Читаем без скачивания Двадцать четыре секунды до последнего выстрела (СИ) - Коновалова Екатерина Сергеевна "Avada_36"

Джим снова пропал. Он даже не дал Себу возможности выразить благодарность за ту помощь, которую оказал — просто исчез, и впору было бы забеспокоиться, всё ли с ним в порядке, но Дарелл утверждал, что он как минимум жив и здоров. «Иногда мы все его утомляем», — заметил доктор и флегматично пожал плечами. Себ согласился, что, возможно, так оно и есть.

Джоан вырвалась к нему на выходные, и они уже второй день покидали кровать только затем, чтобы добыть еды на кухне или поставить новый диск с фильмом. 

— Басти… — Джоан перестала его чесать, и он недовольно приоткрыл один глаз.

— М? 

— Я есть хочу. 

— Угу.

Он тоже был бы не против перекусить, но слишком уж не хотелось вставать. 

— Если ты согласишься обменять моё плечо на подушку, то я спущусь и погрею что-нибудь. 

— Ни за что, — он обхватил её за талию и прижал к себе крепче. Потом всё-таки перевернулся на спину, но тут же снова обнял Джоан. — Не отпущу. 

Да и, честно говоря, не желал он оставлять её наедине с кухней. Опасная затея. 

— Сам встану, — наконец, сказал он, разжимая объятия, откинул одеяло, но даже встать не успел, как раздался очень неуместный телефонный звонок. 

Телефон оказался на другом конце комнаты, почему-то на сейфе, Себ кинулся к нему и с лёгким трепетом прочёл на экране: «Номер скрыт». Ответил на вызов и поспешил выйти из спальни. 

Из трубки раздалось: 

— Здравствуй, детка. 

Себ закрыл за собой дверь поплотнее и пошёл на кухню — ничто не мешает ему греть пиццу, пока Джим будет рассказывать о новом задании. 

— Скучал? Ну же, детка, признайся. 

— Простите, Джим, — улыбнулся Себ, — у меня нет привычки рыдать над вашей фотографией. 

— Ты разбиваешь мне сердце. Каникулы окончены, детка, — добавил он серьёзно. — Жду. 

Джоан сидела на кровати, но уже одетая. Проигнорировав пиццу на тарелке, она спросила настороженно:

— Всё в порядке? 

— Да и нет, — Себ поставил тарелку на тумбочку, — работа. Босс вызывает немедленно. Прости. Останешься до вечера, подождёшь меня? 

— Нет, — чуть прохладно ответила Джоан, — поеду. 

Себ начал одеваться, пытаясь понять, в чём дело. И только когда он натянул футболку, Джоан спросила:

— Твой босс называет тебя «деткой»? 

Себ обернулся. Джоан пригладила волосы.

— Прости, случайно услышала. Не моё дело… — она говорила отрывисто и резко. И Себ догадался, что её это задело. Решив, что пара минут ничего не изменит, и Джим немного подождёт, он ответил:

— Да, называет. В лучшем случае. Он псих с серьёзными задвигами. И у меня в контракте есть приписка об удвоении зарплаты за то, что я вынужден терпеть его. 

— Я бы убила нахрен, — покачала она головой, но явно расслабилась и страстно поцеловала его у выхода из дома. 

Себ убедился, что она села в такси, проводил взглядом отъезжающую машину и поймал себя на мысли о том, что не хотел бы продлить мгновения прощания. Внутри зудело нетерпение, предвкушение нового задания.

Спустя сорок минут он уже был возле дома номер тринадцать по Клармонт-клоуз.

Глава 49

— Тебе не интересно? — спросил Джим, когда Себ, пережив привычную музыкальную атаку, присел на подлокотник дивана. 

— Интересно.

— Почему молчишь?

Себ пожал плечами.

— А смысл? Если вы не захотите, вряд ли что-то расскажете.

Джим тихо рассмеялся. 

— Они напали не на эту квартиру. Про неё мало кто знает. А там… да, там пожар, разгром и всё в таком духе. 

— Я так и подумал. 

Джим не выглядел как перед приступом. Собственно, он выглядел совершенно нормально, и Себ догадался, что его действительно ждёт задание, а не изматывающая ночь рядом с безумцем. 

