Читаем без скачивания Если сердце любит - Юлия Сергеевна Ханевская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Хорошо! Я посмотрю, что можно сделать.
Менэ поторопился обратно, а я скрестила руки на груди, раздражённо выдохнув.
– Это уже до маразма доходит! Генри реально переборщил. Почему тебе нельзя пройти вместе со мной? Мы же не чужие люди, в самом-то деле! Шарлин будет в ужасе, когда придёт в себя.
Фаб пожал плечами. Он был хмур и раздражён не меньше, но проявлять эмоции пока не спешил. Задержав взгляд на его сосредоточенном лице, шагнула ближе и обняла, ткнувшись носом в плечо.
В эту тяжёлую для всех неделю брат проявил себя очень взросло. Я впервые почувствовала себя защищённой рядом с ним. Так повелось, что мы всегда на равных: нарушали правила, сбегали на речку, лазили по небольшому лесочку неподалёку от дома. Вместе поступали в академию и заводили друзей. Постоять за себя я умела. Мало того, сама могла обидеть кого угодно и словом, и делом.
А сейчас… За короткую неделю мир перевернулся вверх дном. Я оказалась не такая уж сильная и бесстрашная. Словно приподнялась завеса в жестокий взрослый мир, где смелым девочкам крылья сжигают в первую очередь. И понимание, что рядом с тобой есть брат, который будет стоять за тебя горой, – бесценно.
– Пройдёмте, – раздалось за спиной.
Нас обоих пропустили внутрь. Серость вечера осталась за порогом.
Палата номер семнадцать оказалась на втором этаже, третья по счёту от лестницы. Просторный коридор освещали волшебные шары, медленно покачивающиеся под потолком. В воздухе витали запахи лекарственных трав и свежесваренных зелий.
Я почти бежала за торопившимся целителем, а Фабиан шёл чуть позади.
– Вы скажете, почему меня вызвали? Джейми вывели из магического сна и что-то пошло не так?
Говард Менэ взялся за ручку двери и остановился, внимательно посмотрев мне в глаза.
– Да. У мальчика выявилась сильнейшая привязка.
– Думаете, я знаю, что это такое?
– Другими словами – зависимость. Разновидность стихийных чар. Обычно подобное формируется между матерью и ребёнком в первые годы его жизни. Приблизительно к семи годам волшебство рассеивается. Но в случае с Джеймсом Крейном появились две магические нити, абсолютно идентичные друг другу.
Я растерялась, не до конца понимая, к чему он клонит.
– Хотите сказать, вторая связывает его со мной?
– Сейчас мы это проверим.
Целитель толкнул дверь и отошёл в сторону, предлагая мне войти первой.
У койки стоял Генри. Мрачный и молчаливый, будто разом постаревший лет на десять. Рыжие волосы выглядели тусклыми, а кожа – бледной. Встретившись с ним взглядом, я вздрогнула. Всегда тёплые карие глаза сейчас казались непривычно колючими. Мне нравилось, что Джейми был похож на него. Вместо холодной красоты Шарлин мальчик взял обаяние и солнечную улыбку Крейна. Но замерший каменным изваянием мужчина в чёрном меньше всего напоминал того волшебника, которого я привыкла видеть рядом с сестрой.
– Здравствуй, Генри, – прервал тишину Фабиан. – Мы совсем недавно получили твоё письмо и несколько удивлены приглашением.
– Фаб, давай опустим это. – Я оглядела палату, игнорируя и зятя, и брата, и повисшее в воздухе напряжение. – Сейчас меня интересует только одно. Где Джеймс?
Комната была пуста. Спрятаться здесь негде – из мебели только кровать на высоких ножках, маленькая тумбочка рядом и узкий платяной шкаф. Ещё я увидела дверь. Скорее всего, она вела в ванную комнату. Захотелось немедленно заглянуть туда.
Мимо прошёл целитель, приглашающе махнув ладонью.
– Пройдёмте. Он в душевой.
– Я всё ещё против, – вдруг подал голос Крейн.
Уже двинувшись за Менэ, я резко остановилась, удивлённо уставившись на Генри. Он смотрел на лекаря, словно ни меня, ни Фаба в комнате не было. Удержать себя в руках оказалось невероятно сложно, и я вспылила.
– Невероятно! Откуда столько недоверия, Генри? Это не я напустила то проклятье!
– Колдун охотился именно за тобой.
– С чего ты это взял?!
– Он похитил только тебя. Мои жена и сын оказались не в то время, не в том месте. Они лишь случайные жертвы.
– Жена и сын… – Я хватала ртом воздух, на секунду потеряв способность говорить. В три шага оказавшись напротив, ткнула указательным пальцем ему в грудь и прошипела: – Шарлин – моя родная сестра! Джеймс – мой племянник. У них помимо тебя есть родные, которые места не находят из-за случившегося. Не один ты их любишь. И запрещать нам видеться – верх эгоизма!
Он открыл было рот, чтобы ответить, но целитель выпустил сноп искр рядом с нами. Я отскочила, потирая ужаленное искоркой плечо.
– Ай! Что вы делаете?!
– Не время для выяснения отношений. Как малые дети, в самом-то деле! Вы, – он указал на Генри, – если не хотите, чтобы ребёнок выгорел, лишившись магии, не лезете в лечение. А вы, – указательный палец переместился ко мне, – следуете за мной.
Тут он взглянул на Фабиана. Тот, припав плечом к дверному косяку, молча наблюдал за происходящим.
– К вам претензий нет.
Раздражённо выдохнув, я стремительным шагом направилась к ванной комнате. Взялась за ручку двери и дёрнула на себя. В лицо дохнуло жаром. Прищурив заслезившиеся глаза, вошла внутрь.
На полу в углу душевой кабины сидел Джеймс. Обняв колени, он прятал в них лицо.
Я поняла, почему Генри был снаружи.
Между мной и мальчиком стояла стена полупрозрачного зелёного огня.
– Джейми? – осторожно позвала я, справившись с накатившими эмоциями. – Ты слышишь, родной?
Ребёнок шевельнулся, поднял голову. Пару секунд просто смотрел, будто пытаясь вспомнить. А потом вскочил, бросившись прямиком через танцующее между нами магическое пламя. Врезался в мои колени, смял в кулачках ткань юбки и разревелся.
На какое-то время я впала в ступор, просто глядя вниз и пошатываясь от напора объятий. Искала глазами следы ожогов на не прикрытой одеждой коже рук, шеи, спины. На Джеймсе были только пижамные штаны.
К счастью, заметила лишь несколько бледных отметин чуть ниже лопаток. Скорее всего, здесь ожоги оказались слишком сильными и лечебные мази не смогли вывести шрамы полностью.
Наконец оцепенение схлынуло. Я присела, крепко
