Читаем без скачивания Адмирал (СИ) - Панченко Андрей Алексеевич

— И как ты себе это представляешь? Разгрузить несколько тонн груза из подводной лодки не так уж и быстро. Наши гости успеют пообщаться со всей командой буксира и облазить его сверху до низу! Группу захвата обнаружат сто процентов. Нет, штурм должен быть начат, как только мы получим возможность попасть в лодку. Желательно вязать всех при выходе из лодки, чтобы те, кто внутри не догадывались о том, что происходит наверху. В крайнем случае можно дезориентировать подводников, пустить дым или газ. Если газ, то желательно хлор или что-то слезоточивое. Хлорка у нас есть, поговори с химиком нашим, может что-то придумает. Времени до рандеву осталось немного, но ещё есть, работай! — подкорректировал я план особиста — команду по приведению «Касатки» в надлежащий вид я сейчас дам.

— Хорошо бы её как следует загадить, что бы у немцев даже желание не возникло лезть куда не надо — выдвинул встречное предложение чекист — должно быть понятно, что это не военное судно, а гражданский буксир. Рыбьими потрохами к примеру палубу обработать, или ещё чего.

— Но-но! Гражданские… У меня на китобойце с палубы кушать можно было! Ты тут не перебарщивай! — возмутился я — нам нужно на буксире только подойти и пришвартоваться, превращать корабль в помойку я не дам!

До времени проведения операции мы успели впритык. Район всплытия подводной лодки окружен боевыми кораблями, все они стоят с заглушенными машинами, потушенными огнями и в режиме полного радиомолчания. На лодке есть акустик и пугать его шумом лишних винтов мы не собираемся. Если всё пойдёт не по плану, лодке всё равно не вырваться из нашего кольца, глубинные бомбы и торпеды на эсминцах готовы превратить этот район моря в филиал подводного ада. Переделанная на скорую руку «Касатка» сейчас в нейтральных водах Аргентины и ждёт сигнала. На её борту почти сотня человек — морпехи, механики, химики, сапёры, водолазы и пленные, под контролем чекиста. Я же, как и положено адмиралу, сделав всё от меня зависящее, жду на линкоре. Был соблазн у меня самому принять участие в штурме, но я вовремя одумался. Есть специально обученные люди, и мне там делать нечего. Хотя ждать тоже занятие не из лёгких, я уже весь извёлся.

— Вижу сигнал фонарём! Справа по курсу десять! — докладывает наблюдатель, который в мощный морской бинокль обозревает окрестности. То, что лодка зашла в кольцо мы уже знали, из показаний радара, и вот она на поверхности!

Есть! Клюнула рыбка, теперь бы только не сорвалась! И снова мы ждём, «Касатка» просемафорила в ответ и сейчас идёт к немецкой субмарине, теперь всё зависит только от тех, кто непосредственно командует операцией.

Почти час тишины, а потом в месте стоянки лодки ночная тишина взорвалась очередями автоматных выстрелов, взрывами гранат и криками. Тихо не получилось…

— Всем эсминцам и тральщикам полный вперёд! — отдаю я команду. От крейсера и линкора там толку не будет, кораблей моего эскорта хватит, чтобы кардинально решить любую проблему.

Один за другим вспыхивают навигационные огни и прожекторы, море заливает зловещим светов, и советские корабли устремляются на помощь абордажной команде. Скоро всё решится, немного осталось. Я всё с беспокойством жду взрыва на месте субмарины, который отправит её на дно, но пока она ещё на плаву, в надводном положении. Бой идёт почти в территориальных водах Аргентины, и ждать реакции на это властей долго не приходится.

— На связи корабль береговой охраны «Каса-Росада»! Требуют объяснений и уведомляют нас, что мы находимся в территориальных водах их страны — докладывает начальник радиоузла по корабельной связи.

— С хера ли? Мы в тринадцати милях от берега, а значит в международных водах! Шли его нахер! — не до аргентинской боевой скорлупы мне сейчас. Перестрелка закончилась, но вестей от особиста и капитана буксира пока нет — И запроси мне «Касатку»! Спроси у них почему до сих пор молчат! Пусть срочно доложат о результатах операции!

— Есть! — радист отключается.

— Лодка пока не поверхности, к ней сейчас со второго борта тральщик пришвартовался — старпом на дальномерном посту и видит всё отлично — суета там какая-то.

— Тащ адмирал! На связи Козырев! — это радист докладывает мне о том, что особист наконец-то удосужился вспомнить о своём командире. Я хватаю трубку.

