Читаем без скачивания Гимн неудачников - Eugene

И тут я наконец пришел в себя и забился в щель между стеллажами, баюкая ударенный локоть и с прискорбием сознавая, что нечего делать в этом жестоком мире с такой быстрой реакцией.

— Колдун мой!

Ильда восстала из ванны в потоках мутной воды, ореоле бешенства и кошмарном обличье. От зажиточной горожанки не осталось ничего: на поверхность выбралось раздувшееся синюшное существо с длинными, до пят, космами черных волос, отращенными желтыми ногтями, судорожно скребущими по эмалированным бортикам и гулким, утробным голосом.

Вот что значит — разок помыться…

Град по-птичьи склонил голову, рассматривая нежить с отстраненным интересом, как чудного зверька, а потом перевел пристальный холодный взгляд на железные створки. Сейчас он до странности напоминал бездушный инструмент, да хоть тот же скальпель, для чего-то облаченный в человеческую кожу — и сравнение это тревожило. Беда, болезненно кривясь, пытался разжать его пальцы, но умертвие держал мага безо всякой натуги, словно не замечая его трепыханий.

Утопленница перевалилась через бортик и злобно ощерилась, перебирая тонкими пальцами в изорванных кружевных перчатках:

— Ах, думаешь, что ты способен меня победить? Здесь мой дом, место моей силы, и не рассчитывай, что…

Град обвел взглядом чуток погромленную лабораторию и тяжело вздохнул.

— Добрый день, — сказал он.

Шадде замерла напротив, с присвистом дыша и следя за противником налитыми фосфоресцирующей синевой глазами. Кажется, до нее постепенно начало доходить, что даже по меркам черных магов с гостеприимством вышел перебор.

— Здравствуй, Капля. Лоза, — умертвие вежливо кивнул в мою сторону — пришлось выбираться из укрытия — и вопросительно посмотрел на Беду. Не дождавшись ответа, Град спохватился и отпустил издерганную жертву. — Мои извинения.

Маг с руганью шарахнулся в сторону, поминая всю родню Града до десятого колена; в глазах Беды мешались ненависть, пережитый страх и унижение, и я сразу понял, что он этого не забудет.

— Явился, — с оттенком смущения констатировала нежить. Ну что же, воссоединение семьи происходило в меру тепло и бурно.

— Ты звала, — равнодушно напомнил Град.

Ильда расцвела на глазах: на пухлые щечки вернулся свежий румянец и нежить, скромно потупив глазки, сложила на животе аккуратные сдобные ручки.

— Ах, а я тебя так ждала…

Оно и заметно.

— Ильда, это что за хрен с бугра? — напряженно поинтересовался черный маг.

Град прошел мимо, словно их не существовало, и остановился напротив. Он мало изменился с нашей последней встречи, только стал еще более… отстраненным. Блеклые стекляшки глаз, которые не оживлял даже цвет, глядели пусто и мертво. Интересно, он колдунов душит с таким же выражением?

Умертвие протянул руку ладонью вверх:

— Покажи.

Я недоуменно вытаращился в ответ, а потом протянул ему обожженную руку. Проклятие все еще выглядело отвратно, но уже не пугало. Заживет. Тут как бы без головы не остаться…

Град аккуратно сжал пальцы. Полное ощущение, что запястье попало в обжигающе ледяные железные клещи; не больно, но дернешься — раздавят кость. По лицу воскрешенного прошла судорога, а потом оно приняло вовсе нечитабельное выражение.

— …должен был…

— Ч-что? — переспросил я, без уверенности, что шепот мне не послышался.

От чужих прикосновений растекался холод и онемение, а потом заражение начало отступать. Я ошеломленно следил, как оно черным дымом перетекает под кожей, собирается в одной точке и втягивается в бледные пальцы, не оставляя почти никаких следов. Это было нечто непонятное, невообразимое, невиданное раньше.

— Так лучше?

— Н-н… д-да, — я отшатнулся, глядя на мертвяка со священным ужасом. Взять и вытянуть чужое проклятие… Нельзя же так, я ведь тоже человек! К счастью, решив, что больше магии ему тут не обломится, Град отвалил сам, отступив на пару шагов и вернув привычную маску безразличия.

— Ты знаешь, что на тебе печать Леса?

— Ч-чт… а, это. Служить Лесу — наше предназначение! — гордо провозгласил я, пряча руки за спину. Тонкий багровый узор, переплетение линий, чувствовал себя по-прежнему неплохо, но ничем не отличался от царапин, которые я получил, застряв в особо колючем терновнике.

Умертвие кивнул и обернулся к Беде, словно впервые того по-настоящему его заметив:

— Мое имя — Град.

— Он же друид, — запоздало проинформировала приятеля Ильда. — Да ты только на него погляди — типичный зеленый! Ходит, как под маковой настойкой, и взгляд такой, как у наркомана…

Чего-о-о-о? Я не знал, оскорбляться ли за себя или за братства.

— А! Значит, тот самый Град, — с издевочкой протянул Беда, медленно обходя пришельца по кругу. Все, кнопка самосохранения снова перешла в режим "выкл". — И что же этому самому Граду здесь надо, м?

Град смотрел на черного мага сверху вниз, так, как башенный кран может смотреть на назойливого комара, вьющегося вокруг и угрожающего закусать до смерти. Беда вызывающе ухмыльнулся и встал напротив, ткнув умертвие в грудь:

— Специалист, да?

— Можно выразиться и так, — Град медленно улыбнулся в ответ, той самой жуткой улыбкой капкана или мороженой акулы.

Ильда возмущенно пыхтела, эти два придурка лыбились друг на друга, а мне весь этот цирк начинал надоедать.

— Так и будем здесь стоять до пришествия?

Грубая фраза нарушила хрупкое очарование момента и помешала сторонам сосчитать, сколько зубов им достанется в качестве трофея. Беда рассмеялся и фамильярно похлопал умертвие по плечу:

— Сработаемся! Беда.

— Я запомню, — серьезно пообещал Град. Беда просиял от счастья; мир и взаимопонимание были достигнуты.

Шадде нетерпеливо фыркнула, показывая, что она-то выше всяких условностей и ритуалов вливания в коллектив, и подхватила со стола серебряный кувшин, выплеснув его содержимое на пол. Вода растеклась по когда-то чистой плитке мутной лужей; из темной глубины на меня уставилось перепуганное отражение в окружении плавно кружащихся желтоватых огоньков.

— Прошу, — от всей души предложила Ильда.

Понимаю, конечно, что еще немного — и здесь можно будет плавать, но пока еще мелковато… Я вопросительно поднял глаза на умертвие и вздрогнул от неожиданности; лаборатория сгинула без следа, словно я поменялся с отражением местами, вместо него оказавшись среди темноты и блуждающих огней.

Где-то там, на невообразимой высоте, изогнутые каменные своды подпирали изящные, до стеклянной хрупкости тонкие колонны, расцветая зубчатыми звездами, а между ними плавал густой серебрящийся искрами туман, в котором перекатывались теплые янтарные шарики. По неровным серым стенам в трещинах и расколах струилась вода, стекая в черное подземное озеро; над ним едва-едва поднимались узкие и хлипкие мостки вдоль стен и к центру, к роскошному мраморному фонтану, расколотому на две части.