Читаем без скачивания Линейные крейсера “Дерфлингер”, “Лютцов”, “Гинденбург” и “Макензен”. 1907-1918 гг. - Валерий Мужеников

28 мая после выздоровления на корабль вернулся и поднял свой флаг командующий 1-й разведывательной группой вице-адмирал Хиппер. 31 мая 1916 г. линейный крейсер “Лютцов” под флагом командующего 1-й разведывательной группы вице-адмирала Хиппера, за которым следовали “Дерфлингер”, “Зейдлиц”, “Мольтке” и “Фон-дер-Танн”, возглавил поход флота Открытого моря в северном направлении,который завершился Ютландским боем. После обнаружения в 15 ч.20 м. противника Хиппер повел свои корабли курсом на юго-восток, пытаясь навести преследующие его английские линейные крейсера вице-адмирала Битти на флот Открытого моря, что ему и удалось.

В 16 ч.35 м. Хиппер приказал своим крейсерам: “Разделить цели слева”. Это означало, что “Лютцов” должен был стрелять по “Лайону” и в 16 ч,48 м. на дистанции по дальномеру 16 700 м (90 каб.) он сделал первый залп из двух носовых башен. Его стрельба под управлением старшего артиллериста фрегатен-капитана Пашена была, вероятно, самой результативной из всех немецких кораблей.

"Лютцов” перед спуском на воду. 29 ноября 1913 г.

В отличие от остальных, по крайней мере во время “бега на юг”, он поочередно стрелял четырьмя носовыми и четырьмя кормовыми орудиями главного калибра, вместо одного орудия из каждой башни, первоначально используя фугасные снаряды с донным взрывателем вместо бронебойных.

При этом оба орудия башни стреляли как одно целое, вместе заряжались и наводились одним человеком. После заряжания в башне наступала полная тишина и наводчик заботился только о том,чтобы прицелы были установлены на деривацию (систематическое боковое отклонение от плоскости бросания быстро вращающегося снаряда при его движении в воздухе по вертикальной траектории). Дым же от выстрелов всегда был на одной оконечности корабля, позволяя, если не обоим, то одному посту управления артиллерийским огнем иметь возможность наблюдать за полем боя.

Всего в Ютландском бою “Лютцов” выпустил 380 305-мм снарядов (52,7% боекомплекта), из которых 200 были фугасные с донным взрывателем, а остальные бронебойные, и по оценкам добился 19 попаданий (5% выпущенных снарядов). Из них 13 попаданий получил “Лайон”, одно “Бархэм”, два “Инвинсибл” и три “Дефенс”. В результате им был потоплен “Дефенс” и, возможно, “Инвинсибл”.

Его точно классифицированные цели включали “Принцес Роял”. “Лютцов” выпустил также около 400 снарядов (18% боекомплекта) калибра 150 мм, большей частью в британские эскадренные миноносцы, кроме того, в “Лайон” и в легкий крейсер “Фалмут”, и две 600-мм торпеды, одну в “Тайгер”, другую в “Дефенс”, но в цели не попал.

Старший артиллерист “Лютцова” Пашен [19]: “Только один раз я сделал залп из всех четырех башен и его результаты не поощрили меня к повторению. Снаряды упали очень близко друг к другу и почти закрыли цель всплесками. Время полета снарядов составляло 22 секунды. При начале стрельбы дистанция была взята увеличенная, и получился перелёт 1 600 м (8,6 каб.). То же было и у неприятеля. Он открыл огонь с расстояния 16 700 м (90 каб.), и его снаряды также перелетели через нас, но ему потребовалось бесконечно долгое время, чтобы нащупать верную дистанцию."

Согласно Вильсону [10]: “В 16 ч.50 м. два снаряда с “Лютцова” попали в “Лайон”, причинив большие потери среди расчетов 102-мм орудий.”

Пашен [19]: “Наш огонь продолжал быть метким. Резкий поворот неприятеля на 4 румба вправо был немедленно замечен и учтен. В 16 ч.52 м. мы засчитали наше третье попадание в “Лайон”. Красное пламя вырвалось из его третьей башни и большой обломок – половина крыши башни – взлетел на воздух. Теперь известно, что после довольно продолжительного промежутка времени внутри башни начался пожар, пламя поднялось в верхнюю её часть, но командир башни, смертельно раненный, успел вовремя приказать закрыть двери погреба. Это спасло “Лайон” и державшего на нем флаг адмирала Битти.

Мое личное убеждение, что страшные взрывы английских кораблей произошли из-за возгорания кордита, переходящего во взрыв. У нас же возгорания зарядов оставались только пожарами, губительными только для тех башен, где они случались, но не опасными для самого корабля."

