Читаем без скачивания Кобзарь: Стихотворения и поэмы - Тарас Шевченко

[Петербург, 1839]

Думка

Перевод В. Звягинцевой

{23}На что черные мне бровиДа карие очи,На что юность мне девичья —Нет ее короче.Годы мои молодыеДаром пропадают,Брови черные, густыеОт ветра линяют.Сердце вянет и томится,Как птица в неволе…На что же мне краса мояБез счастливой доли?Тяжко жить мне сиротоюБез родного крова,И родные — что чужие,Не с кем молвить слова,Никто меня не расспросит,О чем плачут очи.Сказать некому дивчине,Чего сердце хочет,Отчего оно, как голубь,Воркует, чуть дышит;Никто знать того не знает,Не знает, не слышит.Ни о чем не спросят люди,Да на что и знать им —Пускай плачет сиротина,Пускай годы тратит…Плачь же, сердце, плачьте, очи,Пока свет вам светит,Громче, жалобнее плачьте,Чтоб услышал ветерИ унес бы мои слезыЗа синее море,Пригожему, неверномуНа лютое горе.

[Петербург, 1839]

К Основьяненко

Перевод В. Державина

{24}Бьют пороги; всходит месяц,Как в древнее время.Нету Сечи; нет того, ктоВерховодил всеми.Нету Сечи! ОчеретыНад Днепром вздыхают:«Куда наши дети делись?Где они гуляют?»Чайка с криком реет, словноМать над сыном стонет,Солнце греет, ветер веет,Пыль по степи гонит.А над степью той курганыСтоят и тоскуют,У буйного спрашивают:«Где ж наши пануют?Где пануют, где пируют?Где запропастились?Воротитесь, гляньте: в полеКолосья склонилисьТам, где ржали ваши кони,Где трава шумела,Там, где кровь татар и ляховМорем багровела…Воротитесь!»«Не вернутся! —Грянули, сказалиВолны в море. — Не вернутся,Навеки пропали».Правда, море, правда, волны:Такая их доля!Не дождемся долгожданных,Не дождемся воли,Схоронили казачествоСедые курганы,Не покроют УкраинуКрасные жупаны.Убогая, сиротоюНад Днепром рыдает;Мук ее никто не видит,Слез не замечает.Видит недруг и смеется…Смейся, враг лукавый,Да не очень: знай — все гибнет,Но не гибнет слава!Встанет слава и расскажет,Что было на свете,И где — правда и где — кривда,Скажет — чьи мы дети.Наша дума, наша песняНе умрет, не сгинет…Вот в чем, люди, наша слава,Слава Украины!Не украшена ни златом,Ни хвастливой ложью,Громозвучна и правдива,Будто слово божье:Правда ль, батько-атамане?Правда ль — песня эта?Эх, если бы!., да что скажешь,Коль уменья нету.А к тому же здесь мне людиВраждебны и чужды.Скажешь ты: «Не уступай им!» —Да что в этом нужды?Посмеются над псалмами,Что вылью слезами;Посмеются… Тяжко, батько,Тяжко жить с врагами!Поборолся бы я с ними,Если б сил хватило;И запел бы я, да песнюНужда задушила.Таково-то мое горе!Я зимой суровойПо снегам брожу, и трудноНе шуми, дуброва,{25}Мне запеть… А ты, как прежде,С песней неразлучен!Тебя люди уважаютЗа голос могучий.Пой про Сечь им и степныеКурганы-могилы,Где какой курган насыпан,Кого схоронили;Пой про диво, что пропалоВ минувшие лета!Батько! Грянь же, чтобы сталоСлышно всему свету:Как рубилась УкраинаЗа волю и право,Как по свету полетелаКазацкая слава:Батько, грянь, орел наш сизый!Пусть хоть раз единыйНагляжуся я сквозь слезыНа мать-Украину;Пусть хоть раз еще услышу,Как море играет,Как девушка под вербоюГриця запевает{26};Пусть я вспомню на чужбинеРадость молодую,Пока в гроб чужой не лягуИ в землю чужую!

[Петербург, 1839]

Иван Подкова

Перевод М. Михайлова

В. И. Штернбергу{27}

{28}

Было время — на УкрайнеПушки грохотали.Было время — запорожцыЖили-пировали.Пировали, добывалиСлавы, вольной воли.Все то минуло — осталисьЛишь курганы в поле.Те высокие курганы,Где лежит зарытоТело белое казачье,Саваном повито.И чернеют те курганы,Словно горы в поле,И лишь с ветром перелетнымШепчутся про волю.Славу дедовскую ветерПо полю разносит…Внук услышит — песню сложитИ с той песней косит.

Было время — на УкрайнеВ пляску шло и горе:Как вина да меду вдоволь —По колено море!Да, жилось когда-то славно!И теперь вспомянешь —Как-то легче станет сердцу,Веселее взглянешь.

Встала туча над Лиманом{29},Солнце заслоняет:Лютым зверем сине мореСтонет, завывает.Днепр надулся. «Что ж, ребята,Время мы теряем?В лодки! Море расходилось…То-то погуляем!»

