Читаем без скачивания Теотль Сухоруков (СИ) - Кленин Василий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нет, владыка, — устало ответил Тлакатль.
Устало, потому что уже, наверное, в десятый раз я снова и снова спрашивал, но каждый раз оказывалось, что это просто очередная деревня. Люди тут жили всюду!
Уже сильно вечерело. Утром мы вышли так, чтобы к Чололлану подойти в темноте. И это было мое пожелание. Нас было немного: несколько монахов, княжич Ичтакауэка с личной охраной. А еще Серый с Вочтуикатой и Отмеченной Спиной.
«Я дойду, докуда позволят монахи, — тихо, но непреклонно заявил Вапачиро. — А потом мы вернемся к нашим. И будем ждать твоих сообщений».
Волновался. Да, я тоже был весь на измене!.. Но, мне кажется, я уже подстраховался, как мог. Конечно, есть вероятность, что все эти шикаланки работают на астеков. Но, если это так… Если нас настолько обложили — то и сопротивляться нет смысла.
Конечно, и у княжича, и у жрецов есть какие-то свои интересы. Но свои! Причем, я подозреваю, что разные. Надо их вызнать… И, возможно, мы сможем договориться. Главная моя задача: доказать им, что сам по себе я более ценен, чем просто пленник, которого можно выдать астекам.
— Это уже город, — шепнул мне Человек, когда небо стало уже едва-едва светлее тверди.
А я и не сомневался, ибо уже вторую сотню шагов пялился на пару черных пиков, которые еще проглядывались на фоне густой синевы.
— Что это?
— Тот, что слева — это пирамида храма Кетцалькоатля, — ткнул пальцем Тлакатль. — Это один из самых почитаемых храмов Пернатому Змею в мире.
— А вот это, справа? — я решил продолжить играть роль экскурсанта и указал на массивную черную тушу правее. Если бы устремленный в небо храм Кетцалькоатля превратился вдруг в кусок теста и оплыл, то стал бы именно таким.
— Это — Тлачиультепетль, — чересчур невозмутимо ответил мой невольный экскурсовод.
— Ручная Гора?
— Рукотворный Холм, — уточнил молодой жрец. — Говорят, что когда-то его насыпали сами люди. Но так говорят лишь потому, что в Чололлане очень плоская местность. И простолюдины не верят, что холм тут мог появиться по воле богов, лепивших землю…
— Мальчик мой! — просипел старый жрец, с мучительной одышкой ковылявший за нами следом. — Ну, не надо уже! Говори правду, мы ведь почти у цели.
— Это твое будущее убежище, владыка, — улыбнулся Человек. — Там, глубоко под землей, находится наше тайное святилище, доступ к которому известен немногим.
— Погодите… Неужели ваш Чололлан настолько огромен, что тянется до того холма? — в темноте трудно было прикинуть точное расстояние, но это явно не один километр. — И мы будем идти через весь город по улицам?
— Нет и нет, — медленно ответил Тлакатль. — Наш Чололлан гораздо больше. Пирамида и Рукотворный Холм стоят в центре города. Так что он в два раза больше. Но идти по улицам тебе не придется. Нам сюда.
И молодой жрец указал на дом, буквально в полусотне шагов от нас. Обычный, вроде бы, глиняный дом с крышей из листьев. Разве что на платформе стоит. И дворик не огорожен.
— Что это?
Мне не ответили. Только старый Тлатольчи просипел:
— Настала пора, Хуакумитла, тебе попрощаться со своими друзьями.
Я повернулся к Серому. «Еще не поздно передумать» — блестели его глаза во тьме.
— Всё нормально, друг, — улыбнулся я. Ночью мне легче давались улыбки. — Я выясню, что это за место. Узнаю этих людей. Мы ведь проворачивали и более рискованные дела. Помнишь? И я буду писать послания, Дитя Голода легко их прочитает. Ждите меня!
И мы со жрецами вошли в домик. Это оказалось одно большое помещение без перегородок. Совершенно пустое, лишь циновки на полу и стенах и алтарь в центре. Алтарь?!
— Это храм? — спросил я очевидное.
— Верно, юноша, — пропыхтел Тлатольчи, опираясь на дверной косяк. — Это пристанище Умолкшего Бога. Здесь, на южных окраинах нашего альтепетля, где живет много шикаланков, мы содержим открытое святилище Укрывшегося.