Линейный крейсер “Лютцов". 1916 г. (Наружный вид корабля)

Согласно Вильсону [10]: “Дистанция сократилась до 12 000 м (65 каб.). В 17 часов “Лайон” получил самое опасное попадание. Снаряд с “Лютцова” попал в среднюю башню “Q”, пробил броню и, разорвавшись внутри башни над левым орудием, перебил почти весь личный состав в боевом и перегрузочном отделениях. Командир башни Харви умирая, успел отдать приказание закрыть двери погребов и затопить их и донес о случившемся через раненого матроса, который ещё мог ходить.

В башне среди убитых и умирающих тлел огонь, но нельзя было проникнуть внутрь, чтобы очистить её. Внезапно пламя охватило заряды, находившиеся в боевом отделении и в зарядниках, и огромный столб пламени высотой до 60 м поднялся над серединой “Лайона”. Тем не менее, хотя все в башне и в её отделениях, за исключением двоих, погибли, корабль был спасен геройским подвигом Харви.’

В опубликованных источниках не имеется точной картины попаданий и характера причиненных при этом повреждений и разрушений “Лютцова”, но воссоздание картины событий говорит о 31 попадании, хотя существует мнение и о 42-х. Вообще это число кажется слишком большим, если не учитывать попадания 152-мм и 102-мм снарядов с легких крейсеров “Фалмут и “Ярмут и британских эскадренных миноносцев.

Официальная статистика насчитывает 24 попадания снарядов крупного калибра, и в соответствии с этим здесь приведены причиненные ими повреждения.

16 ч.35 м. – 17 ч.55 м. “Бег на юг”.

Пашен [19]: “Мы были даже удивлены, когда наконец “Лайон” попал в “Лютцов”, сделав пробоину в носовой части.”

Согласно Вильсону [10]: “В 17 ч.15 м. “Лютцов” получил тяжелое попадание.”

Первый и второй 343-мм снаряды с “Лайона” почти одновременно попали рядом в полубак впереди башни “А”, проделав в верхней палубе пробоину внушительного размера, через которую в дальнейшем в корпус корабля поступило большое количество воды. Вода распространялась по бронированной палубе, создавая кораблю дифферент на нос.

Пашен[19]: “Через 17 минут после начала боя (17 ч.05 м.) “Лайон” положил руль на борт и повернулся к нам кормой; “Принцес Роял” стал головным. До этого момента я насчитал шесть попаданий из 31 залпа. Мы же получили всего три снаряда, из которых один, вероятно, в 17 ч. 15 м., разорвался между барбетами передних башен и разрушил переднюю часть перевязочного пункта, выбив из строя много людей; другой снаряд попал в броню, но не пробил её, а только сделал вмятину.”

Третий 343-мм снаряд с “Принцес Роял” попал в верхнюю палубу толщиной 25 мм между башнями “А” и “В" и разорвался, разрушив находящуюся под ней столовую экипажа.

Четвертый 343-мм снаряд с “Принцес Роял” угодил в главный броневой пояс ниже ватерлинии в районе фок-мачгы. От разрыва корабль сильно вздрогнул, но повреждения были сравнительно небольшие.

Пашен [19]: “В 17 чЛ 8 м. мы перенесли огонь на “Принцес Роял”. Неприятель вновь резко изменил курс в нашу сторону, но дым и слабая видимость не позволили нам сделать то же. Расстояние быстро уменьшалось с 15 100 м до 13 000 м (81 до 70 каб.), за тем увеличилось до 19 000 м (102 каб.) и опять вернулось к 15 000 м (81 каб.). Во время этого сближения англичане не добились ни одного попадания,в то время как наши залпы ложились хорошо и дали много попаданий.

Англичане постоянно утверждают, что наш огонь был быстр и меток в начале боя, но вскоре перестал быть таковым, в то время как их собственная стрельба, хотя им пришлось долго нащупывать расстояние, становилась лучшей и более меткой. Однако ни “Лайон”, ни “Принцес Роял” не попали в нас с 17 ч.20 м. до 18 ч.23 м., в течение 1 часа 35 минут мы получили только три попадания, в то время как за этот период времени в оба британских линейных крейсера попали 12 наших снарядов.

“Лютцов ” в составе 1-й разведывательной группы выходит в море

Наш огонь не был таким действенным, как в первые 40 минут, потому что увеличились помеха от дыма и ухудшение видимости. Постепенно видимость стала настолько плохой, что в критический период боя с 20 ч. до 21 ч. не было видно ни одного британского корабля, за исключением “Инвинсибла”, который и был быстро уничтожен. Мы же резко вырисовывались на фоне ясной западной части горизонта и всё время находились под тяжелым неприятельским огнем.

Одно наблюдение, сделанное нами в начале боя, очень нас изумило и подбодрило. Два неприятельских снаряда, упавшие близко, рикошетировали и пронеслись над “Лютцовым”. Два длинных белых снаряда, которые по цвету я признал за обыкновенные, снаряженные черным порохом. Черный порох! Вот почему так незначительны были действия английских снарядов. Ошибка англичан заключалась в их пристрастии к большим калибрам. Куда бы не попал такой снаряд – удар был мощным и пробоина пещерообразного вида, но разрывное действие было сравнительно слабо.