Читаем без скачивания Искатель. 1983. Выпуск №5 - Дмитрий Биленкин

— Замечательный ты пилот, Меф, — признал Бакулин. — Тебе на рукав бы «дикую кошку» — да в наш отряд.

— Ну и… что дальше? Куда прикажешь?

— А дальше нам следует осмотреть район А по диаметру.

— Хотел бы я знать, где тут диаметр…

— Бери правее градусов на тридцать к направлению теней, — посоветовал Бакулин, включив автокарту маршрутного сопровождения. — Ошибемся — старшие товарищи нас с орбиты поправят.

— Поправим, — пообещал голос Элдера. — На следующем витке.

За горизонт опускалась светлая черточка хорошо видимой среди звезд «Лунной радуги».

Плавно покачиваясь на ходу, «Казаранг» зашагал под углом к частоколу теней. Было слышно, как с хрустом вонзались в пористый лед когти фиксаторов, поскрипывали амортизаторы и щелкали тяговые сердечники электромускульной системы ступоходов.

Ледовая Плешь, которая под черным небом издали имела вид гигантского светлого продырявленного посередине диска, густо усыпанного осколками цветного стекла, вблизи являла собой хорошо освещенное боковым светом мрачновато-хаотическое нагромождение крупных и мелких обломков грязного льда. За исключением смолистой черноты теней и ярчайшей белизны небольших по площади участков, припудренных метановым и водно-аммиачным снегом, все краски этого промерзшего насквозь ландшафта были довольно блеклыми. Встречались наледи, забавно похожие на замысловато вылепленные пирожные. Встречались похожие на обычные замерзшие лужи. И встречались ни на что не похожие. А иногда машина словно бы оказывалась на зимней выставке ледяных и снежных сооружений развлекательного назначения. Столбы в виде оплывших свечей, согбенные таинственные фигуры под белыми покрывалами, гроты, гигантские белые раковины с невероятно длинными шипами, арочные виадуки на изумительно тонких опорах… Как-то не верилось, что эти архитектурно-художественные шедевры Дальнего Внеземелья всего-навсего результат выдавливания из недр Оберона фонтанов глубинной жидкости. В вакууме струи фонтанов, понятно, сначала вскипали, как гейзеры, затем стекленели на лютом морозе диковинными изделиями. Вдобавок все это происходило в условиях очень слабого, а потому весьма споспешествующего монументально-художественному творчеству поля тяготения. На фоне черного неба ледяные изваяния и конструкции выглядели необыкновенно декоративно. Хотелось остановить машину и в молчаливой неподвижности долго разглядывать ледовую фантасмагорию. Было в ней что-то притягательно-колдовское, пугающе-гипнотическое…

— Ты замечательный пилот, Меф, — повторил Бакулин. — Но ты не десантник. Останови-ка драккар.

«Казаранг» послушно остановился.

— А в чем дело?

— Сейчас увидим.

Дно ложбины всколыхнула судорога обвала, машина вздрогнула. Впереди, медлительно разваливаясь на куски, величественно оседала гигантская «эстакада». Продолжительная судорога многотонного обвала поколебала, казалось, всю округу, на поверхности дна ложбины выступила трещина.

— Сколько мы уже протопали? — спросил Мстислав.

— Километр по прямой. Дальше пойдем?

— Конечно.

«Казаранг» сошел с наледи, двинулся к намеченной точке. Левее глыбы блеснуло светлым металлом ковыляющее на паучьих ножках изделие рук человеческих…

— Призраки бродят по Оберону, — заметил он. — Узнаю твоих подопечных по изящной походке.

— Сбрось атмосферу, — распорядился Бакулин. Опустил стекло гермошлема, ударом руки открыл защелку. Преувеличенно весело пошутил: — А вдруг чужой!

Чтоб выходящий воздух не откладывал лед в клапанах, он сразу открыл гермолюк. Взрывная декомпрессия так рванула вздутием гибкие сочленения скафандра, что взбрыкнули все четыре конечности. Мстислав улетучился вместе с воздухом; в кабине сгустилась морозная дымка.

И вот наконец он увидел в натуре знаменитый «кенгуру» лунных десантников: Мстислав наклонно взмыл вперед и кверху и ловко, быстро приоберонился перед носом паукообразного автомата. При очень слабой силе здешнего тяготения целенаправленную стремительность и точность прыжка могла обеспечить лишь встроенная в скафандр ПТУ (прыжково-тормозная установка). Десантнику мало уметь пилотировать катер — надо еще быть пилотом собственного скафандра!

Бакулин вернулся в кабину, пробормотал: «Гермолюк можно не закрывать», пристегнул защелку к бедру. — «Принадлежность рейдера „Лунная радуга“».

— Без атмосферы неуютно, — попробовал он возразить командиру (пилоты-рейсовики не любят работать в разгерметизированных помещениях).

— Атмосфера?… — В голосе Бакулина зазвучали веселые нотки. — Нет! Теперь уже до самой «Лунной радуги» ты носа из-под стекла не высунешь!

— Орбита вновь приветствует экипаж «Казаранга», — вклинился голос Элдера. — Что у вас происходит?

— Бунт на борту, — ответил Бакулин, смеясь. Коротко доложил о результатах разведки, о выходе на поверхность. Добавил: — Пилоту неуютно без общего контура герметизации. Требует атмосферу.

— Меф, — позвал Юс, — на кой черт тебе понадобилось нюхать аммиак?!

— О чем ты? — удивился он. — Какой аммиак?

— Который Мстислав притащил на геккорингах своих башмаков. Там кругом полно замерзшего аммиака. Растает — без специальной дезодорации кабины не продохнешь от зловония!

— Ладно, Юс, он все уже понял, — сказал Мстислав. — Нам как, осматривать этот район до конца? По-моему, бесполезно.

— А ты чего бы хотел?

— Получить разрешение на свободный поиск.

— Нет. И Асеев против. Бесспорно, Кратер интересен во всех отношениях, но ведь «Леопард» туда не садился. Или ты считаешь Эллингхаузера идиотом?

— Я считаю его гением. Так гениально исчезнуть…

— Это — Внеземелье, Мстислав. Вдобавок — Дальнее.

— Вот именно. А вы, гении поиска, не хотите нам дать каких-нибудь десять — двадцать часов на обследование Кратера.

— Когда заложим фугас, по сейсмограмме Ледовой Плеши узнаем о Кратере больше, чем дал бы ваш рискованный спуск в преисподнюю. Вы свое дело сделали.

— Да, «проверено, мин нет».

— Вот за это спасибо. А искать, где подорвался рейдер, придется, видимо, в других уголках системы Урана… В общем, короче: разрешаю вам дойти до Кратера. Для видеозаписи. Но соваться в кальдеру не разрешаю. Ждите нас в южной зоне района А. К началу десанта орбитальный мост связи будет уже задействован, и перед посадкой «Циклона» мы вас окликнем. Салют!

— Салют. Меф, сделай ослику доворот по курсу.

— Как пойдем? Ступоходами или на флаинг-моторах?

— Ступоходами. Время есть. Может, встретим по дороге что-нибудь интересное…