Читаем без скачивания Знаменитые расследования Мисс Марпл в одном томе - Агата Кристи

– Есть, сэр. Вы считаете, что именно так он и сделал?

– Откуда мне знать? – спросил инспектор Крэддок. – Он высокий темноволосый мужчина. Он мог быть в том поезде. И у него есть связь с Ратерфорд-холлом. Он является возможным подозреваемым по данному делу. А теперь – к его брату Альфреду.

II

У Альфреда Крэкенторпа была квартира в Уэст-Хэмпстеде, в большом современном доме из тех, что строились на скорую руку, с большим внутренним двором, где владельцы квартир ставили свои автомобили, не думая о других жильцах.

Квартира была оборудована современной встроенной мебелью и явно сдавалась с обстановкой. Там стоял длинный стол из фанеры, откидывающийся от стены, кушетка и различные стулья невероятных пропорций.

Альфред Крэкенторп встретил их с очаровательным дружелюбием, но инспектору показалось, что он нервничает.

– Я заинтригован, – сказал он. – Можно предложить вам выпить, инспектор Крэддок? – И он поднял несколько бутылок приглашающим жестом.

– Нет, благодарю вас, мистер Крэкенторп.

– Все настолько плохо?

Он рассмеялся собственной шутке, потом спросил, в чем дело. Инспектор Крэддок произнес свою небольшую речь.

– Что я делал во второй половине дня и вечером двадцатого декабря? Откуда мне знать? Это же было… сколько… три недели назад?

– Ваш брат Гарольд смог точно нам об этом рассказать.

– Брат Гарольд – возможно. Но не брат Альфред. – Он прибавил с каким-то оттенком недоброжелательности, а возможно, легкой зависти: – Гарольд – успешный член нашей семьи – деловой, полезный, дел по горло; у него есть время на все, и все в свое время. Даже если бы он совершил… скажем, убийство, оно было бы тщательно рассчитано по времени.

– У вас есть какая-то причина привести такой пример?

– О нет. Это просто пришло мне в голову – как самый абсурдный пример.

– Перейдем к вам.

Альфред развел руками:

– Как я вам уже сказал, я не запоминаю время и место. Если бы вы спросили про первый день Рождества, тогда я бы мог вам ответить: есть гвоздик, на который его можно повесить. Я знаю, где был на Рождество. Мы проводим его у отца в Брэкхэмптоне. Сам не понимаю почему. Он ворчит по поводу расходов на нас – и ворчал бы, что мы не приезжаем к нему, если бы мы не приехали. Мы делаем это ради сестры.

– А в этом году приезжали?

– Да.

– Но, к несчастью, ваш отец заболел, не так ли?

Крэддок нарочно затронул эту второстепенную тему, руководствуясь каким-то инстинктом, который часто помогал ему в его профессии.

– Он заболел. Питался, как воробей, в своем славном стремлении к экономии, а тут вдруг наелся и напился до отвала, и это на него плохо подействовало.

– Причина была только в этом?

– Конечно. В чем еще?

– Как я понял, доктор был… встревожен.

– О, старина Куимпер… – Альфред заговорил быстро и с упреком: – Не нужно его слушать, инспектор. Он из породы паникеров, худший из них.

– Неужели? Мне он показался весьма разумным.

– Он круглый дурак. Отец никакой не инвалид, его сердце в полном порядке, но он полностью доверяет Куимперу. Естественно, когда отец и в самом деле заболел, он поднял ужасный шум, заставил Куимпера бегать к нему то и дело, задавать вопросы, рассматривать все, что он ест и пьет… Все это просто смешно! – Альфред говорил с необычной горячностью.

Крэддок пару мгновений молчал, и это возымело нужное действие. Альфред засуетился, бросил на него быстрый взгляд, потом капризно произнес:

– Ну и что все это значит? Зачем вы хотите знать, где я был в определенную пятницу, три или четыре недели назад?

– Значит, вы все-таки помните, что это была пятница?

– Мне показалось, что вы так сказали.

– Возможно, сказал, – согласился инспектор Крэддок. – Во всяком случае, пятница, двадцатое – это тот день, о котором я спрашиваю.

– Почему?

– Обычное расследование.

– Чепуха. Вы узнали что-то еще об этой женщине? О том, откуда она?

– Наши сведения еще неполные.

Альфред бросил на него острый взгляд.

– Надеюсь, вас не сбила с толку эта невероятная теория Эммы, что она могла быть вдовой моего брата Эдмунда? Это совершенная чепуха.

– Эта… Мартина никогда к вам не обращалась?

– Ко мне? Боже правый, нет! Вот был бы смех…

– Вы считаете, она с большей вероятностью обратилась бы к вашему брату Гарольду?