Поскольку Джим молчал, Себ произнёс: 

— Спасибо за мою тёщу. Это…

— Я убью её, если ты скажешь спасибо ещё раз, — оборвал его Джим. — У нас впереди тяжёлый вечер, детка. Может, самый важный из всех. Мне очень нужно, чтобы ты не сломался, — он встал, отошёл к окну и прислонился лбом к стеклу. Произнёс: — Ты крепкий. Но знаешь… с вами не всегда понятно. Мой бывший… — он хмыкнул, сделав нарочитую паузу, — снайпер сломался неожиданно. Убивал так легко, не особо красиво, но мне нравилось. Кого угодно. Знакомых, женщин, девчонку восьмилетнюю пристрелил, даже бровью не повёл. Мне жалко было, — Джим повернулся, его глаза широко распахнулись, на висках набухли вены.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

«Неужели приступ?» — подумал Себ. 

— Даже мне. А ему хоть бы что, — чуть опустив веки, Джим продолжил: — А обычного взрослого парня убить не смог. Смотрел в чёртов прицел и не выстрелил.

— Это был Марк, да? Марк Смит?

Джим кивнул.

— А тот парень был такой… — Себ нахмурился, вспоминая, — рыжий, наверняка. С веснушками. Типичный ирландец, невысокий.

— Откуда ты знаешь? — медленно спросил Джим.

— Слабость у него была, — Себ скривился. — Одного такого до самоубийства довёл.

Вдруг подумалось, что под описание «рыжий ирландец невысокого роста» и сам Джим отлично подходит. Может, Марка и на нём закоротило? 

— Как? — Джим подался вперёд, в глазах загорелась странная жажда. — Как довёл?

Надо было молчать. И любопытство поумерить. Пережил бы он без этих деталей.

— Был у нас новичок, неплохой парнишка, руки прямые. Марк к нему прицепился. Все с ним говорили, командир ему мозги прочищал, а он всё цеплялся.

— Как?

Себ встретился взглядом с Джимом и сказал спокойно:

— Паскудно. Оскорблял, толкал, если никого рядом не было, мимо пройти не мог, не сказав слова. Как-то они поссорились, а парнишка на следующий день повесился в душе. Марк мне перед смертью сказал… — Себ не договорил. Ему было мерзко поднимать эту тему. 

— Ох, детка, — протянул Джим, — ты винишь себя?

— Не виню. Но мы все там хороши были. Марка надо было завести куда-нибудь подальше и вломить, раз слов не понимал. А мы всё разговоры разговаривали, думали, отпустит его. 

Джим зажмурился, облизнул губы. Себ не знал и знать не хотел, о чём он думает.

— Он хотел убить тебя, ты знаешь? — проговорил Джим. — Ревновал. Думал, что ты занял его место.

— Ну, технически так и есть, — заметил Себ.

Новость, однако. Марк хотел время от времени убить каждого, с кем был знаком. А уж того, кто потеснил его с оплачиваемой работы, наверняка ненавидел.

К удивлению Себа, Джим дико, истерически расхохотался. Он всё ещё не открыл глаза, но по щекам текли слёзы.

— Джим?

— Ох, дорогой мой… — он перестал смеяться так же резко, как и начал, — это лучшее, что я слышал за последние пару недель, может, за исключением Александра, который называет меня мистером Смертью.

Открыв глаза, Джим спокойно стёр с лица слёзы и добавил:

— Ты никогда не занимал место Марка. Видишь ли, мой Святой Себастиан, ты прекрасно стреляешь. Марк делал это посредственно. Марк был великолепен в постели. Я умру от скуки в первые пять минут, приди мне в голову фантазия потрахаться с тобой. 

Себ с отвращением скривился и попросил:

— Избавьте меня от продолжения разговора, мне всё ясно.

Джим снова рассмеялся и подмигнул:

— Не обижайся, детка, — а потом сделался серьёзным, отошёл от окна и сцепил руки за спиной. — Детка, сегодня в десять двадцать пять вечера меня арестуют. Это будет не полиция, а спецслужбы. Я не буду сопротивляться, что позволит мне отделаться парочкой хороших затрещин. В десять тридцать восемь меня приведут на допрос к женщине, которая контролирует все вопросы антитеррористической безопасности в Британии. Ровно в десять сорок четыре ты должен выстрелить, Себастиан. И произойдёт большой бум. 

Себ слушал Джим, боясь вздохнуть. 

— Всё просто, детка. Только если ты не сломаешься. Жди здесь. 

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Себ закрыл глаза, чтобы не видеть Джима, но это не мешало ему слышать его. Сначала Джим ходил по комнате, потом скрипнул дверью и куда-то исчез. Себ не двигался. 

В задании не было ничего необычного. Срок, цель, которую назовут позднее, винтовка и выстрел. Но от слов Джима мороз пошёл по коже. «Большой бум» — звучало действительно пугающе. Взрыв — это всегда лишние случайные жертвы, много разрушений, пожар и боль. Но выбора всё равно не было.