Высыпают запорожцы,Вот Лиман покрылиИх ладьи. «Играй же, море!»Волны заходили…За волнами, за горамиБерега пропали.Сердце ноет; казаки жеВеселее стали.Плещут весла, песня льется,Чайка вкруг летает…Атаман в передней лодке —Путь-дорогу знает.Сам все ходит вдоль по лодке,Трубку сжал зубами;Взглянет вправо, взглянет влево —Где б сойтись с врагами?Закрутил он ус свой черный,Вскинул чуб косматый,Поднял шапку — лодки стали.«Сгинь ты, враг проклятый!Поплывемте не к Синопу{30},Братцы атаманы,А в Царьград{31} поедем — в гостиК самому султану!»«Ладно, батько!» — загремело,«Ну, спасибо, братцы!» —И накрылся. Вновь горамиВолны громоздятся…И опять он вдоль по лодкеХодит, не садится;Только молча, исподлобья,На волну косится.

[Петербург, 1839]

Тарасова ночь

Перевод Б. Турганова

{32}Сидит кобзарь у дороги,На кобзе играет;Кругом хлопцы да дивчата,Как жар-цвет, сияют.Поет кобзарь, струной вторит,Говорит словами,Как соседи — орда, ляхи —Бились с казаками;Как сходились запорожцыПоутру в кручине,Хоронили товарищаВ зеленой лощине.Поет кобзарь, струны вторят,И горе смеется…«Была пора гетманщины,Назад не вернется;Была пора — пановали,Да больше не будем,Только славы казачестваВовек не забудем!Идет туча от Лимана,А другая с поля;Затужила Украина —Такая уж доля!Затужила, зарыдала,Как младенец малый.Никто больше не поможет…Казачество пало;Слава пала, отцовщина —Все гибнет на свете;Вырастают, некрещены,Казацкие дети;Милуются, невенчаны;Без попа хоронят;Запродана врагам вера —Печать на иконе!..Как вороны, черной стаейЛяхи, униатыНалетают — не дождемсяПоныне расплаты!Поднимался Наливайко{33} —Не стало Кравчины.Поднялся казак Павлюга{34} —Пропал, неповинный!Поднялся Тарас ТрясилоС горькими слезами:«Бедная ты Украина,Сломлена врагами!Украина, Украина!Мать моя родная!Только вспомню твою долю,Душой зарыдаю!Куда делось казачество,Жупаны цветные?Куда делась доля-воля,Гетманы седые?Где все это? Ушло с дымом?Или затопилоСине море твои горы,Курганы-могилы?Молчат горы, шумит море,Курганы тоскуют,Гнутся дети казацкиеПод вражьей рукою!Спите, горы! Шуми, море!Гуляй, ветер, в поле!Плачьте, дети казацкие, —Такая вам доля!»Поднялся Тарас Трясило:За веру родную,Поднялся он, сизокрылый,Час расплаты чуя!Поднялся Тарас Трясило:«Довольно томиться!А пойдем-ка, паны братья,С поляками биться!»Уж не три дня, не три ночиБьется наш Трясило.От Лимана до Трубайла{35}Поле кровь покрыла.Ослабел тут казачина,Духом омрачился.А проклятый Конецпольский{36}Вмиг возвеселился;Собрал шляхту воединоИ всех угощает.На ту пору свое войскоТарас созывает:«Товарищи атаманы —Братья мои, дети!По совести мне скажите —Как быть нам на свете?Упилися вражьи ляхиКазацкою кровью».«Что ж, пускай они пируютСебе на здоровье!Пускай ляхи веселятсяНынче до заката,А ночь-матерь нам поможет —Найдем супостата».Легло солнце за горою,Звезды засияли,А казаки, словно туча,Ляхов обступали.Как стал месяц среди неба,Пушки заревели;Пробудились ляшки-панки —Бежать не успели!Пробудились ляшки-панки,А встать — и не встали:Взошло солнце — ляшки-панкиВповалку лежали.

Гадюкою багровоюНесет Альта{37} вести, —Воронье чтоб налеталоВельможных наесться.Воронье и налетелоПанами кормиться.Тут сходилось казачествоБогу помолиться.Как закаркал черный ворон,Выпивая очи;Как запели казаченькиПесню о той ночи —Ночи грозной и кровавой,Что славой покрылаИ Тараса и казаков,А ляхов сгубила.

Над речкою, в чистом полеКурганы чернеют;Где казачья кровь алела —Трава зеленеет.Сидит ворон на кургане —Каркает, голодный…Казак вспомнит и заплачетО жизни свободной».Умолк кобзарь, потупился:Руки не играют.Кругом хлопцы да дивчатаСлезы утирают.

Пошел кобзарь по улице —Да с горя как грянет!Кругом хлопцы в пляс пустились,А он подпевает:«Коли сталось — значит, сталось!Погодите, детки, малость,А я в корчме погуляю,Свою женку повстречаю,Вместе с нею пьян напьюся,Над врагами посмеюся».

[Петербург, 1838]