– С гораздо большей. Его имя часто мелькает в газетах. Он богат. Меня не удивило бы, если б она попыталась его прощупать. Не уверен, что она бы что-то получила – Гарольд так же скуп, как сам старик. Эмма, конечно, самая мягкосердечная из всей семьи, и она была любимой сестрой Эдмунда. Но все равно Эмма не легковерна. Она вполне понимала возможность того, что эта женщина – самозванка. Она все подготовила к тому, чтобы на встрече присутствовала вся семья и к тому же упрямый поверенный.

– Очень разумно, – заметил Крэддок. – Была ли назначена дата такой встречи?

– Она должна была состояться вскоре после Рождества, на уик-энд двадцать седьмого… – Он осекся.

– Вот как, – любезно произнес Крэддок. – Я вижу, некоторые даты имеют для вас значение.

– Я же сказал вам – не было назначено определенной даты.

– Но вы говорили об этом… когда?

– Я действительно не помню.

– И вы не можете сказать мне, что сами делали в пятницу, двадцатого декабря?

– Простите, совсем ничего не помню.

– Вы не ведете запись своих деловых встреч?

– Не выношу подобных вещей.

– Пятница перед Рождеством – это должно быть не слишком сложно.

– В какой-то из дней я играл в гольф с перспективным клиентом. – Альфред покачал головой. – Нет, это было неделей раньше. Вероятно, я просто слонялся без дела. У меня много времени на это уходит. Я считаю, что дела чаще делают в барах, чем в других местах.

– Возможно, нам помогут другие люди или кто-то из ваших друзей?

– Может быть. Я спрошу у них. Сделаю что смогу.

Теперь Альфред казался более уверенным в себе.

– Я не могу вам сказать, что делал в тот день, – сказал он, – но могу сказать, чего я не делал. Я никого не убивал в «длинном амбаре».

– Зачем вы об этом говорите, мистер Крэкенторп?

– Бросьте, мой дорогой инспектор. Вы расследуете убийство, не так ли? И когда вы начинаете спрашивать: «Где вы были в такой-то день в такое-то время?», вы сужаете круг подозреваемых. Я бы очень хотел знать, почему вы выбрали пятницу, двадцатого, в какое там время… между полуднем и полуночью? Это не может быть основано на медицинских уликах, прошло слишком много времени. Кто-нибудь видел, как покойная прокрадывалась в амбар в тот день? Она вошла туда и не вышла, и тому подобное? В этом дело?

Проницательные черные глаза пристально смотрели на инспектора Крэддока, но тот был слишком опытным специалистом, чтобы на это реагировать.

– Боюсь, мне придется предоставить вам возможность догадаться об этом, – любезно ответил он.

– Полицейские такие скрытные…

– Не только полицейские. Я думаю, мистер Крэкенторп, вы бы могли вспомнить, что делали в ту пятницу, если бы постарались. Но, конечно, у вас могут быть причины не желать это вспомнить.

– Так вы меня не поймаете, инспектор. Очень подозрительно, конечно, очень подозрительно, что я не могу вспомнить, – но так оно и есть!.. Погодите минуту – я ездил в Лидс на той неделе, останавливался в гостинице недалеко от мэрии, только не помню ее названия… но вы ее легко найдете. Это могло быть в пятницу.

– Мы проверим, – хладнокровно ответил инспектор и встал. – Мне жаль, что вы не проявили большей готовности к сотрудничеству, мистер Крэкенторп.

– Как неудачно все для меня складывается! У Седрика надежное алиби на Ибице, и Гарольд, без сомнения, записывал все деловые встречи и обеды в обществе, а у меня нет совсем никакого алиби… Очень печально. И очень глупо. Я уже говорил вам, что не убиваю людей. И зачем мне убивать неизвестную женщину, в любом случае? Для чего? Даже если это труп жены Эдмунда, зачем кому-то из нас желать с нею разделаться? Вот если бы она была женой Гарольда во время войны, а потом внезапно объявилась, тогда это было бы неловко для респектабельного Гарольда – двоеженство, и все такое… Но Эдмунд!.. Нам всем было бы приятно заставить отца немного раскошелиться и назначить ей содержание и отправить мальчика в приличную школу. Отец пришел бы в ярость, но не смог бы отказаться, это было бы непорядочно… Не выпьете перед уходом, инспектор? Точно? Очень жаль, что я не смог вам помочь.

III

– Сэр, послушайте, знаете, что?

Инспектор Крэддок посмотрел на своего взволнованного сержанта.

– Да, Уэтеролл, в чем дело?

– Я его вспомнил, сэр. Того парня. Все время пытался вспомнить, и вдруг меня осенило. Он был замешан в том деле с консервами, вместе с Дикки Роджерсом. Против него так и не нашли улик, он для этого слишком осторожен. И он был под подозрением в паре дел в Сохо. Часы, и то дело с итальянским серебром…