Читаем без скачивания Уйти, чтобы выжить - Садов Сергей Александрович

Грохоча ведром, он прошел к колодцу и быстро закрутил ворот. Наполнил ведро и понес в дом. На крыльцо выскочила какая-то девчонка.

– Ты чего, Маш? – удивился Валерка.

Машка?! Эта девчонка та самая Машка, вечно ходившая в рваном платье и дырявых колготках?

Девчонка молча сунула Валерке еще одно ведро и подхватила полное.

– Да сам донесу! – возмутился Валерка.

– Дуй с этим.

Из дома кто-то позвал Машку по имени.

– Иду, мама Люба!

– Мама Люба? – Я повернулся к Александру Петровичу.

– Любовь Николаевна Орлова. Недавно похоронила мужа, а сын погиб в Афганистане. Хотела усыновить каких-нибудь сирот, но ей не позволили. Одинокая женщина, не молода… Нам удалось ей помочь. Я полагаю, что это в любом случае лучше, чем детдом или улица. Ребятам здесь нравится. Да, честно говоря, я бы и сам не прочь, чтобы меня так усыновили. Чистый воздух, здоровые продукты. Хотя и труд тут тяжелый, но ребят не пугает. Хочешь зайти в гости? Они будут рады.

Я отрицательно покачал головой.

– Как знаешь. Поехали тогда обратно.

В тот день мы больше никуда не ездили. Переночевали в квартире, я так и не понял в чьей, а утром уже летели на настоящем вертолете. Летал я впервые и потому с большим любопытством глядел в иллюминатор. Приземлились на территории какой-то воинской части, а потом из окна кабинета я наблюдал за Мишкой, в ладно подогнанной форме марширующим вместе с другими по плацу.

– Тоже такие же сироты, – пояснил Александр Петрович. – Сначала один прибился к части, потом солдаты еще одного привели. Не выгонять же было? Так и прижились с тех пор. Теперь вот целая орда живет на правах сынов полка. Сейчас даже довольствие получают.

– И Мишке нравится? – удивился я.

– Здесь никто никого силком не держит, каждый волен уйти в любой момент. Но до сих пор никто не сбежал.

За следующую неделю мы таким образом навестили всех моих друзей по несчастью, с которыми я провел последние полтора года. Ленька оказался в интернате для одаренных детей. Я не удивился. Он и раньше великолепно рисовал, на добытые деньги даже покупал альбомы и краски. И Гвоздь ему дарил. Зарабатывал тоже рисованием – продавал свои пейзажи или рисовал портреты на заказ. Просто удивительно, как быстро разыскали всех из нашей компании и пристроили каждого.

– Вы ведь немного времени на это потратили? – сердито поинтересовался я.

Александр Петрович удивленно посмотрел на меня:

– Много людей работало. Не один я.

– Да? Вот скажите, если вы такие могущественные, если можете, когда понадобится, пристроить всех, почему на улице столько таких, как я?

Александр Петрович не нашелся что ответить. Только вздохнул и развел руками.

На обратном пути он спросил:

– Ну, теперь ты доволен?

– Да… спасибо вам.

– Зря ты так.

Володя искоса глянул на куратора:

– Может быть…

– Им легче будет знать, что ты живой.

– А вот это еще неизвестно. На людях ведь не проверялось, а то, что метод сработал с животными…

Александр Петрович поморщился:

– Я думаю, что все получится. Это имеет смысл. Ученые тоже согласны и даже построили целую теорию на этот счет.

Володя хмыкнул:

– У них будет теория на любые случаи. Уверен, что если ничего не получится – они и это объяснят… Александр Петрович… хочу вас попросить…

– Да?

– Если ничего не получится… можно мне с собой взять яд? Я видел, как умирали от моей болезни… Я держусь только из-за той надежды, которую вы мне дали… если ничего не получится…

Александр Петрович вдруг крепко обнял Володю и прижал к себе.

– Глупый… Все получится. Не смей даже думать иначе. Господи… ну почему все так случилось? Почему?

– Извините… – Володя отвернулся. – Глупая просьба… я не подумал.

