Читаем без скачивания Снайпер должен стрелять - Валерий Прохватилов

— Понятия не имею.

— Ладно, трезвей, потом разберемся.

Прекратив разговор, она прибавила скорость. Андрей щелкал тумблерами.

— Господин майор?

— Андрей, это вы?

— Да, часа через полтора мы привезем к вам важного гостя. Хорошо бы сэр Доулингу взглянуть на него.

— Понял, ждем вас.

В дороге почти час Андрей спал. Когда подъехали к управлению, выяснилось, что их действительно ждут: ворота сразу же распахнулись, пропуская машину во двор. Двое сотрудников Доулинга осмотрели пассажира, аккуратно освободили его от наручников и, подхватив под руки, исчезли с ним в здании. Гвари, наблюдавший за этой процедурой, приказал тщательно его обыскать, все обнаруженное запаковать и доставить в кабинет Доулинга. Сэм, Мари, Андрей и Чарлз Маккью, несколько дней назад включившийся в их работу, были уже там.

— Садись, Дино, — сказал Доулинг, — послушаем сначала наших шерлокхолмсов.

Внимание сосредоточилось на Мари и Андрее, бросалось в глаза, что оба чувствуют себя неловко.

— История странная, — начал Андрей, — ни я, ни Мари не имеем к захвату никакого отношения. Я был свободен от наблюдения, решил поужинать в одном русском ресторанчике. — Чувствуя, что хмель не прошел, он старался тщательно выговаривать слова. — Вдруг звонок. Хозяин ресторанчика зовет меня к телефону. Спрашивают: «Вы такой-то?» Говорю, я. «У вас в машине человек, которого надо…» И все, гудки, — развел он руками, показывая, что добавить к сказанному нечего.

— А ты что по этому поводу думаешь? — Доулинг обратился к Мари.

— Не знаю, что и сказать, — ответила она. — Позвонил Андрей, попросил, чтобы я встретила его у отеля. Минут через двадцать он подъехал, и мы направились сразу сюда.

Доулинг покачал головой, как бы подчеркивая странность ситуации.

— Хорошо, — сказал он наконец. — Что там у тебя, Дино, выкладывай.

Гвари начал выкладывать на стол то, что было обнаружено в карманах их нежданного пленника: револьвер в наплечной кобуре, связку ключей, международный паспорт, портмоне, записную книжку, платок, расческу… и запечатанный конверт. Он-то прежде всего и заинтересовал Доулинга.

— Кто-нибудь знает, что это? — Вопрос адресовался Андрею, Мари и Гвари.

— Обнаружен во внутреннем кармане плаща, — сказал майор.

Аккуратно вскрыв конверт, Доулинг извлек из него сложенный вдвое листок с текстом, набранном на компьютере, быстро просмотрев его, глянул на Чарлза.

— Еще одно подтверждение тому, что мы тебя не зря сюда выманили. Давайте послушаем, — сказал, обращаясь уже ко всем, и прочитал вслух:

«Капитан Дик Чиверс, сотрудник отдела научно-технических исследований внешней разведки Пентагона. Натурализован как гражданин Португалии. Место постоянного проживания — Лиссабон. Официально занимает должность заместителя коммерческого директора крупной фирмы „Интернэшнл индастри“. Командирован по делам фирмы.

Родился в 1958 году в г. Бостоне, окончил Гарвардский университет и специальную разведшколу. В отделе научно-технических исследований Пентагона работает с 1986 года. Отец — Уильям Чиверс, крупный банкир, один из ведущих деятелей „Бостонской финансовой группы“. Мать — Синтия Чиверс (Синтия Уоллес), умерла от рака в 1976 году. Вторая жена Чиверса — Валерия Бренна — погибла в автомобильной катастрофе. Дик Чиверс при необходимости представляет интересы отца на европейском континенте».

— Н-да! — проговорил Доулинг. — Прямо-таки рождественский подарочек. Гвари, сними с этого письма копию, и все — на экспертизу.

— Валерия Бренна, — молчавший все это время Чарлз Маккью произнес имя второй жены Уильяма Чиверса с некоторой многозначительностью. — Вам знакомо это имя, Андрей?

— Да, — неохотно ответил Городецкий, — пришлось вычитать в газетах, вместо того чтобы вовремя услышать от вас.

— К этому мы еще вернемся, — перебил их Доулинг, — меня сейчас больше интересует, что вы думаете по поводу этой свалившейся вдруг на нас удачи?

— Не нравится мне этот дружеский жест, — сказал Чарлз, — я предпочитаю добывать такую информацию и клиентов сам.

— Кто не давал вам взять его, сэр, год тому назад? — зло сказал Андрей. — Можно подумать, что я не называл вам его имени.

— Он бы все равно от меня не ушел, — самодовольно заявил Маккью.

— Ну да, — съязвил Городецкий, — не дальше чем на десять тысяч миль.

— Прекрати, Андрей, — одернул его Доулинг, отметив с удивлением, что слова Городецкого не очень-то задевают Чарлза, более того, сказанное воспринимается им весьма дружелюбно.

