Читаем без скачивания Встретимся в Силуране! - Ольга Голотвина

— Кто из них маг?

Юноша замялся. Но выдать свои сомнения показалось ему постыдным.

— Мужчина, — сказал он с уверенным видом.

— Берем обоих, — решил Альбатрос. — Грайанцу — шнурок на шею... и пасть сразу завязать, чтоб заклинаний не читал. Шнурок шнурком, а кляп во рту надежнее...

Пилигрим пробирался по узким улочкам в «Золотую синицу», где пестрая компания назначила место сбора. Он мог быть доволен: беглецы сданы с рук на руки Фаури, а уж та проводит их... ну, где там Айфер лачужку снял... И неплохо удалось поморочить головы преследователям. Попробуй погонись на конях за челноком, если по берегу натыканы домишки бедноты... еще и заборчики понаставлены, как будто здешней нищете есть что беречь от завистливых глаз...

Но Пилигрим думал сейчас не о завершенном славном деле. И не вспоминал про Храм Всех Богов, куда стремился напролом сквозь опасности. Нет, голова и сердце его были заняты другим.

Помогая выбраться из челнока сестре грайанского короля, которая сильно ушиблась и наглоталась воды, Фаури вскинула на Пилигрима свои удивительные синие глаза и быстро сказала:

«Пожалуйста, береги себя. Не хочу, чтобы с тобой случилось что-нибудь плохое. Именно с тобой».

И теперь Пилигрим на ходу перебирал каждое драгоценное словечко этой дивной фразы, время от времени выныривая из своих сверкающих грез и спрашивая у прохожих дорогу к «Золотой синице».

Он был углублен в серьезнейшее обдумывание тончайших оттенков смысла, заложенного в словах хрупкой девушки с глазами цвета подснежников, когда в ноги ему подстреленным зайчонком кинулся зареванный Ильен.

Продолжая счастливо улыбаться, Пилигрим за шиворот поднял мальчишку, поставил на ноги:

— Что случилось? Где Ингила, где остальные?

Мальчишка задыхался от слез, пришлось встряхнуть его за плечи. Начав говорить, Ильен неожиданно четко и связно изложил ситуацию — и рассказ этот согнал улыбку с лица Пилигрима.

Оказывается, Ильен вместе с Ингилой и Тихоней пришел в «Золотую синицу», где ждала госпожа Арлина. Циркачи спросили себе жареную курицу, а госпожа не могла усидеть под крышей — о муже беспокоилась. Вышла пройтись по улочке, Ильен за ней увязался. Тут как раз Хранитель подошел, и все так хорошо было... Вдруг из-за угла вывалилась какая-то орава и напала на Сокола и госпожу. Ильен пытался драться, но кто-то крикнул: «И мальчишку прихватите!» Ильен испугался и убежал. Потом опомнился, решил вернуться — и заблудился...

— Ладно, успокойся! — потрепал его по плечу Пилигрим. — Пойдем к «Золотой синице». Может, Ингила видела, куда...

Он не договорил: из-за поворота показались трое стражников. Пилигрим почтительно отступил к забору, давая им пройти. Патруль миновал было юношу и мальчика, но вдруг один из стражников — толстый, кругломордый — остановился:

— А ну, парень, поверни голову... Вроде я тебя где-то видел...

Пилигрим неохотно взглянул стражнику в лицо. Ильен, снизу вверх с тревогой наблюдавший эту сцену, увидел, как физиономия толстяка резко побагровела, глаза выпучились. Можно было поручиться, что и волосы под медным шлемом встали дыбом. Из горла стражника вырвался невразумительный звук — то ли хрип, то ли клекот. Остальные стражи порядка в недоумении уставились на своего приятеля.

Пилигрим не стал дожидаться объяснений. Легко перемахнув забор, он бросился наутек. Стражники, как почуявшие дичь псы, сиганули следом. Последним вскарабкался на забор и плюхнулся на ту сторону толстяк.

Ильен припал к щели, увидел в сумерках копошащуюся кучу тел. Пилигрим схвачен!

Содрогаясь от беззвучных рыданий, мальчик побрел прочь. Что делать? Найти «Золотую синицу»? На нем, Ильене, лежит какое-то проклятье! Не навлечь бы его на славную, веселую Ингилу...

И тут пронзительно-остро Ильен понял, что не за Ингилу болит у него душа. И не за Пилигрима, которого, конечно, жаль...

Невыносимо даже думать о том, что схвачены Сокол и Волчица!

Нахлынули воспоминания, одно мучительнее другого. Вот Арлина, ласково смеясь, пытается причесать его непослушные вихры. Вот Ралидж, ловко играя деревянным мечом, раз за разом терпеливо показывает ему прием «радуга над лугом»...

Его семья. Его единственная семья. Как же он раньше этого не понимал? Как он мог быть такой самовлюбленной свиньей?

Ведь и в эту передрягу Ралидж и Арлина попали из-за него! Сидели бы сейчас спокойно дома...

Впереди послышалась брань. Ильен вскинул голову и обнаружил, что выбрел к городским воротам. Стражники опускали решетку. Рядом, вцепившись лапищами в поворотный барабан и не давая стражникам закончить дело, стояла гигантская толстуха в пестром наряде. За ее спиной жались три размалеванные девицы помоложе и посмазливее. При всей своей неискушенности Ильен понял, что это не бродячий театр и не цирк. Толстуха свирепо орала, что она со своими «крошками» не может ночевать в придорожной канаве. А стражник втолковывал ей, что впускать-выпускать никого не велено, а почему — он и сам не знает...

Через эти самые ворота Ильен утром вошел в город. Вернее, въехал — на телеге, которую они нашли в сарае постоялого двора. Хранитель в крестьянской одежде шел рядом с телегой, держа вожжи и покрикивая на ленивую лошадку, тоже трофейную...

А теперь Сокол в беде! Чего бы Ильен не отдал за то, чтобы его спасти! Больше всего на свете он хотел бы сейчас стать могучим и грозным, как... как...

Как дракон.

Перед глазами, словно наяву, взметнулось черное крыло, распахнулась бездонная зубастая пасть.

Эрвар остался в глубоком овраге неподалеку от города. Ночью он поймал и сожрал дикую свинью и теперь отлеживался, переваривая добычу...

Толстуха в пестром продолжала кричать на стражу. Мальчик напряженно, сосредоточенно взглянул в ее сторону. Затем пригнулся и со всех ног кинулся под черную каменную арку, нырнул под полуопущенную решетку. Один из стражников, увлеченный спором, даже не обернулся, а второй попытался схватить мальчишку за шиворот. Ильен увернулся, больно ушибся головой о прут решетки, но не остановился. Стражник что-то кричал вслед, но все заглушали удары крови в висках.

Мальчик бежал до поворота дороги. Здесь он рухнул среди высоких кустов и в отчаянии начал думать о том, что натворил.

Позади остался город. Враждебный, незнакомый, чужой... но — город. Люди.

Впереди — чернеющий лес. Волки, рыси, нежить. Скоро опустится ночь... И в этом лесу надо найти овраг, к которому Ильен почти не помнит дороги! Что делать? Бегать с воплями: «Эрвар, Эрвар!» — и в ужасе представлять себе, кто может прийти на голос?..

В лесу глухо заухала сова. У Ильена мороз прошел по коже.