Читаем без скачивания Охота на Герострата - Антон Первушин

Я вернулся к Сифорову со товарищи, увел их за собой, воспользовавшись услугами железнодорожного транспорта, в пригород, туда, где по моим расчетам никто не мог бы нам помешать.

Я подозревал, что они располагают неким объемом информации о Герострате, и не нашел ничего лучшего, как призвать к их совести, чтобы они, проникшись сочувствием к моим проблемам, согласились помочь. Но теперь-то мне понятно, что обращался я не по адресу. Судя по тому, что служба контрразведки вела меня и Герострата с самого начала, Сифоров с напарником были такими же пешками, «подсадными утками» в игре ФСК против генералов. Они не знали даже (если вспомнить) ведется ли прослушивание наших телефонных переговоров. Конечно, ведь им и не положено было знать.

Как показали дальнейшие события, их просто подставили. Уровень — можно сравнить с тем, как немного раньше Мишка Мартынов с Хватовым подставили меня. «Полюсы меняются, а методы все те же».

Но тогда я топтунам не поверил и разозлился. А Сифоров взял и показал себя с лучшей стороны (кстати, не последнюю роль тогдашняя его поддержка сыграла в принятии мною сегодня решения сотрудничать с ФСК); он предложил мне действовать в том же духе, а безопасность моих знакомых и родственников гарантировал пособничеством своего ведомства. Я был ему признателен, потому что к тому времени проиграл Герострату коня и со все возрастающим страхом ждал, кого этот фокусник выберет новой жертвой.

Но у Сифорова ничего не получилось: люди Герострата добрались до одного из моих преподавателей. И вот только тогда я наконец проникся тем, что сижу в глубоком цейтноте, ни на кого мне рассчитывать не приходится, и заметался, пытаясь выявить оставшиеся у меня ниточки. А кто-то с уверенностью профессионала обрезал их у меня перед самым носом.

Вряд ли это нужно было Герострату. Когда он говорил, что не имеет к этому отношения, то казался искренним. Судя по адресам, указанным в распечатках телефонных бесед, он на самом деле со второго дня (ну и ловок же — и злость, и восхищение берет) находился в Одессе, уйдя благоразумно с арены боевых действий. И с удовольствием, должно быть, следил за стремительным развитием событий. Как он и планировал, его хозяева в лице тройки генералов, курирующих Центр, сцепились с противником в лице Федеральной Службы Контрразведки. А известно, когда баре дерутся — у холопов шевелюры трясутся: по парадным и дворам Северной Пальмиры загремели выстрелы. И Герострату уже не было необходимости что-то там направлять: все развивалось своим ходом, а он только позванивал мне, чтобы я не имел возможности остановиться, остыть, а метался бы по городу с пеной на губах, тем самым внося запланированную им сумятицу в выверенную до миллиметра диспозицию. В результате — Сифоров потерял напарника, а я приобрел еще две обрезанные прямо на глазах ниточки.

Да, Герострату это было не нужно. Скорее всего, «обрезанием» занимались сами генералы. Догадаться нетрудно, хотя никаких подтверждений своей новой версии я в папках и не нашел. Что ж, обойдемся.

Поехали дальше.

Ниточки обрезались. Делалось это очень просто. Кто-то звонил к членам Своры, которым я готовился нанести визит и инициировал спрятанную глубоко им в подсознание программу. И члены Своры послушно начинали готовиться к тому, чтобы меня убить. Это едва не получилось у Юры Арутюнова, и мне пришлось выложиться на все сто, лишь бы остановить его напор. Это стоило Юре жизни, и, наверное, никогда теперь не забыть мне фразы, пришедшей во сне, произнесенной видением Герострата, в лице которого я разглядел собственные черты; закрепившейся на том же уровне памяти, куда мой мозг складировал картинку ползущего по коридору Арутюнова с разбитым в кровь лицом и острыми ножницами в руке. «НЕ ТОЛЬКО Я, НО ТЫ,» — произнес Герострат в моем сне, и мне нечего ему возразить: кровь Юры на моих руках…

Итак, перед членами Своры была поставлена задача, и они с ней почти справились. Арутюнов был первым. Люда Ивантер — второй. Сначала она пыталась меня соблазнить, потом — нацелила мне в лоб ствол карманного револьвера. И я, отчаявшись к тому моменту настолько, что готов был плюнуть на все, принять с достоинством смерть, даже не подумал уйти с линии огня. Но выстрелить Люда не успела, потому что как раз в этот момент на сцене появился полковник Хватов.

Я перерыл папки в поисках хотя бы упоминания о полковнике. И нашел: в папке, посвященной делу Смирнова, упомянут два раза; в папке, посвященной стрельбе на проспекте Обуховской Обороны — один раз. И все. Если где-то в архивах ФСК имелась папка с более подробной информацией о Хватове, то ее из этого собрания предусмотрительно изъяли.

Ну-ну, продолжайте ваши игры. Мешать не станем…

Хватов был в курсе почти всех моих злоключений. Он шел по моему следу и вот, когда я отчаялся хоть ниточку еще найти, появился передо мной и принялся на глазах восхищенной публики разрубать пресловутый гордиев узел. Для начала он на пальцах разъяснил мне всю подноготную комбинации Герострата. Оказалось, он знает очень много. Подробностей, откуда у него сведения о том, например, что Герострат согласно требованию заложенной в него еще в Центре особой программы регулярно докладывается хозяевам о своем местонахождении, я выяснять не стал: не было ни желания, ни времени. Хотя потом иногда задумывался об этом, интуитивно ощущая некую незаконченность в решении головоломки «Игл против Герострата». Но откуда-то он эту информацию получил и передал мне для того, чтобы я мог победоносно завершить партию. И я ее завершил, атаковав дачу генерала-полковника Проскурина.

Об этой моей акции в папках так же ничего не было сказано. Или парни из ФСК меня действительно потеряли после того, как некто расстрелял Сифорова с напарником и вывел их таким образом из игры, или снова гипотетический цензор позаботился о том, чтобы у меня остались нерешенные вопросы.

Я отыскал протоколы допросов генерала-полковника Проскурина, генерала-лейтенанта Жигулева и генерала-лейтенанта Исламбекова — видать, вся троица, которую я с удовольствием наблюдал вжимающейся носами в пол.

Ни слова обо мне, ни слова об изрешеченном пулями интерьере, искалеченном прапорщике и отдавленных пальцах капитана. Какие-то совершенно мне непонятные ответы на совершенно непонятные и, вроде бы, к делу не относящиеся вопросы — ощущение, будто читаешь не протоколы допросов, а самоучитель по искусству намеков и недоговорок: «Вы готовили государственный переворот?» — «Нет, мы просто собирались выпить по случаю дня рождения моей тещи». И значит, появилась тема для размышлений: а был ли мальчик, то бишь я, на проклятой даче? А если был, то куда отправился потом? Не к Герострату же: объективно (не все знал полковник — самого главного не знал) Герострат находился в Одессе и поедал ужин в компании с моей Ленкой на черноморском побережье.