Читаем без скачивания Безумный корабль - Робин Хобб

Эти слова вырвались у нее сами собой. Она перехватила устремленный на нее взгляд матери и поняла, о чем та думала: Альтия публично заявила о своих правах на корабль. На самом деле Альтия хотела высказаться строго от имени своей семьи, но, когда настал решительный миг, произнесла то, что подсказало ей сердце.

– Вестриты сами на себя это накликали! – выкрикнул кто-то. – Чужестранца поставили на нем капитаном! Стыд-то какой! А она сама? Курс вроде правильный держит, а если вспомнить, с кем сюда прикатила? С Давадом Рестаром! А мы, господа, отлично знаем, чью руку он держит! Так что все, что она нам тут наговорила, – ловушка, подстроенная «новыми купчиками»! И вообще, если мы вздумаем подняться против сатрапа, то как после этого ждать от него справедливости? Надо не противиться ему, а призвать его понять разумные доводы!

Кто-то закивал, вполголоса выражая согласие.

– А почему эти хреновы калсидийские сторожевики не отправятся «Проказницу» вызволять? – раздался еще голос. – Мы же вроде за то им и платим, чтобы отваживали пиратов! Пусть бы вышли в море и показали, на что идут наши денежки!

– Она хает калсидийцев, а у самой сестра замужем за калсидийцем, – едко хмыкнул кто-то.

– Кайл Хэвен не виноват в своем происхождении. А капитан он что надо! – возразили ему.

– Ефрон Вестрит сам отдал свой корабль чужаку, – добавили с другой стороны. – А тот его потерял. И нечего из-за несчастья, постигшего Вестритов, кричать, будто весь Удачный в опасности. Хотят вернуть корабль – пускай выкуп платят…

Альтия приподнялась на цыпочки, стараясь высмотреть говорившего.

– Торговец Фроу, – прошипел рядом Грэйг. – Он в жизни своей ни разу ничего не поддержал. А уж за деньги как держится! Если и расстается с монеткой, так на ней вмятины от его пальцев остаются…

Фроу точно услышал его слова.

– Лично я, – заявил он во всеуслышание, – ни медяка ломаного ей не дам! Они опозорили свой корабль, вот Са у него их и забрал. Я даже слышал, его использовали для перевозки рабов… Да любой живой корабль, который хоть чего-нибудь стоит, от подобного обращения сам к пиратам сбежит!

– Ты сам-то слышишь, что говоришь? – возмутилась Альтия. – Не смей вот так отмахиваться от «Проказницы»! Там мальчик на борту, мой племянник. Можешь как угодно относиться к его отцу, но он-то по рождению один из нас, и ты не можешь этого отрицать! И сам корабль – из Удачного!

Грэйг вскочил на ноги, загораживая дорогу служителю порядка, но еще один шагнул мимо него и крепко сгреб Альтию за руку.

– Вон отсюда! – твердо приказал он. – Совет удалился на совещание, и в это время никому не позволено выступать. Тебе и Совет на это разрешения не давал… Она не облечена званием торговца, чтобы говорить от имени Вестритов! – добавил он громче, потому что кругом раздались протестующие голоса: людям не нравилось, как поступали с Альтией. – Во имя порядка, пусть она отсюда уйдет!

Эти слова оказались именно той искрой, которой не хватало для вспышки пожара. Где-то рядом с треском перевернулась скамья…

– Нет!!! – в ужасе вскрикнула Альтия, и, как ни странно, ее услышали. – Нет! – повторила она уже тише. Она коснулась руки Грэйга, и он выпустил служителя, которого схватил было за грудки. – Я, – сказала Альтия, – не беспорядки затевать сюда пришла. Я помощи хотела просить. И я сделала это. А еще я хотела выступить в поддержку семьи Тенира. Таможенники не имеют никакого права держать Офелию на приколе и тем более накладывать лапу на ее груз… Если кто-нибудь из вас, – докончила она уже совсем ровным голосом, – пожелает помочь торговцам Вестритам, вы знаете, где наш дом. Мы радушно примем вас и подробно расскажем, что именно произошло. Но я совсем не хочу, чтобы мне приписывали вину за кулачную заваруху в Зале Торговцев! Поэтому я ухожу. Ухожу с миром. – И шепнула Грэйгу: – Не провожай меня, а то вдруг у Совета встречные требования появятся… Я снаружи тебя подожду.

И Альтия двинулась сквозь толпу, высоко держа голову. Служителям не понадобилось выводить ее силой. Она знала, что все равно не сможет ничего больше сделать здесь сегодня. Альтия шла не одна. Те из торговцев, кто привел с собой малолетних детей, спешно уводили их наружу, видимо беспокоясь об их безопасности. Порядка в зале не осталось никакого. Все разбились на небольшие группы, иные спокойно обменивались мнениями, но кое-кто размахивал руками и кричал друг на дружку. Таких Альтия старательно обходила. Покосившись, она заметила, что ее родственники остались сидеть. Это было хорошо. Может, им еще представится возможность официально высказаться насчет возврата «Проказницы»…

Снаружи царил обманчиво-безмятежный летний вечер. Вовсю трещали цикады. В сумеречном небе уже загорались первые звезды. За спиной Альтии потревоженным ульем гудел Зал Торговцев. Некоторые семейства уходили пешком, другие рассаживались по каретам.

