя о нашей любезности, не подымет наш престиж по ту сторону пролива? Таким способом виконт д'Эксмес снова оказывает нам услугу.

– И притом – благороднейшим образом! – подтвердил маркиз де Водемон.

– Итак, Габриэль, – заключил герцог, – можете не беспокоиться, господин де Терм уже отправился освободить лорда Уэнтуорса и вернуть ему шпагу. Он может уехать в любое удобное ему время.

– Крайне признателен, монсеньер, но не думайте, что я столь великодушен. Я просто считаю своим долгом расплатиться с ним за ту любезность, которую он проявил ко мне как к пленнику, и в то же время даю ему урок порядочности, смысл которого до него дойдет и без слов.

Все складывалось отлично, и, однако, Габриэль беспокоился: почему герцог ничего не говорит о самом главном? И он решился:

– Монсеньер, позвольте вам напомнить о вашем обещании, которое вы соизволили дать мне накануне взятия форта Ризбанк.

– Но погодите, нетерпеливый юноша! После трех важных услуг, как это может подтвердить господин де Водемон, я могу в свою очередь и вас попросить об одном одолжении. Я вас прошу отвезти и вручить королю ключи от города Кале…