Читаем без скачивания Бопси! Допси! Пум! или Приключения в стеклянном шаре - Игорь Жуков

– Всё дело в том, что я страшно завидую, – сознался полковник. – Завидую чёрной завистью своему двоюродному брату!

– Какому ещё двоюродному брату? – спросил Зяблик.

– Твоему деду!

Все переглянулись, а мальчик от удивления чуть не выронил флейту.

Дон Пеклос с трудом сел на полу и продолжал рассказывать.

Оказалось, что полковник и старый музыкант – кузены. В детстве они никогда не играли вместе – уж слишком были разные. Горячий и решительный крепыш Дон Пеклос даже пренебрежительно морщился, когда видел своего щуплого, вечно мёрзнущего и рассеянного двоюродного брата. В юности дедушка Зяблика много занимался музыкой. Потом он ушёл странствовать, а Дон Пеклос ушёл в армию. Они не виделись много лет.

За это время Дон Пеклос много раз храбро сражался в битвах, дослужился до полковника, женился на Марфе Петровне и вернулся в свой родовой замок, где завёл военную дисциплину и кота. О музыканте же очень долго ничего не было слышно – он как будто растворился в своей музыке.

Но около десяти лет назад дедушка Зяблика вдруг появился перед воротами замка. На руках у него сидел годовалый мальчик, а за плечами висела гитара.

– Позвольте представить моего внука Зяблика. Его родители потерялись во время кораблекрушения, – только и сказал странник.

У него было наследственное право на маленькую частичку замка, и Дон Пеклос пустил дедушку и внука жить в комнатку под самой крышей. Но при этом он взял с музыканта клятву, что тот никогда не скажет мальчику о том, что они кузены. А то мальчишка разболтает всем и опозорит Дона Пеклоса таким родством! В замке вообще никто не знал тайну братьев, кроме Марфы Петровны, от которой у её любящего мужа до недавнего времени секретов не было.

Полковник не считал музыку делом настоящих мужчин. Музыкантов он скорее почитал за прислугу – нечто вроде лакея, а своего кузена – ещё и за бездомного бродягу.

Но послушать военные марши, а иногда и чувствительные песенки Дон Пеклос был большой любитель. Поэтому он даже обрадовался, когда дедушка Зяблика предложил ему свои маленькие концерты во время завтраков, обедов и ужинов.

Когда Зяблик подрос, он стал подыгрывать дедушке, и у них получился весьма искусный дуэт. В сопровождении танцующего Варфоломея они прекрасно развлекали полковника, Марфу Петровну и Сэра Арчибальда.

Старый музыкант очень редко покидал замок – всего раз в году и всегда под Новый год. Тогда он говорил: «Дела, кузен, дела!» – и исчезал на несколько дней.

В конце концов Дону Пеклосу стало ужасно любопытно: куда же ежегодно исчезает его кузен? И год назад полковник решил его выследить. Под прошлый Новый год, когда старый музыкант, как обычно, вышел из замка «по делам» в сторону леса, Дон Пеклос тайком от всех через секретный ход отправился следом на лыжах.

Он въехал в лес вслед за дедушкой Зяблика и следил за ним, прячась за деревьями. Старый музыкант шёл, совершенно не проваливаясь в сугробы. Наконец он остановился, пробормотал что-то себе под нос и трижды перекувырнулся через голову.

Тут же вокруг музыканта завертелся маленький снежный смерч, но быстро улёгся. А дедушка Зяблика вдруг стал чуть не в два раза выше ростом, и седая белая борода его выросла в два раза длинней, чем была.

Но если бы только это! Полушубок музыканта вдруг превратился в длинную синюю шубу, отороченную белым мехом, а широкополая шляпа – в меховую шапку. В руках его оказался большой тяжёлый посох, на ногах вместо ботфортов – валенки, а за спиной – огромный мешок, расшитый серебряными звёздами.

«Да ведь это Дед Мороз! – прошептал Дон Пеклос. – Мой бродяга кузен – Дед Мороз!..»

– Мой дедушка – Дед Мороз! – прервал рассказ полковника изумлённый крик Зяблика.

– Да, мальчик! Твой дедушка – Дед Мороз! – отчеканил Дон Пеклос. – Как он им стал – для меня тайна. Может, какое-нибудь училище Дедов Морозов есть, как военные училища, и он его закончил – не знаю… Но я продолжаю свою историю.

Полковник не верил своим глазам и даже дёрнул себя за ус, а Дед Мороз взмахнул посохом… и стремительно взлетел над заснеженными верхушками деревьев. В небе он превратился в облако, а облако умчалось на юг так быстро, как будто его подгонял вихрь.

Но никакого вихря не было.

