Читаем без скачивания Опасное пари - Валери Кинг

— Твое согласие на брак, если ты проиграешь, милая кузина!

Элли не могла поверить собственным ушам. Неужели он это серьезно?

— Мое согласие? Я правильно поняла тебя?

Он кивнул и снова обнажил в улыбке белую полоску зубов. На какое-то мгновение в его лице мелькнуло что-то хищное.

— Твое согласие, моя дорогая. Ну как, заманчиво?

Элли прижала к груди сжатую в кулак руку, словно стараясь сдержать бешеное биение сердца. Ах, и почему только она так любит азартную игру?! Почему ничего не может с собой поделать?! Элли знала, что не может, не должна принимать такое пари. И все же любопытство было сильнее ее.

Она глубоко вздохнула и спросила:

— А если выиграю я?

— Свою ставку можешь назначить сама. Что ты от меня хочешь?

Ни секунды не размышляя, Элли ответила:

— Мамины бриллианты!

Эти старинные бриллианты переходили по наследству из рода в род. Им была уже не одна сотня лет, и стоили они не меньше двадцати тысяч. Но не стоимость бриллиантов привлекала Элли. Ведь это была память о ее матери — высокой грациозной женщине. Элли явственно помнила, как эти бриллианты блестели на ее шее, когда они собирались всей семьей за обеденным столом в Хэмпстеде. Элизабет Дирборн обладала в полной мере всем тем, чем хотела бы обладать ее дочь, — королевской статью, элегантностью и мягкими манерами. К сожалению, Элли больше унаследовала от отца, чем от матери. Это ему она была обязана своим характером — взрывным, непредсказуемым, азартным, — который казался таким неожиданным для всех, кто видел перед собой хрупкую невысокую девушку.

Получить бриллианты матери — да, в этом что-то есть!

Джордж глубоко вздохнул и отвернулся: очевидно, предложенная Элли ставка показалась ему слишком высокой. Он сложил за спиной руки, сжал их — Элли увидела, как побелели костяшки его пальцев, — и наконец бросил через плечо, не оборачиваясь:

— Принимается.

Рука Элли, прижатая к груди, бессильно упала к ней на колени. Он принимает ее ставку? Мамины бриллианты! Нет, она ничего не может с собой поделать. Ну ладно, если даже она проиграет пари, она же любит Джорджа, ведь так?

Темно-синие глаза Элли загорелись от азарта. Она облизнула губы и спросила, стараясь не выдать голосом своего волнения:

— Ну, а каковы же условия пари? — И торопливо добавила: — Но учти, я еще не дала своего согласия!

Джордж повернулся на каблуках, улыбнулся, и Элли вздрогнула: это была улыбка сумасшедшего.

— Ты должна добыть три табакерки у трех мужчин. Скажем… э… до пятого мая. Таким образом, в твоем распоряжении ровно месяц. Мужчин назову я.

Элли задумчиво погладила себя рукой по шее так, словно там уже сияли материнские бриллианты — холодные, тяжелые… Три табакерки? Но это же так просто! Она почувствовала, что ее охватывает нервная дрожь, и спросила:

— А как я их должна добывать? Есть у тебя какие-то особые условия?

Джордж снова улыбнулся:

— Только одно: джентльмены не должны знать, для чего тебе на самом деле нужны эти табакерки. И, разумеется, ни одна душа не должна знать о нашем пари. В остальном же можешь делать с этими джентльменами все, что тебе заблагорассудится.

Элли широко улыбнулась. Решение принято.

— Согласна! — Она рассмеялась, сорвалась со стула и прошлась в танце по гостиной. — Можешь посылать за бриллиантами. И трех дней не пройдет, как у меня в руках будут эти табакерки! Итак, кто же эти джентльмены?

Джордж некоторое время в глубокой задумчивости ходил из угла в угол, потом описал вокруг Элли круг и наконец сказал:

— Полагаю, что одну из них тебе уступит лорд Барроу.

Элли усмехнулась, удивляясь глупости своего кузена.

— Эй, Джордж, не делай для меня задание слишком легким.

Джордж сделал широкий жест рукой, словно оправдывая свою щедрость.

— Второй — лорд Крессинг.

Элли непроизвольно сделала шаг назад и, ахнув, зажала ладонью рот. Добыть табакерку у лорда Крессинга не слишком трудно, но уж очень неприятен был Элли этот джентльмен. По правде сказать, она даже не могла спокойно слышать его имени. Грязный развратник! Элли живо вспомнила тонкое лицо лорда Крессинга, его развязные манеры, привычку смотреть на женщин раздевающим взглядом и невольно передернула плечами. Да, в обществе этого джентльмена Элли всегда чувствовала себя неуютно. Но, с другой стороны, лорд Крессинг никогда не пытался волочиться за Элли, и она полагала, что ее сил хватит на то, чтобы справиться и с ним.

Она посмотрела на Джорджа, решительно расправила плечи и коротко кивнула.

Джордж вытащил из кармана свою собственную табакерку — маленькую золотую вещицу с закругленными краями, украшенную жемчугом.

— Хочешь щепотку? — спросил он, протягивая табакерку Элли.

Она сморщила нос:

— Ты же знаешь, что я не употребляю этого зелья. Ну, давай, не тяни. Кто третий? Говори скорее!

Удары сердца гулко отдавались в ее ушах.

Джордж не торопясь подцепил щепотку мелко накрошенного табака, громко вдохнул, сморщил нос и сразу же стал похож на человека, наступившего на дохлую крысу. Затем звенящим от торжества голосом он произнес:

— А сама ты еще не догадалась, Элли? Ну, как его имя? Если хочешь, я подскажу. Высокий, элегантный, пользуется репутацией то ли ангела, то ли исчадия ада. Ты считаешь его высокомерным, надутым чучелом, но мне кажется, что он все-таки больше похож на греческую статую.

Возбуждение сменилось слабостью, и Элли обессиленно опустилась на красный диван. Да, она уже знала, кто он, этот третий, знала, какую ловушку приготовил для нее Джордж, и помертвевшими губами прошептала:

— Равенворт!

4

Джордж окинул бальный зал своими внимательными карими глазами, поднес к ноздрям щепотку тонкого испанского табака и глубоко вдохнул. Нос его непроизвольно сморщился, и Джордж чихнул.

«Нет, напрасно я добавил в эту смесь лаванду», — подумал он. Подумал — и тут же забыл и о лаванде, и о табаке, потому что в эту самую минуту увидел входящую в зал кузину.

Элли, казалось, летела, едва касаясь ногами сверкающего дубового паркета. На ней было платье нежного желтого цвета, и Джордж готов был поклясться, что с ее приходом в зале стало светлей. Он невольно улыбнулся.

Действительно, Элли выглядела сегодня просто великолепно. А точнее — великолепно, как никогда. Ее просто уложенные волосы были перехвачены желтой лентой, подчеркивавшей их красоту. Платье — тоже простое, украшенное лишь тремя полосками брюссельского кружева, — очень ей шло. Без сомнения, сегодняшний наряд Элли был подобран с помощью Фанни. Во всяком случае, ее точный глаз чувствовался при первом взгляде на платье Элли.