Читаем без скачивания Дневники Энди Уорхола - Энди Уорхол

Во второй половине дня позвонила Андреа Портаго[89] и сказала, что если мы достанем ей билет на премьеру фильма «Рождение звезды» (A Star Is Born)[90], то она закажет лимузин, – ну мы и достали, и она заказала. Я никак не мог понять, почему ей во что бы то ни стало нужно было попасть на эту премьеру, пока мы не приехали в кинотеатр, где она бросилась к Крису Кристофферсону со словами: «Ах, дорогой, как же хорошо снова тебя повидать!» Сью Менгерс старалась заполнить все места в кинотеатре. Нам говорили, что на эту премьеру будет очень трудно попасть, однако было много пустых кресел. Сью сказала, чтобы все говорили, как им понравился фильм, а не то Барбара [Стрейзанд] ужасно расстроится. Мне он не понравился. От прежнего фильма, с Джуди Гарленд, мурашки бежали по спине, а этот оказался лишь никчемной рок-н-ролльной байкой. Хотя вот Джеду, например, он понравился. После кино двинули на вечеринку в «Таверн-он-зе-грин»[91].

Стрейзанд пришла в черном смокинге. Там была Эльза Перетти, которая говорила, до чего же это чудесно – проводить время со мной и не быть «под кайфом»: она ведь больше ничего «такого» не принимает. Мне очень понравилась маленькая лампочка у нее в сумочке: она, такая крошечная, зажигалась, если положить рядом с ней монетку в один пенни, и Эльза мне ее подарила, а потом эта лампочка понравилась Виктору, и я передарил ее ему, но Эльза увидела это и, забрав лампочку у Виктора, погрозила мне пальцем и отправила ее назад к себе в сумку.

Андреа все сидела там, ожидая, когда же Кристофферсон обратит на нее внимание, но он был слишком занят.

Пятница, 24 декабря 1976 года

Поехал с Джедом на рождественский ужин к Фреду[92], на Лексингтон-авеню, 1342. За нами заехали Джей[93], брат Джеда [см. «Введение»], и его сестра Сьюзен. Фред пригласил Кэрролл Бейкер, она уже была у него со своей дочерью по имени Бланш, которая за последние несколько месяцев стала очень красивой – после того, как похудела. Еще был Ансельмино[94], один из наших дилеров в Италии, еще Крис Макос[95], красавчик-фотограф, с которым мы познакомились через Дотсона Рейдера[96], и Роберт Хейз[97], заместитель редактора в Interview – так что получился сочельник с собратьями по офису.

Мик Джаггер тоже был на ужине, в хорошем настроении, он спросил меня, что я думаю насчет «Рождения звезды», я ему честно сказал свое мнение, а он мне: да, я так рад, что отказался – не захотел играть роль рок-певца, чья карьера пошла под откос, даже хотя ему предложили за эту роль миллион долларов. Мик попросил кокаина, и в конце концов ему насыпал Ансельмо. Служанка Фреда, Хейзел, приготовила индейку, окорок и брюссельскую капусту. Там еще была Палома Пикассо со всем своим антуражем.

Потом поехали в даунтаун, к Фернандо Санчесу, и там были Хальстон, Кенни Джей Лейн и Андре Леон Толли[98], а еще этот новенький супер-богатый паренек-англичанин, из тех, у ко го «вообще нет денег», – его звали Ник Скотт, и он предлагал свое тело любому, кто даст наибольшую цену. Кенни Лейн предложил тридцать пять долларов. Максим де ла Фалез подняла цену до тридцати шести.

Суббота, 25 декабря 1976 года

Отправился в отель «Вестбери» – на ланч к Си-Зи Ге с т. Рождество было глянцево-журнальное: украшения, блюда и весь дом были как будто с разворота в «Мак-Коллз» или в «Хаус энд гарден» – аккурат вот так должен обязательно выглядеть дом на Рождество. Можно было бы подумать, что раз Си-Зи занимается садоводством, то у нее все будет настоящим, однако если присмотреться, то все эти венки и все такое прочее были наполовину из пластика… Си-Зи всем раздавала в подарок свои растворы для отпугивания вредителей. Там была девяностолетняя Китти Миллер[99], она все еще подкрашивает волосы голубым гуталином. Пироги были прекрасные – с яблоками, с мясным фаршем, со сливами. Индейку разрезали только так, как вам посоветовал бы это сделать какой-нибудь журнал, до того, как подать ее на стол, – в общем, это был паззл из индейки. Китти была под мухой, и когда испанский посол произнес несколько слов, она крикнула: «Я не говорю по-испански!» Пошел легкий снег. Я поблагодарил хозяев и отправился домой – привести себя в порядок перед визитом к Джаггерам. Дошел до Восточной 66-й, к себе домой, наклеился [см. «Введение»]. Потом доехал до Восточной 72-й (такси 2,50 доллара). Мы[100] прибыли одними из первых. На входе, в дверях, стоял Ник Скотт, он сегодня работал. Это он сам придумал для себя такую работу, чтобы зарабатывать деньги – быть камердинером у Джаггеров. Правда, он должен был явиться к ним в восемь утра, чтобы начать помогать по дому, но приехал лишь к шести вечера. Я подарил Джейд серого котенка от Расти Хольцера. Она посмотрела на него и сказала: «Лидия?.. Нет. Хэрриет». Мне было на самом деле жалко этого котенка, потому что жить ему придется, по-моему, в ужасном доме. Не знаю даже…

