Читаем без скачивания Трипланетие. Первый Ленсмен - Эдвард Смит

— Неужели вы думаете, что это действительно что-то живое, сэр? В таком жутком месте?

«Это» уткнулось в барьер и остановилось, хотя «колеса» продолжали вращаться. Оно либо не понимало, либо не обращало внимания на то, что его конечности лишь бесцельно скользили по гладкому слежавшемуся песку. Оно не могло вскарабкаться по вертикальной поверхности, но и не собиралось отклоняться в сторону.

— Вот это интеллектуал! — разочарованно протянул Нортрон, приседая на корточки, чтобы рассмотреть странное создание поближе. — Почему он не может развернуться и поехать назад, или обогнуть препятствие? Может быть, он и живой, но уж смышленым назвать его трудно.

Создание, оказавшееся в тени, отбрасываемой массивным скафандром мастера-электроника, резко замедлило движение, покачнулось и замерло.

— Отойди от света! — выкрикнул Джек и оттолкнул друга. Как только яростный солнечный свет вновь коснулся существа, оно мгновенно ожило, и вращение возобновилось в прежнем темпе, — Этот малыш функционирует как преобразователь энергии.

Поглощает солнечный свет — прямо и непосредственно. И никаких накопителей — в этом мире в них нет необходимости… Возможно, несколько секунд в тени могут убить его, ведь тени здесь нет в принципе. Вряд ли эта штука может представлять для нас опасность.

Он нагнулся и дотронулся до середины вращавшейся вхолостую оси. Ничего не произошло. Джек развернул существо на девяносто градусов, и оно покатилось прочь по прямой линии, точно придерживаясь заданного маршрута. Киннисон снова поймал его и воткнул прямо перед вращающейся осью стержень, которым он пробовал плотность песка. Создание завертелось вокруг стержня, не делая никаких попыток выбраться даже из такой элементарной ловушки; казалось, оно может провести тут весь остаток жизни, вращаясь на одном месте.

— Ты прав, Мэйс, насчет умственных способностей этого субъекта, — воскликнул Джек, — Гигантом мысли его не назовешь.

«Попробуем проверить? — мысль Сэммза была пронизана любопытством. — Сумеем ли мы добраться до разума этого малыша? Вы готовы присоединиться ко мне, парни?»

«Да, сэр!»

Сэммз сосредоточился и приступил к своему эксперименту, проникая все глубже и глубже. Джек с Мэйсом стояли рядом. Существо определенно было живым; оно дрожало и вибрировало, подобно любой живой твари и, кроме того, оно обладало определенной разумностью. Хоть его зачаточное самосознание не могло ни передавать, ни воспринимать мысли, оно понимало, что существует и что должно катиться. Катиться и катиться — бесконечно, вечно, поскольку именно это безостановочное движение гарантировало жизнь.

— Ну, эта штука представляет интерес разве что для научной статьи, — разочарованно протянул Джек, но Сэммз пребывал в полном восторге.

— Эх, найти бы еще одного! Способны ли они к общению друг с другом? Джек, Мэйс, ну-ка, поглядите по сторонам…

— Есть лучший выход, сэр, — отозвался Нортроп. — Арти!

— Да?

— Оглядись-ка вокруг, хорошо? Найди нам парочку таких «пароходиков», зацепи транспортным лучом и тащи прямо сюда.

— Слушаюсь! — дисциплинированно отозвался Стюарт Роулингс, и через несколько минут проблема была решена.

— Лэнс, сделайте несколько снимков в различных ракурсах, — вызвал Сэммз офицера связи с «Чикаго».

— Слушаюсь, сэр! — не уступая в вежливости своему коллеге, ответил тот. — Кстати, а что это такое? Животное, растение или неорганическое создание?

— Не знаю. Возможно, ни то, ни другое и ни третье… Мне бы хотелось захватить парочку с собой на Землю, но боюсь, что они погибнут от холода даже под мощнейшим из наших прожекторов…

Джек освободил своего пленника и осторожно поставил на песок в нескольких футах от одного из только что пойманных. На этот раз движение существ отклонилось от прямой; они приблизились друг к другу и пошли рядом, колесо к колесу. Их оси сцепились; теперь оба создания были похожи на некую довольно-таки беспорядочную конструкцию. Вдруг резким рывком она вдвое увеличилась в размерах, затем распалась на четыре части, и четыре новых крошечных «пароходика» разбежались во взаимно-перпендикулярных направлениях.

— Великолепно! — восхищался Сэммз. — Вот вам и способ избежать вырождения! На такой совершенно гладкой и ровной поверхности ни одна пара из этой четверки никогда не встретится, а вероятность того, что спарятся отпрыски первого поколения, исчезающе мала… Ну, ладно, парни, боюсь, что я зря теряю время. Доставьте-ка меня обратно на «Чикаго».

— Мне кажется, что вы не очень-то довольны, сэр, — осмелился заметить Джек, когда NA774J приблизился к огромной сфере крейсера.

— К сожалению, это верно. Сигнал почти наверняка приходит с направления, которое мы не сможем определить… Скорее всего, с космического корабля, запеленговать который очень трудно. Хотя… подождите минуту… «Род!» — Он вызвал с помощью линзы Киннисона-старшего — так неожиданно, что оба молодых ленсмена чуть не подпрыгнули на месте.

«Что случилось, Вирджил?»

Сэммз в общих чертах объяснил ему состояние дел, сказав в заключение:

«Стоило бы окружить разведчиками всю систему Забриска.

Они должны находиться на таких расстояниях друг от друга, чтобы каждый мог легко определить положение соседа и перехватить луч чужого передатчика с любого направления. Я думаю, что нам понадобится не так уж много кораблей?»

«Верно. Но мы не получим ничего нового.»

«Почему вы так думаете?»

«Да потому, что мы и так уже знаем — „Перевозки“ вовлечены в аферы с тионитом. А на их корабле с передающей станцией может не оказаться никаких следов зелья, вот и все.»

«Возможно, вы правы, — если Сэммз и был разочарован тем, что его идею отвергли столь решительно, вида он не показал. Несколько секунд Первый Ленсмен что-то напряженно обдумывал. — Да, похоже, вы действительно правы; лучше заняться следом, тянущимся от Кавенды. Кстати, как дела с операцией „Беннет“?»

«Лучше не придумаешь! — с энтузиазмом сообщил Киннисон. — Если вы соберетесь туда, то все увидите сами. Это великолепный мир, Вирджил, и он — наш!»

«Постараюсь выбраться в те края», — Сэммз прервал связь с Киннисоном и вызвал Дронвира.

«Единственный новый факт, — коротко сообщил ригелианин. — Корреляция между смертями от тионита и прибытием судов МКП исчезла.»

Развивать это простое и ясное заключение не было необходимости; оба ленсмена прекрасно понимали, что оно означает. Противник, предчувствуя облаву, затаился и ограничил поставки наркотика.

Дал-Налтел тоже лишился своего обычного спокойствия и уравновешенности. Он был мрачен и чем-то недоволен — настолько, что его пришлось долго уговаривать, прежде чем он соблаговолил что-либо сообщить.