Читаем без скачивания Карибский кризис глазами российских подводников (пятьдесят пять лет спустя) - Анатолий Батаршев

Познав на горьком опыте тактику американцев по поиску подводных лодок ночью без хода, без огней, с использованием только пассивных средств поиска, мы стали применять такую же тактику во время зарядки аккумуляторных батарей. С наступлением навигационных сумерек всплывали под перископ, тщательно обследовали весь горизонт. Если кораблей и противолодочной авиации не обнаруживали, всплывали в позиционное положение и производили подзарядку аккумуляторных батарей без хода и включённых огней. Это позволило нам хорошо вентилировать через открытый рубочный люк не только батареи, но и отсеки подводной лодки. Обмороки подводников прекратились. Личный состав начал понемногу принимать пищу.

Так в ответ на тактику американцев искать нас в районе без хода и без включённых огней, используя для обнаружения лодки лишь пассивный режим ГАС, мы ответили той же тактикой. Она полностью себя оправдала. До конца пребывания в Саргассовом море эта тактика не дала сбоев – нашу лодку американцы так и не обнаружили. Конечно, нагрузка на личный состав была высокой – за ночь по несколько раз приходилось уклоняться от самолетов ПЛО срочным погружением. За полчаса самолёт улетал настолько далеко, что обнаружение подводной лодки исключалось. Мы всплывали, чтобы продолжить прерванную зарядку батареи. Подводная лодка продолжала находиться в высокой степени готовности к применению оружия. Все же мы смогли обеспечить и минимум условий для жизнедеятельности личного состава, хотя это сделать было в наших условиях не так-то просто. Впереди осталось две недели нашего пребывания в районе.

Но 7 ноября случилось непредвиденное. Только что замполит собрал свободных от вахты подводников на торжественное собрание по случаю годовщины Великого Октября, как поступил доклад командира БЧ-5: «Вышли из строя оба бортовых дизеля!». На мой запрос о причинах выхода из строя дизелей, механик честно признался: «По вине личного состава из-за неправильных действий при попытке стать под РДП для зарядки аккумуляторной батареи». Для меня это было тяжелым ударом. В голову лезли тяжелые мысли: «Не выдерживает не только техника, не выдерживают уже и люди. Ладно, с людьми разберёмся. Но, что же сейчас делать? По данным радиоразведки военно-политическая обстановка в мире меняется в пользу мирного разрешения Карибского конфликта, начался вывоз из Кубы наших ракет. А Главный штаб ВМФ позиции для нашего патрулирования нарезает все дальше и дальше от Багамских островов. Но ведь, до родной базы 10 тысяч миль, а у нас в строю только третий (средний) дизель, который для работы под РДП не особенно-то приспособлен. Видимо, менять нашу тактику нельзя уже принципиально – ночью подзарядку аккумуляторных батарей следует продолжать в позиционном положении, без хода и отличительных огней».

Такие горькие думы одолевали меня. Механики меня заверили – один из неисправных дизелей за неделю они обязательно введут в строй. Подумал: «Может, не подведут меня «маслопупы», отремонтируют хотя бы один дизель!». В Главный штаб о поломке дизелей решил пока не докладывать.

Хотя возможности из-за поломки двух дизелей у нас были ограничены, продолжали применять прежнюю тактику – после зарядки аккумуляторной батареи, а это всегда было под утро, погружались на глубины, близкие к предельным (200–225 м). Днём на таких глубинах, идя самым малым ходом, вели поиск боевых кораблей супостата. При необходимости уклонялись от сближения с ними, используя выявленные ранее преимущества наших средств обнаружения и особенности гидрологии моря.

Уже возвратившись в базу, я поинтересовался опытом плавания других подводных лодок нашей бригады. Примечательно, что такую же тактику в Бермудском треугольнике для уклонения от обнаружения применяли и другие командиры лодок.. Так командир Б-4 Рюрик Кетов рассказывал, что его лодка, используя большие глубины погружения, успешно отрывалась от обнаружения надводными кораблями и противолодочной авиации американцев. Безусловно, в выборе такой тактики в противоборстве с противолодочными силами вероятного противника, есть и большая заслуга командира нашей бригады капитана 1 ранга Виталия Наумовича Агафонова, который находился на Б-4. За успешные действия подводной лодки Б-4 на протяжении всего боевого похода и патрулирования в районах Саргассова моря, так и оставшейся не обнаруженной противолодочными силами американцев, капитан 2 ранга Рюрик Кетов был награжден Орденом Красной Звезды.

Но беда не бывает одной. Ровно за неделю до окончания нашего патрулирования в наш район прибыл вертолетоносец «Тетис-Бей» и расположился в центре нарезанной нам позиции! Случайность? Или американская разведка кое-что выяснила о наших позициях? Пришлось выйти на кромку нашей нарезанной позиции. Но и здесь авиация этого вертолетоносца не давала возможность работать в позиции ни днём, ни ночью. Мы могли быть обнаруженными, и тогда… Уж на этот раз американцы постарались бы все сделать возможное и невозможное, но не выпустить лодку из своих когтей. Принял решение сместиться южнее относительно нашей позиции на 100– 120 миль, держа вертолетоносец «на прицеле» на случай боевых действий. В этом районе мы и оставались в Бермудском треугольнике, пока не получили приказание на возвращение в базу.

