Читаем без скачивания Слепой инстинкт - Андреас Винкельман

И все же Франциска не думала, что в этом деле как-то замешан отец Сары. За все эти годы он не пытался найти девочку. Скорее всего, преступник работал в интернате или был как-то с ним связан, например, сотрудничал с одним из поставщиков. Проверив список, который должна предоставить госпожа Цирковски, Готтлоб найдет преступника, рано или поздно.

Рассматривая рисунок, Франциска вспомнила о вопросе, который заинтересовал ее еще вчера. Преступник выбрал Сару не случайно. Он ведь не взял любую из семнадцати других слепых девочек, живших на этом этаже. Значит, что-то в ней привлекло его. Может быть, дело в отношениях с этой девочкой. Или в ее внешности.

Выведя компьютер из режима ожидания, Готтлоб вошла в национальную систему федеральных сотрудников. Там благодаря поиску по ключевым словам можно было установить связи между преступлениями, даже если они совершались в разных землях федерации. Если поиск не даст результатов, можно будет обратиться в Интерпол.

В поле поиска она ввела следующие слова: девочка, восемь лет, слепая, рыжая, пропала без вести.

Не успела она нажать на кнопку ввода, как в дверь постучали. В комнату заглянул Пауль.

— Я уснул за столом! — Бедняга зевнул. — Меня разбудил Хорст. Позвонил по телефону.

Франциска покосилась на настенные часы. Прошло уже двадцать часов. Она опять пропустила выходные. Беда с этими воскресеньями, да и только… Хорст Рихтер, глава отдела криминалистики, обещал Франциске, что будет работать сегодня, пока не добьется результата. Видимо, он сдержал слово.

— И? Что он нашел?

— Может, сперва кофейку попьем, а результаты я тебе потом расскажу?

— Хватит дурить. Мне в такое время суток уже не до шуток. Я была права? — Встав, Франциска направилась к двери.

— Колдунья ты наша. Ты, как всегда, угадала.

— Никакая я не колдунья. Просто пользуюсь всеми возможностями разума. Впрочем, мужчины в этом ничего не смыслят. Ну говори уже, не тяни кота за хвост!

— Этот паршивец действительно нам услужил. Передернул в кустах. Отличный материал для генетического анализа. На этом мы его и возьмем!

Франциска задумчиво кивнула.

— Но зачем он мастурбировал? Сегодня каждый знает, что криминалисты найдут на месте преступления все. Общественности известно о генетических пробах. Так почему же он оставляет в лесу свои, так сказать, отпечатки пальцев, а в здании действует настолько профессионально?

— Я тоже об этом задумывался… — Скрестив руки на груди, Пауль прислонился к дверному косяку. — Либо он хочет поиграть с нами, понимая, сколько времени нужно на то, чтобы получить результат, либо ему просто наплевать на это, так как он считает себя непобедимым.

— Уж лучше бы второе. Такие уроды всегда допускают ошибки. Возможно, он уже перешел черту и теряет над собой контроль. Он пытается сдерживаться, но не справляется с давящей на него ношей.

— А значит, ошибок будет все больше и больше, — согласился Адамек.

— Да. Но если он окончательно утратит самообладание, то убьет малышку, — напомнила Франциска.

Они немного помолчали.

— Через несколько лет моя кроха достигнет возраста Сары. И такой же ублюдок может дорваться до нее. Даже думать об этом не хочу.

— И не думай. Ты же знаешь, как бывает. Если позволишь подобному страху завладеть тобой, то лучше сразу увольняться. Люди способны подавлять такие фантазии, и мы должны пользоваться этой способностью.

— Теория и практика, — вздохнул Пауль. — Вот будет у тебя свой ребенок, возьмешь ты его на руки, посмотришь ему в глаза, ощутишь его беззащитность, тогда и поговорим о подавлении страхов.

Франциска кивнула. Время от времени она нянчилась с Табеей и примерно представляла себе, о чем говорит Пауль. Но ответить ей было нечего. Все чаще этот мир шокировал ее. Люди, эти развитые, социально адаптированные существа… Они поражали ее, приводили в бешенство, доводили до отчаяния.

— Может, все-таки по кофейку? — спросил Адамек.

— Да, пожалуй… А то я по дороге домой усну.

