Читаем без скачивания Петр Великий и его гений - Павел Ковалевский

Так настояло и теперь царевне Софии исправить то, что попортили Милославские. Нужно было найти новые пути, новые способы и новые случаи.

Царевна София их нашла.

Великая сила стихия. Она может сделать все. Она может многое уничтожить и многое устроить. Счастлив тот, кто сумеет ею воспользоваться.

София решила призвать на помощь такую стихийную силу. Эта стихийная сила была в лице стрельцов. Не она первая, не она последняя прибегала к помощи войска. Нужно было вовремя все применить и умеючи пустить в ход. Царевна София вполне овладела моментом.

Стрельцы – это воплощение тогдашней России. Это была сила, сила неустроенная, разнузданная, своевольная, могущественная, но беспорядочная и ничем не сдерживаемая. И так как противовеса этой силе не было, то она была всемогуща.

В числе приверженцев царевны Софии был и князь Хованский. Когда Милославские проиграли партию, князь Голицын, Языков, Хованские и другие сторонники Софии примкнули к царице Наталии. Но там были свои правители и всем этим лицам приходилось или стушеваться, или стать на вторые роли. Ни то, ни другое им не было по нутру. Свое спасение они видели в царевне. Тайно они и принадлежали ей. Поэтому естественно, что они явились помощниками в ее замыслах. Главным исполнителем дела являлся все-таки Милославский.

На стрельцов действовали подкупами и спаиванием. Средства хотя и старые, но зато верные. Распускаемые слухи были только приправою и возбудительным средством. А слухи эти состояли в том, что царевич Иоанн обойден был престолом неправо, – что он является теперь в жизни лишним, – что он служит помехою для других, – что его хотят извести, – что его уже бояре убили…

Кто хочет верить, тот поверит самому невероятному. Все эти нелепые слухи были пущены умелыми людьми между стрельцами и нашли там прекрасную почву. Плодом же всего этого был бунт стрельцов.

Уже давно между стрельцами было брожение. Они были недовольны своими полковниками, которые пытались держать их в порядке и строгости. Они не были довольны и своим начальником, князем Долгоруким, который не поддерживал их своеволий. По провозглашении царем Петра стрельцы принесли на верность ему присягу. Но вскоре после этого они явились в Кремль с жалобой на терпимые ими несправедливости, обиды и притеснения.

Царевна София сеяла и подкрепляла смуту. Царица Наталия не могла дать порядка. Она ждала прибытия боярина Матвеева, а стрельцов старалась уговорить и успокоить. Но не ей было угомонить стрельцов. Стрельцы не унимались, а еще пуще шумели. Им выдали головой нелюбых полковников. Имущество полковников было отдано стрельцам. На эти средства стрельцы пьянствовали, но беспорядки нисколько не унимались. Напротив, они усиливались.

Царица ждала боярина Матвеева, видя в нем спасение. И царевна ждала боярина Матвеева. Она тоже видела в нем спасение, почему и хотела иметь его первою искупительною жертвою при своем возвышении.

Боярин Матвеев приближался к Москве. Боярин Матвеев прибыл в Москву. Царица успокоилась и передала ему всю власть.

Царевна София тоже была готова. Бунт стрельцов достиг наибольшего напряжения, и они перешли к действию.

Между стрельцами распускали слухи, что боярин Матвеев хочет истребить стрельцов. Эти наветы нашли себе поддержку в упреках на бесчинства, высказанных боярином Матвеевым стрельцам, пришедшим поздравить его с благополучным прибытием. Говорят, что переодетые люди ездили по Москве, захватывали стрельцов, издевались над ними и били их именем брата царицы, Ивана Нарышкина. Эти люди заявляли отпускаемым стрельцам, что они посланы унимать бунтовщиков, а впереди еще не то будет.

Словом, все было готово к последнему взрыву бунта. Надежным людям вручены были именные списки, кого нужно будет убить, а также сообщен был и дальнейший план действий, состоявший в том, чтобы сначала уничтожить важнейших противников, а затем требовать возведения на царский престол Иоанна при управлении царевны Софии.

В ночь на 15 мая вся Москва находилась в трепете и ужасе. В стрелецких слободах происходили пьяные, шумные скопища, слышался барабанный бой. Стрельцы готовились к походу на Кремль и Москву. Утром в стрелецкие слободы прискакали глашатаи. «Спешите, спешите, ребята, – кричали они, – Иван Нарышкин убил царевича Иоанна!.. А кроме того, открылось и новое злодейство: жид лекарь Годен, по наущению Матвеева, отравил царя Феодора. Спасайте царицу Марфу, жену Феодора, и царевен!..»

– В Кремль, в Кремль! – заревела толпа. – Смерть изменникам!..