Глава 4

Возвращение в базу

Возвращение в базу происходило скрытно, обойдя на большом расстоянии вертолетоносец «Тетис-Бей». При форсировании противолодочных рубежей в Северной Атлантике обстановка была более сложной, чем в первый раз, при следовании на Кубу, однако не сравнима с той, которую мы испытали в Саргассовом море. Навыки, приобретенные во время патрулирования в Бермудском треугольнике, нам очень пригодились, что позволило сравнительно успешно преодолеть все три противолодочных рубежа в Се-верной Атлантике. Американцы, по-видимому, уже сильно выдохлись, а англичане явно не располагали большими силами, чтобы существенно воздействовать на возвращающиеся подводные лодки. Так как в строю на нашей лодке был только один дизель, кроме того, оставалось очень мало топлива, обратный переход мы осуществляли на самом экономичном ходу 6–7 узлов в надводном положении, З узла – в подводном).

Хотелось бы отметить работу наших механиков, шутливо-уважительно называемых подводниками «маслопупами». Не прекращая работы в свободное от вахт время с вышедшими из строя дизелями, мобилизуя последние силы, они все же сумели на подходе к Фарерам отремонтировать один из них. Опробовали его в режиме РДП. Дизель работал хорошо, что позволило скрытно проходить противолодочные рубежи, когда это было необходимо в этом режиме. Руководили работами по введению в строй дизеля командир БЧ-5 капитан-лейтенант-инженер А. Г. Потапов и его командир группы старший лейтенант-инженер Г. Р. Кобяков. Общее руководство осуществлял флагманский механик бригады капитан 2 ранга-инженер В. В. Любимов. Как мы ни экономили топливо, но после прохода Фарер его осталось немного, стало ясно, что лодка до базы не дотянет. Пришлось, используя опыт подводников в период Великой Отечественной войны, идти на солярке, смешанной с машинным маслом. На нашу просьбу о заправке в районе Лофотенских островов к нам подошел танкер, но из-за штормовой погоды заправиться не смогли. Так и прошли Норвежское море на солярке, разбавленной маслом. Но на траверзе острова Медвежий закончилась и это импровизированное топливо. Баренцово море пришлось идти под электромоторами. В двадцатых числах декабря возвратились в базу последними из лодок бригады. Встречал нас … лишь один начальник штаба подводных лодок 69-й обпл капитан 2 ранга В. А Архипов. Сходили мы на берег с высоко поднятыми головами, с чувством до конца выполненного долга перед Родиной, с осознанием того, что мы не уронили честь советских подводников, сохранили верность присяге, воинскому долгу и Военно-морскому флагу!

Мне хочется дать оценку работе своего экипажа. С чувством глубокого уважения и признательности, уже много лет спустя, хотелось бы выразить ещё раз благодарность моим бывшим сослуживцам-подводникам, вахтенным офицерам и специалистам, волею судьбы оказавшихся на подводной лодке Б-36 во время боевого похода в Саргассово море в период обострения Карибского кризиса. Вот их имена: старший помощник командира подводной лодки капитан-лейтенант А. А. Копейкин, помощник командира капитан-лейтенант А. П. Андреев, командир БЧ-3 капитан лейтенант А. А. Мухтаров, командир торпедной группы старший лейтенант В. М. Кутьин, командир БЧ-1 капитан-лейтенант В. В. Наумов, командир рулевой группы лейтенант В. Н. Маслов, начальник радиотехнической службы старший лейтенант Ю. А. Жуков, командир группы ОСНАЗ Р. С. Аникин, инструктор-гидроакустик мичман Панков, командир БЧ-5 капитан-лейтенант-инженер А. Г. Потапов, командир группы мотористов старший лейтенант-инженер Г. Р. Кобяков, замполит капитан З ранга В. Г. Сапаров, доктор подводной лодки капитан медицинской службы В. И. Буйневич, специалист по ядерному оружию старший лейтенант Помигуев, флагманский механик бригады капитан 2 ранга В. В. Любимов. Все они – настоящие Герои своей Родины! Ну, а если о них забыли, то своей рукой я вывожу слова: «Вы – Герои Саргассова моря, дорогие мои сослуживцы-подводники! Может быть, кто-нибудь из вас прочтёт мои воспоминания, если они когда-либо будут опубликованы, подтверждаю опять и опять: «Вы – Герои Саргассова моря, передайте моё мнение своим потомкам». К сожалению, чиновники от ВМФ выделили для награждения экипажа нашей лодки только два Ордена Красной Звезды. Первым орденом был награждён командир БЧ-3 капитан-лейтенант А. А Мухтаров. По моему ходатайству второй Орден Красной Звезды был вручен инструктору-гидро-акустику мичману Панкову, спасавшего подводную лодку не однажды, благодаря своей высокой выучке, профессиональной компетенции, организо-ванности и дисциплинированности. Своевременный, четкий доклад его об обнаружении противолодочных сил вероятного противника спасали положение, подводная лодка даже в самых экстремальных условиях ускользала от преследования. Работу и остального личного состава – матросов, старшин, мичманов и офицеров на походе также оцениваю достаточно высоко. Их самоотверженность и высокое чувство ответственности за качественное выполнение боевой задачи – вне всяких похвал! При месячном пребывании в тропиках, теряя сознание от невыносимой жары и перегрева организма, они находили в себе силы исполнять на боевых постах свой долг безропотно, ответственно, сознавая, что успех выполнения боевой задачи зависит от каждого матроса, от каждого старшины, мичмана или офицера. На лодке не было ни одной жалобы. Единственной просьбой, с которой обращались подводники, была просьба выйти на мостик, чтобы подышать свежим воздухом, когда представлялась такая возможность. Или просьба пройти в концевые отсеки, чтобы прийти в себя после изнурительной жары в моторном или дизельном отсеках. Высокую политическую и моральную подготовку личного состава подтверждает тот факт, что к концу боевого похода кандидатами КПСС стали 20 человек из экипажа.