Читаем без скачивания Чемпион. Второй пояс - Михаил Павлович Игнатов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Болайн выслушал меня, вскинул бровь:
— Римило, ты в своём уме?
В голове у меня раздался ещё и мыслеголос магистра:
«Чего ты добиваешься, юноша?»
Я ответил ему честно:
«Всего лишь, пока никто не может заткнуть мне рот, пытаюсь побольней ужалить всех тех дарсовых ублюдков, которые решили сегодня поживиться за наш счёт. Хочу показать, что не такие уж они и правильные, что всё говорит о том, что Гарой получили от Дизир деньги, унизить их на глазах у всех, кого только можно.»
«А сумеешь?»
«Не попробую, не узнаем. Но раньше у меня неплохо получалось злить собеседника.»
«Заметно. Не зря Шандри сетовал, что он не хочет отпускать тебя, видит в тебе того, кому с облегчением передал бы ношу магистра в своё время.»
Я растерянно выдохнул:
«Что?»
Но магистр не ответил мне, вместо этого он развернулся к Болайну и хмыкнул уже вслух:
— И мне бы тоже хотелось услышать ответ на этот вопрос. Я выдвигал обвинения и к Гарой, и к Дизир, пересылал показания всех свидетелей, но, — яд в голосе магистра буквально лился ручьём, — подозреваю, что все мои письма как-то затерялись в переписке.
Болайн повёл рукой:
— Думаю, мы обсудим это после турнира, сейчас есть дела важней.
Магистр ответил неожиданно жёстко:
— Нет. Не после. Мы поговорим об этом сейчас. На глазах у всех, кто здесь собрался. Кем станет Орден, если будет закрывать глаза на убийство своих талантов?
Болайн вспыхнул:
— Кто бы говорил! Что у вас есть? Ничего у вас нет, это вы убийцы! Это ваш ублюдок Тола при сотнях свидетелей убивал тех, кто не мог ему противостоять! Это на вас обрушено Дикое Время! Всего лишь оно, хотя вы заслуживаете Бедствия!
— Да, — кивнул магистр, и его спокойный голос резко отличался от гневного вопля Болайна. — У вас нашлись свидетели. Нашим же свидетелям, которые видели, как ваш Кетот перерезал горло Береку — не поверили.
— Наблюдающие Гарой не нашли на месте схватки убедительных доказате…
Это было трудно, но я постарался, едва не сорвал горло, но добился-таки, что мой голос перекрыл голос Болайна:
— О-о, да-а-а! Гарой, которые внезапно ослепли! Гарой, которые, может быть, даже написали, что это Берек сам себе перерезал горло, чтобы досадить дизирцам!
Болайн привстал и ткнул в меня пальцем:
— Закрой свой рот, младший! Ты вышел на ринг, так дерись!
— Этот младший закроет свой рот не раньше, чем выскажет вам, старшим, все свои обиды!
— Да что ты о себе возомнил?!
Болайн вскочил, словно собирался спрыгнуть ко мне, вниз и заткнуть мне рот силой.
Не знаю уж, что бы он сделал, только на его пути встал магистр.
Ну, как на его пути… Тоже поднялся с кресла, подняв руку. Убедившись, что Болайн не двигается с места, кивнул и потребовал:
— Этот младший скажет всё, что хотел сказать, перед тем, как начнёт свою схватку.
Болайн скривил губы:
— Я отказываюсь участвовать в этом балагане.
Магистр усмехнулся:
— Но я же участвую в твоём балагане, юный Болайн? Или ты хочешь остановить турнир?
— Остановить? — тот покачал головой. — Ну уж не надейся, старый Хорит. Ваши младшие тут слишком много трепят языком. Пожалуй, я уже не обойдусь одним только городом Древних. Пожалуй, нужно повысить ставки.
Я поспешил вмешаться:
— С чего бы это? Вы обвиняете Академию и Орден в нарушении. Но сами нарушили правила первыми, убив ученика Ордена, поэтому ставка на турнире недействительна.
— Недоказуемо.
— Конечно, пока Гарой говорят то, что вам выгодно.
В голове рявкнул Шандри:
«Леград!»
Магистр предупредил меня гораздо мягче:
«Будь осторожней, не имея доказательств. Пусть ты и шэн, но даже Стражу, если ты потребуешь его вызвать, нужны будут серьёзные доказательства и свидетели. Поверь, одними словами с ними не обойтись.»
Я уточнил:
«Даже если будет достаточно Указов с Истиной?»
«Леград, — магистр вздохнул. — Люди уровня главы клана или их старейшин никогда не будут вести такие дела прямо. Ты думаешь, Болайн положил руку на плечо Кетота и сказал ему: „Отправляйся под гору, убей там кого-нибудь?“ Поверь, под Истиной ты ничего не докажешь.»
" Жаль."
Болайн тем временем процедил:
— Десятки тысяч людей слушают тебя. Давай, скажи прямо — что ты хочешь сказать своими странными словами?
— Ничего, — я даже развёл руками. — Ничего, что могло бы порочить статус первого и честнейшего клана нашего Пояса.
Старейшина от Гарой презрительно махнул в мою сторону рукой:
— Только и можешь, что лить в своих речах яд.
Я не согласился:
— Не только. Мои уважаемые старшие слишком горды, чтобы оправдываться в мелочах, но я, младший, не имею их гордости.
— День был очень долгий, возраст даёт о себе знать, — старейшина Гарой усмехнулся, устроился поудобней в кресле. — Ты уже давно отбросил свою гордость, обвиняя старших, давай, говори быстрей, мы уже устали слушать твои пустые речи и хотели бы поглядеть твою схватку, так ли ты хорош с копьём, как с языком.
Таким меня не смутить:
— Конечно. Буду краток. Когда Академия накрылась защитной формацией, она и впрямь сделала это из-за нападения внешних врагов, сектантов.
Старейшина наклонил голову к плечу, словно птица:
— Что? Повтори.
— В Академии открылся пробой и ученикам Академии пришлось сражаться с ними.
— Что за?.. — Болайн переглянулся со старейшинами, переспросил, косясь в сторону. — И магистр молчал об этом?
Я развёл руками:
— Гордость. Наше отделение было основано, чтобы уничтожать сектантов во Втором поясе. Разве можно гордиться и тыкать в лицо тем, ради чего существуешь? Что сказали бы наши братья из Четвёртого пояса?
Болайн фыркнул:
— Но ты не стесняешься, да и нет никаких у вас братьев в Четвёртом. Вы — всё, что осталось от Ордена.
Я усмехнулся:
— Вы можете это доказать? Откуда вы, вообще, это узнали?
Болайн неприятно усмехнулся в ответ и не стал