Как лава, ринулись стрельцы на Москву и Кремль. Зазвонили в набат. Затрещали барабаны. Загремела пальба. Стрельцы с знаменами, бердышами, пищалями, пушками повалили толпами.

С утра бояре собрались в Кремль, но не знали, что делать. Пока происходили пререкания и толки, стрельцы наводнили Кремль и подняли неистовые вопли: «Отдайте нам злодеев: Матвеева, Нарышкиных и Годена! Они убили царевича Иоанна! Они отравили царя Феодора!..»

На красное крыльцо вышла царица Наталия, царь Петр и царевич Иоанн. Их сопровождали Матвеев и другие бояре. Увидев царевича Иоанна живым и невредимым, стрельцы переконфузились и смолкли. Видимо, их вожаки пересолили и чуть не испортили дела. Боярин Матвеев, видя такое впечатление, сошел вниз и кротко сказал им: «Я не злодей. Я иду к вам. Возьмите мою седую голову, если она вам понадобилась, но не губите невинных».

Кроткие речи и покорность еще более смутили стрельцов. Они опешили… Все дело испортил князь Долгорукий.

Он начал кричать на них и укорять. Стрельцы обезумели. Они опьянели. Вмиг князь Долгорукий был изрублен в куски и разбросан по площади. Стрельцы бросились на Красное крыльцо за Матвеевым. Его хотели защитить князь Черкасский и патриарх, но напрасно. Боярина вырвали из рук и бросили с Красного крыльца. Пики и бердыши приняли боярина и при криках «любо!» разметали по площади. За боярином Матвеевым наступила очередь Нарышкиных, Ромодановского и других… Стрельцы ввалились во дворец, врывались в хоромы царевен и проливали кровь в храмах у алтаря.

В смертельном ужасе царица увела во внутренние покои царя Петра, пресытившегося зрелищем издевательства и зверства над близкими людьми.

Пока одни стрельцы наверняка действовали в Кремле, другие стрельцы, стрельчихи и их дети хозяйничали в домах избиенных. Они брали ценные вещи и деньги, грабили погреба, пили и в неистовых воплях плясали дикие пляски. Тела убитых с хохотом волокли на Красную площадь.

Ночь прекратила неистовства, но не прекратила насилия. Кремль находился в осаде, под стрелецкою стражею.

Тайно бояре держали совет у царицы Наталии, но ничего не могли придумать.

Наутро убийство, неистовство и оргии возобновились. Грабеж перешел от имуществ обреченных в жертву на лавки и кабаки мирных жителей. Беззащитная Москва стала игралищем обезумевших пьяных бунтовщиков. Стрельцы грозили зажечь дворец, где ютилась несчастная царица, трепеща за сына-царя, отца и братьев.

Зато торжествовала царевна София. Она достигла безначалия своею волею и тем самым являлась владыкою обстоятельств. Вышедши к стрельцам, она встречена была дикими восторгами. София благодарила стрельцов за усердие к царскому дому и уговаривала прекратить смятение. Стрельцы требовали выдачи Ивана Нарышкина и Годена и возведения на престол неправедно обойденного царевича Иоанна. София обещала им исполнения первой половины просьбы, что же касается царевича Иоанна, то она советовала им представить решение боярской думе.

Возвратившись в хоромы, София передала волю стрельцов по поводу брата царицы и советовала немедленно исполнить ее, иначе стрельцы будут продолжать бунт. Иван Нарышкин причастился св. тайн и пошел на казнь. Мольбы царицы не спасли ее брата и дяди царя. Его растерзали, подобно другим жертвам, намеченным Софиею. Стрельцы удалились, удовлетворенные кровавыми жертвами царского рода. Все это видел малолетний царь, видел и крепко запамятовал…

На другой день собралась боярская дума и, по требованию стрельцов, посадила на царство и второго царевича; но при этом сторонники Софии опять вели дело неумело, прежде всего, на престоле остался и Петр, которого София никак не желала, и второе – управительницею София не была предложена и для довершения дела потребовался еще день и еще приход стрельцов. Только на другой день боярская дума вручила управление делами государства, за малолетством царей, Софии. Теперь только София стала царицею, при наличности двух царей.

Можно подумать, что теперь-то власть станет игралищем в руках приближенных царевне людей, так как допустить самостоятельность у женщины весьма трудно.

Ничуть не бывало. София была женщина выдающаяся и ее царствование достойно многих видных царей.

При вступлении в управление государством Софии было 22 года. Она была высокого роста, стройна, красива и энергична. Она была умна, образованна, сама писала стихи, самостоятельна, самолюбива, властолюбива, непокорлива, находчива, пытлива и настойчива. Она была достойна своего брата Петра, и если он был гений мужчина, то София была гений женщина.