Читаем без скачивания Пылающие души - Патриция Хэган

Они поспешно начали собираться, надеясь догнать Дерека.

Очутившись в коридоре, Дерек прислонился к выцветшим обоям, вытащил длинную тонкую манильскую сигару и прикурил ее. Майлс с Томасом догонят его – в этом Дерек не сомневался. Может быть, где-нибудь они встретятся с Джулией. А пока надо выяснить, что мучает его, чем можно утолить этот голод, но самое главное – заставить янки поплатиться за все.

Да, подтвердил внутренний голос, они поплатятся и за то, что сделали с Джулией.

Глава 29

Джулия давно потеряла счет времени. Дни ничем не отличались друг от друга, сливались в недели, терялись в памяти.

Гордон поселил ее в одном из самых фешенебельных отелей Ричмонда. Джулия не могла пожаловаться на недостаток удобств, однако комфорт давно утратил для нее значение.

Лютер сопровождал ее на прогулках, постоянно повторял, что она похудела, и уговаривал опустошать тарелки. Без Лютера ее жизнь стала бы невыносимой. Он продолжал одурманивать опиумом увлеченных Джулией конфедератов, чтобы не допустить насилия.

Он сам был влюблен в нее – Джулия давно поняла это. Много раз он пытался объясниться, но умолкал. Джулия была благодарна Лютеру за то, что он не стремился облечь свои чувства в слова. Он был верным, преданным другом, без которого жизнь Джулии наверняка превратилась бы в нескончаемый ад, и все же думать о любви ей не хотелось.

Любовь… Неужели она и вправду существует? Джулия горько улыбнулась. Конечно, она любила Майлса и искренне оплакивала его. Когда-то ей был небезразличен и Томас, но ненависть к его матери помешала им соединиться. Господи, как давно это было! Неужто когда-то она наслаждалась солнцем, теплом, летним ветром, ощущением счастья? Наверное, это было в другой жизни.

Мысли о Дереке неотступно преследовали ее. Оказаться бы вновь в сильных объятиях, уткнуться лицом в широкое плечо, испытать ошеломляющее чувство защищенности… Да, временами он пробуждал в ней негодование и вместе с тем помогал расцветать от счастья. Власть Дерека над ней была безгранична. Хотелось бы знать, как изменилась бы ее жизнь, если бы он сдержал обещание и вернулся! Но ведь он не раз повторял, что его единственная любовь – море, что ни одна женщина никогда не завладеет его сердцем. Он ничего не скрывал. Для него Джулия была мимолетным увлечением. Пресытившись ею, он скрылся за горизонтом.

Внезапный стук в дверь вывел Джулию из задумчивости. Близился полдень, а она до сих пор не оделась. Запахнув на груди кружевной воротник халата, она произнесла:

– Кто там?

– Это Лютер, Джулия, – послышался дружеский хрипловатый голос, и Джулия разрешила ему войти.

Лютер принес поднос с завтраком.

– Должно быть, ты проголодалась. Я решил не будить тебя. Прошлая ночь выдалась нелегкой.

Джулия нахмурилась и отвернулась, не желая вспоминать о прошедшей ночи. Офицер наотрез отказывался от вина, и ей пришлось потрудиться, чтобы, в конце концов, уговорить его. Все это время он так ласкал ее нагое тело, что Джулия опасалась самого худшего. Ее охватила дрожь. Заметив это, Лютер ободряюще похлопал ее по плечу.

– Все в порядке, Джулия. Помни, что я рядом, в соседней комнате. Если тебе понадобится помощь, надо лишь постучать в стену.

Джулия горько рассмеялась:

– Но если ты примчишься защищать мою давно погубленную честь, замысел майора Фокса станет очевиден, верно? Он придет в ярость и убьет нас обоих. Нет, этого я не допущу. – Она решительно покачала головой. – Хорошо еще, что мне до сих пор удается подпаивать мужчин, играя в опасные игры.

Лютер поставил поднос на кровать. Оглядев тарелку овсянки, омлет и кофе, Джулия пробормотала, что не голодна.

– Попробуй проглотить хоть что-нибудь, – уговаривал Лютер. – Не хватало еще, чтобы ты выбилась из сил. Мой долг – заботиться о тебе. Видишь ли, Фокс воспользуется любым предлогом, чтобы отослать меня подальше.

– Знаю, – вздохнула Джулия, садясь и принимаясь за омлет. – Ради нас обоих я попытаюсь что-нибудь съесть. Я вовсе не хочу, чтобы тебя отправили на фронт. Мне не улыбается остаться с Вестоном и Гордоном. Ты ясно дал Гордону понять, что если он не оставит меня в покое, ему придется иметь дело с тобой. – Подняв голову, она заметила странное выражение на лице Лютера. Отложив вилку, она настороженно спросила: – Лютер, почему ты так смотришь на меня?

Он прикусил язык, заложил руки за спину, похрустел суставами, глядя в потолок, и, наконец, посмотрел на Джулию в упор:

– Я хочу избавить тебя от страданий. Я увезу тебя отсюда. Джулия вздрогнула – но от чего? От страха или надежды?

Вновь обретя дар речи, она прошептала:

– А ты уверен, что это не напрасный риск? Если нас поймают, мы погибли.

– Уверен, – твердо откликнулся он, – правда, плана у меня пока нет. – Он вздохнул и отвел взгляд от упругой груди Джулии, виднеющейся в вырезе халата. – Я хотел узнать, согласна ли ты бежать со мной. Вчера ночью, лежа в соседней комнате и зная, что делает с тобой этот негодяй… Джулия, я больше не могу. Я чуть не ворвался сюда и не прикончил его. И если бы я знал, как ты отнесешься…

– К мысли о побеге? – Джулия растерянно заморгала. – Ты же знаешь, как мне ненавистна такая жизнь. Понятия не имею, что ждет меня в будущем, но я готова на все.

– Даже… – Он осекся и вдруг выпалил: – Даже стать моей?

– Твоей? – ахнула Джулия.

– Да, моей, черт побери! – Он бросился к ней, отшвырнув поднос. Нетерпеливыми руками он распахнул халат и уткнулся лицом в грудь, простонав: – Ты же знаешь, что я давно люблю тебя… мечтаю о тебе. Я пытался бороться с собой, но понял, что не выдержу…

Джулия умоляла его остановиться, но Лютер покрывал поцелуями ее грудь, приникал к ее губам, заглушая протестующие крики. Раздвинув ноги Джулии коленом, он просунул руку между них и принялся нежно ласкать ее. Приподняв голову, он прошептал:

– Клянусь, я никогда не причиню тебе боль. Мы будем счастливы. Только позволь любить тебя, Джулия. Позволь сделать то, о чем я мечтал с первой встречи…

Он вновь начал целовать Джулию, проникая в рот языком, а она чувствовала, что не устоит перед порывом страсти. Тело отказывалось подчиняться ей. Слишком уж многое объединяло ее с Лютером. Он всегда был так внимателен к ней – даже сейчас страсть не сделала его грубым. И хотя Джулия не любила его, желание нарастало в ней с каждой секундой.

Он не овладел ею немедленно, стремясь доставить ей наслаждение. Он нежно гладил ее соски, слегка сжимал их, и даже эта боль казалась Джулии восхитительной. Он прижимался к ней низом живота, напоминая о своей жажде, и Джулии, наконец, пришлось признать, что она готова сдаться.