— Еще один момент, — продолжил Андрей, — дело в том, что по телефону со мной говорили по-русски.

— Ловко, — воскликнул Чарлз, — это во что же, господа, вы меня втравливаете?

— В авантюру, во что ж еще? — проворчал Доулинг. — Будешь знать, как с нами связываться.

Замечание это развеселило Чарлза Маккью.

— Надо убираться отсюда, пока не поздно, а то, глядишь, вы тут и президента нашего поймаете.

— Шутник. — Доулинг посмотрел на него с усмешкой: — А что ты скажешь, если обнаружится, что как раз из этого пистолетика, который нам подкинули вместе с Чиверсом, пристрелили одного из тех, кого сфотографировал Андрей?

— Полезный будет фактик, — заметил Маккью.

— Это кого же пристрелили? — спросил Андрей.

— Одного из тех двух, кому, по твоему мнению, должна была потребоваться медицинская помощь. Она действительно потребовалась. Подобрал их, видимо, тот микроавтобус, что подъезжал сюда за аппаратурой. За помощью они обратились в небольшую клинику километрах в двадцати от Бэдфула. Одному, с покалеченной рукой, помогли. Второго надо было оставлять на операцию. Они отказались, объяснили, что поищут более солидную больницу. Обнаружили его еще километров через пятнадцать, с дыркой в голове, заваленного листьями в одной довольно запущенной усадьбе. Видимо, случайно на него наткнулась собака. Остальных пока не нашли.

— Если пистолет окажется пристегнутым к делу, Дик Чиверс окажется причастным к трем прямым убийствам, — констатировал Андрей.

— Вы, господин Городецкий, имеете в виду его причастность к убийству в шале? — спросил Чарлз, впиваясь глазами в Андрея, словно хотел запечатлеть его образ на всю жизнь.

— Я имею в виду убийство Кида Фрея и Лотти. Или это все еще не удалось подтвердить?

— Удалось, — ответил Чарлз. — Однако я хочу, чтобы с той же прозорливостью вы попытались объяснить, почему все-таки к вам обратились по-русски? Согласитесь, этого ведь можно было не делать?

«Сейчас сцепятся», — подумал Доулинг, намереваясь их прервать. Но он ошибся, не улавливая, насколько отношение Маккью к Городецкому стало иным. Поскольку все предположения Андрея, касающиеся «Тройного трамплина», подтвердились, Чарлз склонен теперь был все успехи группы Монда приписывать ему одному. Кто захватил Дика Чиверса, тоже не вызывало у него сомнений. Вранье про какого-то русского, который якобы подсунул Дика в машину Городецкого, его забавляло, и ему было интересно послушать, что еще Андрей наплетет, видимо, уже не из-за вредности характера, а не желая, чтобы все успехи увязывались с его именем.

— Чарлз, дружище, — Доулинг решил взять инициативу в свои руки, — вопрос надо ставить по-другому. И вопрос серьезный. Я склонен думать, что нам, может быть и весьма странным способом, предлагают сотрудничество, то есть что наш, назовем его так — «русский друг», во-первых, показывает, откуда можно ждать поддержки, во-вторых, что дело гораздо серьезнее, чем мы с тобой думаем.

Мари улыбнулась, в словах Доулинга ей явно почудились интонации Монда.

— Я согласна с Сэмом, — сказала она, — и давайте не будем прикидываться простачками, — если это поддержка, то поддержка русской разведки, заинтересованной и в разрешении загадки «Тройного трамплина», и в деле Хестера-Конорса. С Чиверсом, если он действительно американский разведчик, наши интересы более чем расходятся, а здесь… Что вас смущает, мистер Маккью? Не хотите ли вы посочувствовать вашему соотечественнику?

— Я? — Чарлз расхохотался. — Я уже сижу и мозгую, как буду завтра с ним беседовать. Не решаюсь пригласить вас в качестве зрительницы, Мари. Боюсь, зрелище будет не из самых приятных.

Глава восьмая

Допрос

Дика Чиверса ввел один из помощников Чарлза, прихваченных им с собой. В комнате для допросов, обставленной более чем скромно, стоял стол, за которым сидел Чарлз, и стул, на который попросили присесть Чиверса. Единственное окно было забрано решеткой. Яркий свет ламп, казалось, не оставлял места тени. Лицо Чарлза Маккью ничего не выражало. И хотя он внимательно разглядывал Чиверса, можно было подумать, что его скорее интересует стул, на котором тот сидит, чем он сам. Но это было совсем не так, потому что Дику Чиверсу он был обязан многим: и презрительным самовластием его отца; и ядовито-слащавым самодовольством «старого спрута», приходящегося Дику дедом; и унижением, связанным с безумной попыткой ликвидировать Городецкого; и, наконец, с необходимостью тайно продолжать расследование Кирхгофа, от которого — теперь он мог это сказать — прямая дорога вела к Дику Чиверсу и Кадзимо Митаси.