— Докладывай!

— Товарищ адмирал. Лодка захвачена, во время боя команда успела открыть кормовые кингстоны, сейчас люки в эти отсеки задраены. Груз перегрузить не удалось, он до сих пор на лодке. В плен захвачено сорок девять человек, двадцать один уничтожен в ходе боя. Наши потери трое убитых и пятнадцать раненых. Механики разбираются с управлением лодки и пытаются продуть балластные цистерны, для предотвращения затопления лодки — голос особиста едва слышен, чего-то он тихо говорит, но сейчас не до этого. Три морпеха погибли! Твою мать! Парни, простите нас…

— Кого захватили? Стоило оно того? — выдавил я из себя сквозь зубы.

— Вы не поверите тащ адмирал! Стоило! Вам лучше самому увидеть — заговорил загадками особист.

— Ладно, некогда сейчас! Начинайте перегружать груз немедленно! Лодку взять на буксир, контейнер тоже на буксир! Делайте всё на ходу, вас несёт к берегу, а местные уже всполошились и нервничают. Действуй! — командую я.

— Товарищ адмирал, ультиматум от аргентинцев! — докладывает старпом.

— Чего? Какой ещё ультиматум? — не понял я.

— На связи контр-адмирал Соварес, командир линкора «Ривадавия». Обвиняет нас в том, что мы напали на подводную лодку под флагом Аргентины, требует прекратить ведение огня, освободить лодку и пленных, разрядить орудия и следовать в порт Пуэрто-Бельграно, для проведения расследования — старпом смотри на меня охеревшими глазами — в противном случае обещает выйти в море и нас потопить.

— Они чего там, белены объелись? — засмеялся я — они требует, чтобы советская эскадра добровольно сдалась и пришла к ним под арест? Что бы «Шторм» разоружился, и Жохов поджав хвост испугался этих любителей фашистов⁈ Передай этой контре адмиралу, что если он хочет нас топить, пусть попробует! Лодка следовала под флагом Кригсмарине, на борту военные преступники, а мы находимся в международных водах! Любой корабль или самолёт, который попробует открыть по нам огонь будет уничтожен!

Аргентинцы засуетились и даже угрожают мне боем! Так вот кто на самом деле ждал эту лодку! Они знают про то, что она должна была прийти, знают про груз и пассажиров. Как ещё этот контр-адмирал мог выяснить, что моя эскадра берёт на абордаж подводную лодку, а не пассажирский пароход, например? То-то у них подгорать начало, что они даже готовы вывести в море свои линкоры, которые никогда не были в бою. Это точно не из-за золота, и не из-за технологий ракет и истребителя, которые в принципе и так сейчас есть у Советского Союза и союзников. Не стоит это фактически объявлению войны. Что же тогда? Кроме архивов ничего в голову не приходит. Что-то там есть, от чего попадание их в наши руки, приводит их в неистовство. В любом случае, нам следует поторопится, пока аргентинский флот на своей базе, за исключением нескольких катеров и сторожевиков, которые не представляют для нас опасности, что бы выйти в море им потребуется время, а вот авиация сможет нас достать достаточно быстро.

— Объявить по эскадре боевую готовность номер один! Следить за небом! Передайте Козыреву, что бы ускорялся и пусть груз с лодки, а также пленных немедленно доставит на «Шторм». Всем приготовится к воздушному налёту! — раздаю я команды — я в радиорубке, обеспечить мне немедленную связь с командованием!

Радиограмма о случившемся ушла по инстанции, но ответа пока нет. Я доложил всё подробно. И то, что мы захватили немецкую субмарину с ракетным контейнером, и про захват ценностей и архивов с технологиями, не упустил и о составе пассажиров лодки, среди которых одно имя, было громче другого. Да что там говорить, мы захватили просто «звёзд» по популярности с которыми не сравнятся даже мои современники. Я подробно изложил суть ультиматума аргентинцев, а также уведомил о своём решении его не принимать, а в случае необходимости принять бой. Мой рапорт вызвал у командования шок, и я вновь вынужден ждать ответа. Времени почти нет, мы удираем от враждебных берегов, но и лодка и контейнер связывают эскадру как гиря на ноге. Буксирующие их эсминцы не в состоянии развить полный ход, а мы их не бросим. Не для того всё это затевалось, чтобы подарить результаты наших трудов приспешникам фашистов или пустить их на дно.