Глава 22,

в которой Дон Пеклос продолжает рассказывать, а все ахают

Дон Пеклос стоял под деревом, уставившись в небо, и вдруг почувствовал, что завидует кузену чёрной завистью.

Он с детства обожал Новый год. Он любил Новый год даже сильнее военных праздников с парадами. Если этот старый, грубый солдат и верил во что-нибудь чудесное, то только в новогоднюю ёлку, подарки и Деда Мороза.

Полковник до сих пор с наслаждением наряжал ёлку и потом постоянно заглядывал под неё: не принёс ли уже что-нибудь Дед Мороз? А когда находил под колючими лапами новую саблю, шпоры или кофемолку, радовался, как ребёнок.

Сколько раз когда-то маленький Дон Пеклос прятался в комнате, где стояла ёлка, и подстерегал Деда Мороза, чтобы хоть на секунду увидеть этого великого волшебника! Но ни разу ему не повезло – Дед Мороз всегда приходил и уходил, когда мальчик спал…

А теперь он – не мальчик, а старый солдат, полковник – наконец увидел настоящего Деда Мороза!.. И заплакал от обиды, повторяя: «Это непорядок! Непорядок! Не по чину! Не по заслугам! Самозванец!..»

Ведь этот несчастный музыкант всю жизнь только шлялся неизвестно где и пиликал на своих дудках! Ведь он вообще даже летом мёрзнет, а не только зимой! Ведь он по своей рассеянности все подарки перепутает и потеряет! Какой из него Дед Мороз? За что ему такое счастье?!

Через несколько дней старый музыкант вернулся. Дон Пеклос встретил его как ни в чём не бывало и весь год не подавал виду, что знает о тайне кузена. Но чёрная зависть грызла его с каждым днём всё сильнее. Так грызла, что на этот Новый год он в первый раз в жизни не нарядил ёлку, даже слышать о ней не мог. Дон Пеклос так захотел сам стать Дедом Морозом, что с другим Дедом Морозом готов был вообще отменить свой любимейший праздник. Только вот как им стать?

Но недавно на голову полковнику свалилась старинная рукопись, и у него появилась надежда. Надежда стала сильнее после того, как за завтраком Зяблик заиграл мелодию, от которой у Дона Пеклоса страшно похолодели руки и ноги, и ледяные боль и ужас скрючили его жаркую фигуру.

Это было очень мучительно, но полковник готов был стерпеть что угодно, лишь бы исполнилось его горячее желание.

«Теперь всего-то и надо втайне от всех заставить мальчишку сыграть три раза подряд волшебную музыку на флейте!» – подумал он.

Всего труднее было скрыть свой план от Марфы Петровны, которая так хорошо знала полковника, что по лицу мужа могла читать его мысли и видела насквозь его карманы. Поэтому Дон Пеклос оставил в библиотеке послание своего древнего предка-волшебника. Поэтому Зяблика заманили в охотничий домик, подальше от замка…

– И я бы добился своего, если бы в дело не вмешались девчонка и макака! – простонал Дон Пеклос.

Он сидел на полу, обхватив голову руками.

– Повежливей, полковник! – сказал Зяблик, всё ещё держа флейту наготове.

– Виноват! Эта юная мадемуазель и обезьяна!.. Теперь я вижу, вы прочитали послание, и моё желание никогда не сбудется… Я разбит! Я в плену! Я сдаю тебе мою саблю как победителю!.. Делай со мной что хочешь, мальчик! Можешь даже трижды сыграть эту страшную музыку, и пусть я получу то, что совсем не хочу!.. Какой конфуз! Меня, старого солдата, несгибаемого Дона Пеклоса, победили дети, обезьяна и осёл…

– И старая крыса! – гордо добавила мадам Матильда.

– И ещё – снежная баба! – раздался низкий голос.

Все обернулись и ахнули.

На пороге тюрьмы-библиотеки стояла Снежанна! Да, это была она, только глаза её были из двух свинцовых пуль, нос – из короткого кинжала, а на голове красовалась солдатская треуголка.

Из-за спины снежной бабы осторожно выглядывал старший стражник Бабушкин.

Глава 23,

в которой Дон Пеклос и Сэр Арчибальд всё же решают отметить новый год

– Снежанна, ты жива! – воскликнули хором Нина, Дуся и Зяблик.

А Варфоломей от радости лишился дара речи. Но тут же опомнился, схватил синюю кастрюлю, в которой лежали морковка и две зелёные пуговицы, и подскочил к снежной бабе. Не прошло и минуты, как его возлюбленная снова стала прежней зеленоглазой красавицей в кокетливой синей шляпке. Осёл заботливо набросил на её плечи своё клетчатое пончо.

– Это Бабушкин меня заново слепил! – радостно заявила баба.