— Такое маленькое, — не удержался я и прикусил язык, опасаясь, что обижу их.
Тлатольчи, отдышавшись, поманил меня к дальней стене, где чернел проход.
— Всё верно, четланин, совсем маленькое, — улыбнулся он. — Такое нам и нужно, ибо бог наш уже много поколений находится в опале. К тому же, он умолк, мы не можем являть волю его. Сюда ходят разве что крестьяне из окрестных общин. Им всё равно, какого бога молить о хорошем урожае. Так что этого святилища хватает. А прочие жрецы нас особо не замечают: мало ли среди крестьян живет мелких божков.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Мы проникли в соседнее помещение. Оно было поменьше и явно жилое. Тлатольчи тут же мешком свалился на многослойную циновку и застонал.
— Хвала Укрывшемуся… Я уж думал, не осилю этот путь! — старик почти сладострастно замычал, ерзая по лежанке в поисках наиболее удобного положения. — Прости, владыка, дальше ты продолжишь путь без меня. Тлакатль проводит и устроит тебя. А ты узришь наше истинное святилище. И обретешь, наконец, желанные покой и безопасность.
Тлакатль в это время запалил просмоленные факелы, откинул циновку, затем отложил несколько досок, которые накрывали черный провал.
— Мы пойдем под землей?! — изумился я.
Человек молча кивнул, а Тлатольчи добавил.
— Ты уж прости, я сегодня этот путь не осилю. Но завтра я приду к тебе — и мы многое друг другу объясним.
«Друг другу» — однако!
Тлакатль, тем временем, уже опустился в яму по грудь и протягивал мне факел.
— Следуй за мной.
Сначала мы ползли просто по земляной норе, в которой нельзя было подняться с колен. Я не сразу заметил — света было мало, но где-то через пару сотен шагов стены стали каменными. Они были сложены из грубо обработанных камней раза в три крупнее стандартных кирпичей. Подсветил наверху — а там высоко! Гораздо более крупные длинные блоки сходились одним над другим в клиновидную арку — можно было идти полусогнувшись.
И мы пошли. Долгое время это был просто коридор, который спустя несколько сотен шагов вдруг разветвился. Мы свернули, потом еще — я быстро понял, что теряю ориентацию. Но, судя по всему, мы уже под Рукотворным Холмом.
Новый поворот. Мне сразу бросилось в глаза то, что коридор вдруг изменился: справа он оставался прежним, а вот левая стена оказалась сложенной из просто огромных блоков! Эти камни явно лучше обработаны, местами пламя факела высвечивало какие-то узоры. И создавалось ощущение, что эта стена уходит и вниз, и вверх от нашего коридорчика.
— Что это? — изумился я. — Какое-то здание?
— На все вопросы тебе ответит благочинный Тлатольчи, — невозмутимо отшил меня Человек.
Странный коридор закончился тупиком. Налево от него уходил новый коридорчик, который вел налево и опускался полого вниз. Он был совсем тесный, особенно, для моих габаритов. Я несколько раз стукнулся головой о свод, собрал кучу пыли и мусора — и тут наш путь закончился. Мы оказались в просторном помещении. Шага четыре в ширину, но очень длинное, оно вяло освещалось несколькими лучинами. На входе нас встретили двое удивленных и заспанных жрецов, которые почтительно склонились перед Тлакатлем.
«Какие бледные и худые! — пожалел я ребятишек. — Видно, много времени живут под землей».
Огляделся. Здесь тоже свод состоял из сходящихся плит, и до верхней точки было не меньше трех метров. Я с наслаждением распрямил спину и потянулся. Света в зале маловато, но мне удалось рассмотреть, что стены расписаны. Фрески оказались полуистерты, да еще и завалены нагромождением мешков, корзин, ящиков. Какой-то склад, а не святилище.
Тлакатль поманил меня за собой. Я увидел, что в зале боковые стены утыканы по меньшей мере десятком проходов. Правда, некоторые из них завалены камнями.
— В любые двери слева ты можешь ходить невозбранно, Хуакумитла, — степенно пояснил Человек. — А вон в той комнате можешь поселиться. В правые двери тоже можно ходить, но я бы просил тебя не делать это в одиночку. А в конце зала вход в святилище. Туда, по крайней мере, без благочинного Тлатольчи, тебе нельзя. Надеюсь на твою почтительность, владыка.