Пауль ушел, а Франциска уселась за стол, пытаясь отогнать навалившееся на нее отчаяние. Пока что все шло хорошо, у нее были зацепки по делу, были следы. Но неизвестно, сумеет ли она помочь Саре. В том, что Франциска догадалась о сперме в кустах, не было ничего удивительного. Несмотря на штампы голливудского кинематографа, никому еще не удавалось идеально спланировать преступление. Все преступники следовали своей страсти, а страсть — хорошая почва для ошибок. Повинуясь зову похоти, они двигались навстречу своей погибели. Была в этом мире хоть какая-то справедливость…

С некоторым опозданием нажав «ввод», Франциска откинулась в кресле, глядя на экран монитора. Потом она закрыла глаза и запрокинула голову. Шейные позвонки хрустнули. Девушке хотелось принять горячий душ, а потом устроиться в уютном кресле, любуясь полями и опушкой леса. Послушать музыку, выпить пива, поесть шоколада. Отдохнуть в свой выходной…

Компьютер тихонько пискнул — программа нашла совпадение. Потерев глаза, Готтлоб наклонилась к экрану. Прочитала результат поиска. Потом еще раз. И еще.

— Поразительно! — пробормотала она, не веря увиденному.

В дверном проеме, сжимая в руках бумажные стаканчики с кофе, появился Пауль.

— Осторожно! Горячий яд! — Он опустил стаканчики на стол.

Но Франциска проснулась и без кофе. Ее переполняла энергия.

— Ты только посмотри на это!

— Что там? — заинтересовался Адамек.

— Я запустила поиск совпадений. И знаешь, что мне выдала программа?

Глава 7

Жарко! Жарко!

Плечи горели огнем, вопили о боли, умоляли о пощаде, но Макс Унгемах не сдавался. Упрямо глядя вперед, он игнорировал боль и только крепче сжимал зубы, вспоминая наставления Колле. «Если ты думаешь, что больше не можешь, то у тебя в запасе еще половина твоих сил».

Дальше. Удар за ударом. Если хочешь простоять на ринге двенадцать раундов, нужно суметь в два раза дольше пропрыгать на скакалке.

Пот ручьями стекал по его телу, заливал глаза, затуманивая взгляд.

Щелк-щелк-щелк.

Мерные удары скакалки по полу — стальная нить, обернутая пластиком, пролетает у него под ногами. Макс ускорил темп. Он чувствовал, что долго ему не продержаться. Даже если ему удается уговорить себя, с биохимией ничего не поделаешь. В мышцах выделяется молочная кислота, и эту боль никто долго не выдержит.

Еще немного, быстрее, еще немного!

Скакалка свистела в воздухе, но Макс ее уже не видел, слышал только ее удары о пол.

Щелк-щелк-щелк.

Унгемах заставил себя подпрыгнуть еще пару раз, выматываясь до предела. Большинству людей такое не под силу.

Но теперь и он уже не мог сдерживаться. Отпустив скакалку, Макс, морщась, остановился и упал на колени. Плечи чудовищно болели, словно ему оторвали руки и отбросили их в сторону. Пот стекал по лицу, капая на пыльный пол.

Тяжело дыша, Макс уперся ладонями в колени, ожидая, пока утихнет боль. Постепенно дыхание успокаивалось, пульс приходил в норму. Унгемах чувствовал себя прекрасно! Прошло два дня с тех пор, как состоялся поединок в Лигурии, и на самом деле Максу стоило отдохнуть, сделав перерыв между тренировками, но он не хотел этого. Позволяя себе отвлекаться, Унгемах получил бы время на раздумья, а это ему было не нужно. То, что случилось во время боя с исполином де Мартэном, прошло, и не было смысла ломать над этим голову. В конце концов, никто не может контролировать свои мысли постоянно. И если у кого и было право предаваться воспоминаниям, так у него. Большинство людей вообще никогда бы не справились с такой травмой.

С трудом поднявшись, Макс снял полотенце со стула и отер лицо. Попивая яблочный сок, он обвел взглядом зал.

Утром тут было спокойно. Сегодня тренировались только Кевин и Тарек: они потеряли работу, а значит, у них появилось время на спорт. Что ж, по крайней мере, они тратили свои свободные часы здесь, а не слонялись по улицам. Оба парня были стройными, высокими и мускулистыми, да и с дисциплиной у них все в порядке. Впрочем, Колле не стал бы принимать к себе каких-то подозрительных типов, для которых главное — поставить удар для уличной драки. С другой стороны, честолюбие и мускулы не помогут боксеру, если тот лишен таланта. Макс не верил в успех Кевина. Этому парню не хватало жесткости. У него было доброе лицо, в глазах всегда светилось дружелюбие, и Унгемах никогда не слышал, чтобы Кевин с кем-то ссорился. В нем не было инстинкта убийцы! А этот инстинкт необходим, если собираешься раз за разом наносить противнику удары по лицу.

Тарек прервал свои упражнения в «бое с тенью».

— Сколько, Макс?

— Три тысячи два.

— Черт, мне тебя никогда не догнать!

— Не отчаивайся, — подбодрил его Унгемах.

Они с Тареком соревновались в том, кто сумеет добиться большего количества прыжков со скакалкой. Тарек еще не дошел и до двух тысяч.