Помимо собственной воли Альтия огляделась в поисках Брэшена… Ни его, ни Янтарь не было видно. Альтия нехотя поискала глазами карету Давада Рестара. Делать нечего, придется посидеть там, дожидаясь перерыва в собрании…

Карета Давада отыскалась в самом хвосте длинной вереницы экипажей. Добравшись до нее, Альтия пригляделась – и замерла в ужасе. Кучер подевался неизвестно куда. Упряжные кони – старые, смирные, послушные животные – беспокойно переминались и били о землю копытами. А из-под дверцы наружу текла кровь. Густая и черная в сумеречном освещении. Из окошка высовывалась зарезанная свинья с зияющим окровавленным горлом. Поверх герба Рестаров на дверце было кровью намалевано слово ШПИОН. Альтию так и замутило от отвращения.

Тем временем собрание, судя по всему, завершилось. Торговцы потоком устремились из дверей Зала. Некоторые еще спорили о чем-то – громко, сердито. Другие, наоборот, перешептывались, бдительно озираясь, чтобы никто не подслушал.

Самой первой к Альтии подошла ее мать.

– Совет отложил заседание, – сказала она. – Они решили посовещаться между собой, решая, могут ли они выслушать… – И Роника умолкла на полуслове, заметив свинью. – Во имя животворящего дыхания Са!… – вырвалось у нее. – Бедный Давад!… Да как мог кто-нибудь такое ему причинить?

И она стала оглядываться, как будто виновники еще таились где-то поблизости.

Тут откуда-то появился Грэйг. Он с ужасом и отвращением глянул на карету Давада и взял Альтию под руку.

– Пошли отсюда, – сказал он тихо. – Я позабочусь о том, чтобы ты и твоя семья благополучно добрались до дому… Не стоит тебе вмешиваться в это!

– Верно, не стоит, – отозвалась она мрачно. – Точно так же, как, я уверена, и торговцу Рестару. Я его здесь не брошу, Грэйг, я не могу!

– Альтия, да подумай же! То, что случилось, – не чья-то минутная выходка. Все было заранее продумано и подготовлено! Свинью притащили сюда еще прежде, чем кто-либо успел открыть рот на собрании. Это угроза, и нешуточная!

И Грэйг потянул ее за руку. Альтия крутанулась навстречу:

– Вот поэтому-то я не могу оставить Давада здесь одного! Грэйг, он старик, и у него нет даже семьи. Если еще и друзья отвернутся, он вовсе останется один как перст!

– А может, он именно этого и заслужил. – Грэйг не повышал голоса. Он смотрел на кучку зевак, уже образовавшуюся возле кареты. Грэйгу явно хотелось уйти отсюда подальше, и как можно скорей. – Неужели ты можешь понять и принять его образ мыслей, Альтия? Да еще и твою семью впутать в подобное?…

– Его образа мыслей я не приемлю. А вот его самого – да! Он – сбившийся с панталыку старый дурак, но, сколько я себя помню, он всегда был мне почти что родным дядькой. И, что бы он ни сделал, такого он не заслуживает!

Она глянула мимо Грэйга и увидела, что к карете подходит сам Давад. Они шли под ручку с торговцем Доу и, кажется, поздравляли один другого с победой, одержанной на собрании. Доу первым увидел злосчастную хрюшку. У него так и отпала челюсть. А в следующий миг он выдернул у Давада руку и без единого слова кинулся прочь. «Хоть бы и у тебя вторая такая же свинья в карете лежала…» – подумала Альтия.

– Что это такое? Почему? За что? Не понимаю!… Кто это сделал? И где мой кучер? Неужели этот трусишка тоже сбежал?… А кожаная обивка! Ее не спасти, ее точно теперь не спасти!…-Давад бестолково размахивал руками, точно курица крыльями. Подбежал к карете, поглядел на свинью, отскочил прочь. И в недоумении оглянулся на сгрудившуюся толпу. В задних рядах кто-то громко и грубо захохотал, верней, загыгыкал. Остальные просто пялились. Никто не выказывал ни ужаса, ни отвращения. Все просто смотрели, любопытствуя, что же он станет теперь делать.

Альтия обвела взглядом лица, и они показались ей чужими. Куда более чужими, чем у «новых купчиков», понаехавших из Джамелии. «Не узнаю тебя, Удачный…» – подумалось ей.

– Пожалуйста, Грэйг, – шепнула она. – Я останусь с ним и провожу его домой. Тебя не затруднит позаботиться о моей маме, сестре и племяннице? Уж Малте-то здесь совершенно точно нечего делать…