Читаем без скачивания Свободное владение Фарнхэма - Роберт Хайнлайн

— Кажется, это серьезно, — заволновалась Карен. — Дьюк, покажи дорогу Барбаре. Я пойду разбужу Джозефа. — И она скрылась за дверью.

— Никак не могу поверить этому, — пробормотал Дьюк.

— Дьюк, как пройти в укрытие? — сквозь его замешательство прорвался голос миссис Уэллс.

— Я покажу вам. — Он неторопливо встал, собрал карты и аккуратно разложил их по разным карманам. — Мои и сестренкины — в моих брюках, а ваши с отцом — в пальто. Пошли. Чемодан возьмете?

— Нет!

2

Дьюк провел ее через кухню, за которой следовала лестница, ведущая в подвал. Мистер Фарнхэм уже опускался по ней, неся жену на руках. Похоже было, что она спит.

— Подожди, отец! — крикнул Дьюк. — Сейчас я возьму ее сам.

— Иди первым и открой дверь!

В стене подвала оказалась стальная дверь. Дьюк не сумел справиться с ней, замок не поддавался. Мистер Фарнхэм не выдержал и, переложив Грейс на руки сыну, сам открыл ее. За дверью обнаружилась еще одна лестница, спускавшаяся глубже под землю. Воспользовавшись ею, они внесли безжизненное тело миссис Фарнхэм в небольшую комнатушку, находившуюся за второй стальной дверью. Заглянув в нее, Барбара прикинула, что пол этой комнатенки футов на шесть ниже основания фундамента, а само убежище располагалось, вероятно, под задним двором дома Фарнхэма.

Из-за двери послышался голос мистера Фарнхэма:

— Барбара! Входите же скорее! А где Джозеф? Где Карен?

Не успел он договорить, как эти двое кубарем скатились по лестнице. Карен была растрепана и выглядела очень возбужденной и счастливой. Джозеф спросонья дико озирался по сторонам. Одет он был явно наспех: в брюки и нижнюю рубашку, обуви на нем не было. Он резко остановился.

— Мистер Фарнхэм! Они что, собираются нанести нам удар?

— Боюсь, что так. Скорее входи.

Юноша-негр обернулся и закричал:

— Если не ошибаюсь, мистер Ливингстон! — и ринулся вверх по лестнице.

— О Боже! — сжав ладонями виски, простонал Хьюберт. Затем добавил уже обычным тоном: — Девочки, входите. Карен, запри дверь, но все время прислушивайся. Я буду ждать столько, сколько смогу. — Он взглянул на часы. — Пять минут…

Девушки вошли. Барбара шепотом спросила:

— Что случилось с Джозефом? Помешался?

— Да, что-то вроде этого. Если не ошибаюсь, мистер Ливингстон — это наш кот, который любит Джозефа и терпит нас. — Карен начала запирать внутреннюю дверь, сделанную из толстой листовой стали и крепящуюся болтами десятидюймовой толщины.

Вдруг она остановилась.

— Черт меня возьми! Я закрываю дверь, а отец остался там, снаружи!

— Не трогай ее вообще.

Карен покачала головой.

— Нет, для надежности я все-таки завинчу парочку болтов так, чтобы он слышал. А кот этот может сейчас прохлаждаться где-нибудь за несколько километров отсюда.

Барбара огляделась. Комната имела Г-образную форму. Вошли они с конца короткого рукава. Справа у стены стояли две койки, на нижней лежала по-прежнему спящая Грейс Фарнхэм. Вдоль левой стены тянулись полки, тесно уставленные какими-то припасами. Койки и полки разделял проход, немногим шире, чем входная дверь. Потолок был низким, закругленным и был сделан, как и двери, из листовой стали. Немного дальше виднелись края еще двух коек. Из-за поворота вынырнул Дьюк и принялся устанавливать ломберный столик. Она с удивлением наблюдала за тем, как он аккуратно вынимает из карманов карты — казалось, все это было так давно! Наверное, уже с час назад. А может быть, прошло только пять минут?

Дьюк заметил ее, улыбнулся и расставил вокруг столика складные стулья.

В дверь постучали. Карен тотчас отперла ее: ввалился Джозеф, за ним вошел мистер Фарнхэм. С рук Джозефа спрыгнул великолепный рыжий персидский кот и тут же принялся обнюхивать все углы. Карен и мистер Фарнхэм сообща затянули все дверные болты. Взглянув на жену, Хьюберт обратился к Джозефу:

— Проверь, дружище, все ли в порядке с дверью.

К ним подошел Дьюк.

— Ну как, посудина заклепана, шкипер?

— Да, осталась только скользящая дверь. Она запирается специальной рукояткой.

— Ну что ж, как освободитесь, прошу к столу. — И Дьюк указал на разложенные карты.

Отец уставился на него в изумлении.

— Дьюк, ты что же, всерьез предлагаешь доиграть партию в то время, как на нас собираются напасть?

— Мою серьезность изрядно подкрепляет возможность выиграть четыре сотни долларов. А еще одна сотня продолжает утверждать, что нас вообще не атакуют. Через полчаса тревога будет отменена, и в завтрашних газетах появятся сообщения, что радарные установки были сбиты с толку Северным сиянием. Ну как, будешь играть? Или сдаешься?

— Гмм… мой партнер сыграет за меня. Я занят.

— Ты не будешь потом оспаривать ее проигрыш?

— Конечно, нет.

Барбара обнаружила, что она сидит за столом. У нее было такое чувство, что все это происходит во сне. Она взяла карты Хьюберта и взглянула на них.

— Твое слово, Карен.

— О, черт! — в сердцах выругалась Карен и пошла с тройки треф.

Дьюк задумчиво изучал свои карты.

 — С чего бы начать?.. — пробормотал он в нерешительности.

— С чего хотите, — отозвалась Барбара, — мне все равно, я буду играть в открытую.

— Может быть, вам лучше этого не делать?

— Нет, я решила твердо. — И она открыла карты.

Дьюк стал разглядывать их.

— Все ясно… — сказал он. — Не убирайте их, отцу тоже будет интересно посмотреть. — Он что-то прикинул в уме. — Здесь примерно двадцать четыре очка. Отец!

— Да, сынок?

— Я тут выписываю чек на четыре сотни и еще девяносто два доллара, и пусть это будет мне уроком.

— Нет никакой необходимости…

Свет погас, пол вздрогнул под ногами. Барбара почувствовала, как что-то страшно сдавило ей грудь. Она попыталась встать, но ноги держали плохо. Казалось, что вокруг них с ревом носятся поезда подземки, а пол стал напоминать палубу корабля, попавшего в свирепый шторм.

— Отец!

— Я здесь, Дьюк. Ты ранен?

— Не знаю. Но чек мне теперь придется выписывать уже на пятьсот девяносто два доллара!

Подземные толчки продолжались. Сквозь не стихающий рев Барбара услышала, как мистер Фарнхэм усмехнулся:

— Забудем об этом. Доллар только что перестал существовать…

— Хьюберт! Хьюберт! Где ты? — послышался пронзительный голос миссис Фарнхэм. — Когда это прекратится?

— Иду, дорогая.

Тьму прорезал тонкий луч фонарика, двигавшийся по направлению к койкам. Барбара подняла голову и с трудом разобрала, что это хозяин дома на четвереньках, держа фонарик в зубах, пробирается к супруге. Вскоре крики стихли, Фарнхэму удалось успокоить жену.