Мик сел рядом с Бобом Колачелло, обнял его за плечи и предложил «взбодриться», а Боб на это сказал: «Давай, пожалуй, а то я что-то подустал», и только он собрался вдохнуть предложенное, как появились Йоко и Джон Леннон, и Мик был так рад их видеть, что подбежал к ним прямо с ложкой, которую не успел подставить под нос Бобу – но зато подставил под нос Джону Леннону.

Хальстон и Лулу де ла Фалез разложили много таких порций – ну, чтобы «взбодриться» – на тарелке на журнальном столике, а сверху накрыли ее другой тарелкой, и когда кто-то, кто был им приятен, присаживался там, они говорили: «А ну-ка подними: это сюрприз». Еще была Палома Пикассо. Джей Джонсон пришел с Делией Догерти[101]. Ужин был потрясающим. Правда, Мик и Бьянка забыли подать десерт.

Понедельник, 27 декабря 1976 года

Получил приглашение на инаугурацию президента Картера. Оно было адресовано [смеется] «Мистеру и миссис Энди Уорхол». Здорово, да?

Среда, 29 декабря 1976 года

Ховейда привел к нам в офис посла Ирана в Англии, они пришли посмотреть мой портрет шахини, он им понравился, а значит, его можно будет ей послать. Винсент поехал на Лонг-Айленд в связи со слушанием дела по участку в Монтоке – его проводит комиссия по режиму приливно-отливной зоны побережья.

Пятница, 31 декабря 1976 года

Работал в офисе до семи вечера. Зашел домой – переодеться для вечеринки у Китти Миллер. Потом пешком до дома 550 на Парк-авеню. Фред уже был там. Мне звонила Элси Вудворд, чьим кавалером я был на вечеринке у Китти в прошлый новый год, и на этот раз она отказалась пойти со мной, потому что, как она сказала, у нее кружится голова и ей никак не удается с этим справиться: «Стара стала…»

Принцесса Минни де Бово пришла к Китти вместе с отцом, мачехой и сестрой Дианой. Она познакомила меня со своим дедом Антенором Патиньо, и я вдруг сообразил, что недавно видел его у Си-Зи Ге с т. Он очень маленького роста. Похож на всех этих карликов – бойфрендов Паломы Пикассо. Он – оловянный король Боливии[102].

Случайно услышал, как Китти описывает меня кому-то, причем этот кто-то, по-видимому, сам заговорил с нею обо мне – потому что ее слова звучали так, словно еще раньше кто-то другой сказал ей: «Он ведь не просто внебродвейский, а один из тех, кто дальше всех от Бродвея, и он далеко [смеется] опередил свое время», ну и всякое такое. Может, это был Билли Болдуин[103] или кто-то вроде него, от кого она такое услышала.

Мне было жаль постоянного слугу Китти, того самого, у кого случилась стычка со служанкой Дианы Вриланд. Его, оказывается, уволили за фамильярное обращение с гостями, однако на самом деле он симпатичный человек: именно он подсказал мне смотреть все эти истории А. Э. Коппарда[104] на тринадцатом канале.

А после ужина я сидел под «Мальчиком в красном» Гойи. Эта невероятно знаменитая картина висит прямо у Китти в доме, в это даже трудно поверить[105]. Вечеринки Китти некогда были в Нью-Йорке событием из разряда «самых-самых», на них бывали все голливудские кинозвезды, а вот теперь все свелось к тому, что приходят одни ее старые друзья. А Элин Мейли – она же «Сюзи»[106] – в этом году даже не ответила на посланное приглашение. Диана де Бово потянула меня за руку, и мы с ней зашли в другую комнату, как раз перед наступлением полночи. Я-то, в общем, хотел остаться там, где был, чтобы расцеловать этих старых перечниц, как я это сделал в прошлую новогоднюю ночь, потому что на самом деле это так приятно – поцеловать девяностолетнюю Элси Вудворд и сказать ей: «С Новым годом, дорогая моя!» Но тут к нам вошла Минни де Бово и увела Диану, сказав ей, что надо идти ко всем, чтобы поздравить с Новым годом отца с мачехой – а все потому, что Минни хорошо знает, с какой стороны намазан маслом их кусок хлеба. Еда у Китти… – и на этот раз из замороженных консервов. Сначала даже думаешь, что, может, все эти богачи просто-напросто не знают ничего лучше, потому что всю жизнь ходят на всякие благотворительные ужины, но на самом-то деле они бывают и в таком месте, как «Ла Гренуй», а там еда действительно потрясающая. Значит, они должны были бы замечать разницу. Но подавали эти консервы шестеро слуг…