Читаем без скачивания Полное собрание сочинений. Том 27. Август 1915 — июнь 1916 - Владимир Ленин (Ульянов)

По поводу этого ценного признания нам остается лишь выразить пожелание, чтобы кто-либо из товарищей, знакомых с итальянским движением, собрал и систематически обработал громадный и интереснейший материал, данный двумя партиями Италии, по вопросу о том, какие общественные слои, какие элементы, при чьей помощи, какими аргументами защищали революционную политику итальянского пролетариата, с одной стороны, и лакейство перед итальянской империалистской буржуазией, с другой. Чем больше будет собрано такого материала в разных странах, тем яснее выступит перед сознательными рабочими истина о причинах и значении краха II Интернационала.

Заметим в заключение, что Барбони, имея перед собой рабочую партию, старается софистически подделаться под революционные инстинкты рабочих. Он изображает социалистов-интернационалистов в Италии, враждебных войне, которая на деле ведется ради империалистских интересов итальянской буржуазии, сторонниками трусливого воздержания, эгоистического желания спрятаться от ужасов войны. «Народ, воспитанный в страхе перед ужасами войны, вероятно, испугается также и ужасов революции» (стр. 83). И рядом с этой омерзительной попыткой подыграться под революционеров – грубо-деляческая ссылка на «ясные» слова министра Саландры: «порядок будет охранен во что бы то ни стало» – попытка всеобщей стачки против мобилизации приведет лишь к «бесполезной бойне»; «мы не могли помешать войне ливийской (триполитанской), еще менее сможем помешать войне с Австрией» (стр. 82). Барбони, подобно Каутскому, Кунову и всем оппортунистам, сознательно, с самым подлым расчетом надуть кое-кого из массы, приписывает революционерам глупенький план «сразу» «сорвать войну» и дать себя перестрелять в наиболее удобный для буржуазии момент, – желая отговориться от ясно поставленной, в Штутгарте и Базеле, задачи: использовать революционный кризис для систематической революционной пропаганды и подготовки революционных действий масс. А что Европа переживает революционный момент, это Барбони видит совершенно ясно:

«…Есть пункт, на котором я считаю необходимым настаивать, даже рискуя надоесть читателю, ибо нельзя правильно оценить теперешней политической ситуации, не выяснив этого пункта: период, который мы переживаем, есть период катастрофический, период действия, когда дело идет не о выяснении идей, не о составлении программ, не об определении линии политического поведения для будущего, а о применении живой и активной силы для достижения результата на протяжении месяцев, а может быть даже только недель. При таких условиях речь идет не о том, чтобы философствовать о будущем пролетарского движения, а о том, чтобы закрепить точку зрения пролетариата перед лицом текущего момента» (стр. 87–88).

Еще один софизм с подделкой под революционность! 44 года после Коммуны, переживший почти полвека собирания и подготовки массовых сил, революционный класс Европы должен думать, в момент, когда она переживает катастрофический период, о том, как бы поскорее стать лакеем своей национальной буржуазии, помочь ей грабить, насиловать, разорять, покорять чужие народы, а не о том, чтобы развернуть в массовых размерах непосредственно революционную пропаганду и подготовку революционных действий.

«Коммунист» № 1–2, 1915 г. Подпись: Η. Ленин

Печатается по тексту журнала «Коммунист»

Спасибо за откровенность

«…Пустопорожняя мысль о необходимости составить Интернационал из «социал-демократов-интернационалистов»»… (из) «оппозиционных элементов, понадерганных из всех социалистических партий… Интернационал можно восстановить только из тех же элементов, из которых он до сих пор состоял… Восстановленный Интернационал будет не «третьим» по счету, в котором нуждается только кучка сектантов и раскольных дел мастеров, а тем же вторым, который не умер, а лишь временно парализован мировой катастрофой…»

Так пишет г. Вл. Косовский в № 8 «Информационного Листка» Бунда{10}. От души благодарим за откровенность этого, не самого умного, бундовца. Он не первый уже раз защищает оппортунизм с прямотой, неприятной для дипломатов бундовцев. Он поможет и теперь борьбе с оппортунизмом, разъясняя рабочим, как безнадежно далек Бунд от пролетарского социализма. Г-н Вл. Косовский не видит связи оппортунизма с социал-шовинизмом. Чтобы увидеть ее, надо уметь подумать: каковы основные идеи того и другого течения? каково развитие оппортунизма в Европе за последние десятилетия? каково отношение к социал-шовинизму оппортунистического и революционного крыла в целом ряде европейских стран, например, в России, Германии, Бельгии, Франции, Англии, Италии, Швеции, Швейцарии, Голландии, Болгарии?

Думал ли об этом г. Вл. Косовский? Если бы он попробовал ответить хотя бы на первый вопрос, он увидал бы быстро свою ошибку.

Кстати. В № 7 «Информационного Листка» г. Вл. Косовский обнаружил германофильский шовинизм, ибо он, обвиняя французских социал-демократов, защищал голосование за кредиты немецких социал-демократов. Некий W. (стр. 11–12 в № 8), защищая г. Вл. Косовского от «обвинения» в шовинизме, пишет, что германофильского шовинизма у организации, работающей в России, быть не может. Не объяснит ли г. Вл. Косовский г-ну W., почему украинский или польский буржуа в России, датский или эльзасский во Франции, ирландский в Англии обнаруживают часто шовинизм, враждебный угнетающим их нациям?

Написано летом 1915 г.

Впервые напечатано в 1931 г. в Ленинском сборнике XVII

Печатается по рукописи

Поражение России и революционный кризис

«Разгон» IV Думы{11}, как ответ на образование оппозиционного блока в ней из либералов, октябристов и националистов, – вот одно из самых рельефных проявлений революционного кризиса в России. Поражение армий царской монархии – рост стачечного и революционного движения в пролетариате – брожение в широких массах – либерально-октябристский блок для соглашения с царем на программе реформ и мобилизации промышленности для победы над Германией. Такова последовательность и связь событий в конце первого года войны.

Все видят теперь, что революционный кризис в России налицо, но не все правильно понимают его значение и вытекающие из него задачи пролетариата.

История как бы повторяется: снова война, как и в 1905 году, притом война, в которую царизм втянул страну ради определенных и явных завоевательных, хищнических и реакционных целей. Снова поражение в войне и ускоренный им революционный кризис. Снова либеральная буржуазия, – на этот раз даже с самыми широкими слоями консервативной буржуазии и помещиков, – выдвигает программу реформ и соглашения с царем. Почти как летом 1905 года перед булыгинской Думой или как летом 1906 года после разгона I Думы.