– Значит, не подумал, – вздохнул Александр Петрович. Он снова стал деловым. – А это плохо. Плохо тебя дрессировали, если у тебя все еще язык опережает мысли. Ты ведь после перехода окажешься один в совершенно незнакомом месте. И там твой язык может привести к беде.

– На заданиях я не расслабляюсь.

– Опять плохо. Человек не может быть вечно напряжен. Быстро сгоришь.

– Александр Петрович, товарищ полковник, мы же уже говорили об этом! Зачем снова?

Полковник взлохматил мальчику волосы и дружески пихнул в плечо.

– Какой же ты еще дурачок наивный, если думаешь, что свою жизнь действительно можно определять самому.

– А разве не так?

– До определенного момента так, но человек существует не в вакууме. В этом новом мире ты будешь хозяином своей судьбы только до тех пор, пока не выйдешь к людям, а дальше они будут оказывать на тебя влияние. Ты можешь сопротивляться этому давлению, выбирать свою дорогу, что-то делать, но от этого влияния тебе не спрятаться и не избежать его.

– Проблемы стоит решать по мере их появления. Ваши же слова, товарищ полковник.

– Так я и не спорю. – Александр Петрович махнул рукой. – Ладно, больше не буду заводить разговор на эту тему. Мы тебя учили думать и принимать решения самостоятельно, хорошо все обдумав, не поддаваясь влиянию момента, и ты оказался неплохим учеником. А пока отдыхай. Сегодня тебя никто не потревожит – все-таки последний спокойный день твоей жизни в родном мире. Дальше тебе скучать не дадут.

Володя некоторое время смотрел вслед куратору, ставшему для него настоящим другом на этой Базе. Если он о чем и жалел, то только о расставании с ним.

Александр Петрович на Базу возвращаться не стал. Миновав первые строения, он углубился в лес, отыскал длинную палку и начал старательно ворошить листья в поисках грибов.

За три с половиной года он успел привязаться к этому мальчику. Да уж… жизнь порой бывает чертовски несправедливой. И за что все это выпало пацану? Гибель родителей, беспризорничество, а потом, когда, казалось, он уже обрел семью, диагноз, как приговор – рак…

Глава 3

Следующая неделя оказалась для Володи загруженной настолько, что вечером, возвращаясь к себе в комнату, он сразу ложился и мгновенно засыпал. Даже несмотря на все усиливающуюся боль. А ведь, казалось, уже привык к нагрузкам. Но тут… с утра короткая зарядка (а как же без нее – зарядка это святое), потом сразу в медотсек, и понеслось. Сдача крови, рентген, УЗИ и все, что наука напридумывала в качестве средств диагностики.

– А вы контрольное вскрытие не собираетесь произвести? – мрачно поинтересовался Володя, когда его на каталке везли на очередную процедуру.

– Смешно, – отозвался врач. – Мы обдумаем.

И кто над кем пошутил?

Осмотр длился где-то до двух. Потом обед, короткий отдых, и наступала очередь Александра Петровича, с которым они садились за списки того, что нужно было взять с собой. Если чего-то на складе не хватало – делался заказ. Дальше Володя изучал разные научные приборы, чтобы мог работать с ними даже с закрытыми глазами. Ближе к вечеру тренировка с мечами, рукопашный бой. А с утра по новой. Через несколько дней добавилось еще посещение склада, где проверялось все, что должно отправиться вместе с мальчиком – Александр Петрович настаивал, чтобы Володя проверял припасы лично. Нескончаемые споры с учеными – дай им волю, они и синхрофазотрон упакуют.

Через неделю стало проще. Медицинское обследование уже подходило к концу; врачи лечили малейший чих. Зато время тренировок с мечами увеличилось – Павел Викторович Шутер решил в эти дни вести занятия по полной, вот только из-за все усиливающихся приступов они давались все тяжелее. Павел Викторович не мог не видеть, как Володя страдает, но нагрузок не снижал, за что мальчик был ему очень благодарен. Жалости к себе он не терпел. Шутер же, словно не понимая причин приступов, повторял:

– Сам выбрал такой мир, где нет пороха. Значит, мечи тебе должны жизнь спасать.