Читаем без скачивания Под конвоем лжи - Дэниел Сильва

— Мой отец был англичанином, и я родился в Лондоне. Мы с матерью переехали в Германию, когда он умер.

— И вы действительно немецкий шпион?

— Что-то в этом роде.

— Что случилось с Шоном и моим отцом?

— Мы вели радиопередачу из сарая Шона, когда твой отец ворвался туда. Шон попытался остановить его, и твой отец его убил. Тогда Кэтрин и я убили твоего отца. Мне очень жаль, Дженни. Все случилось так быстро...

— Замолчите! Не хочу слышать, что вам чего-то жаль!

Нойманн промолчал.

— А что будет дальше? — спросила Дженни, не выдержав даже секундного молчания.

— Мы поедем вдоль побережья до устья Хамбера. Там мы сядем на маленькую лодку, выйдем в море и встретимся с подводной лодкой.

— Я надеюсь, что вас поймают. И очень надеюсь, что вас убьют.

— Я бы сказал, что такая возможность очень вероятна.

— Вы негодяй! Зачем вам нужно было устраивать ту драку с моим отцом из-за меня?

— Потому что ты очень понравилась мне, Дженни Колвилл. Я лгал тебе насчет всего остального, но это чистая правда. А теперь слушай: если ты будешь в точности выполнять то, что я буду говорить, с тобой не случится ничего плохого. Ты меня понимаешь?

Дженни чуть заметно наклонила голову. Нойманн подвел машину к дому Догерти. Дверь открылась, и оттуда вышла Кэтрин. Она подошла к фургону, взглянула на Дженни, перевела взгляд на Нойманна и сказала по-немецки:

— Свяжите ее и посадите в фургон. Мы возьмем ее с собой. Никогда не знаешь, когда может пригодится заложник.

Нойманн покачал головой.

— Лучше будет просто оставить ее здесь, — ответил он на том же языке. — Толку от нее для нас никакого не будет, а она может пострадать.

— По-моему, вы забыли о воинской субординации, лейтенант!

— Нет, майор, — ответил Нойманн, не скрывая сарказма.

— Вот и хорошо. Свяжите ее, и давайте поскорее выбираться из этой забытой богом дыры.

За веревкой Нойманну пришлось отправиться в сарай. Там он взял керосиновую лампу и бросил последний взгляд на лежавшее на земле тело Шона Догерти, прикрытое старым мешком. Нойманн не мог не чувствовать своей ответственности за ту цепь событий, которая привела к смерти Шона. Если бы он не подрался с Мартином, Мартин этой ночью не ворвался бы в сарай с дробовиком, Шон отправился бы вместе с ними в Германию, а не лежал бы на полу собственного сарая с дырой в половину груди. Он погасил лампу, оставив трупы в темноте, вышел и плотно закрыл за собой дверь.

Дженни не пыталась сопротивляться и не говорила ему ни единого слова. Нойманн связывал ей руки впереди, чтобы ей было хоть немного удобнее, и не забыл удостовериться в том, что узел не слишком тугой. Затем он связал ей ноги.

Закончив с этим, он взял девушку на руки, донес ее до задней двери фургона, открыл ее и положил Дженни на пол.

После этого он подлил в бак бензина и бросил пустую канистру подальше на луг.

Проезжая от дома к деревне, они не заметили никаких признаков жизни. Очевидно, жители Хэмптон-сэндс не услышали выстрелов. Машина проехала через мост, оставила сбоку шпиль церкви Святого Иоанна и прокатила по затемненной улице. В деревне было так тихо, что можно было подумать, что ее эвакуировали.

Кэтрин молча сидела рядом с ним и перезаряжала свой «маузер».

Нойманн прибавил газу, и Хэмптон-сэндс исчезла в темноте.

Глава 56

Лондон

Ожидая, пока ему принесут папку с надписью U-509, Артур Брэйтуэйт продолжал рассматривать карту Северной Атлантики. Не то чтобы ему так уж была нужна эта папка — он не сомневался, что и без того знал все, что нужно, о командире этой подводной лодки и обо всех его боевых походах. Он лишь хотел получить подтверждение нескольких своих соображений и только после этого звонить в МИ-5.

Поведение субмарины под номером U-509 озадачивало его уже на протяжении нескольких недель. У него сложилось впечатление, что лодка осуществляет какое-то бесцельное патрулирование в Северном море, не передвигаясь ни по какому определенному курсу и очень редко связываясь со своим командованием. А в редких сеансах связи субмарина неизменно указывала координаты неподалеку от мыса Сперн-Хед. Пару раз лодка появлялась на аэрофотоснимках, сделанных разведчиками, летавшими над базой подводных лодок в южной Норвегии. Но не было зарегистрировано никаких ее надводных переходов, никаких нападений на военные корабли или торговые суда союзников.

«Вы, кажется, хотите, чтобы мы поверили, что вы околачиваетесь там без всякой цели, капитан-лейтенант Хоффман, — мысленно говорил Брэйтуэйт. — Ну так вот, я не верю этому».

Он взглянул на суровое лицо Деница и пробормотал:

— Интересно, с какой это стати вы позволили отличной лодке с опытной командой без толку болтаться по морю?

Через несколько секунд появился адъютант с папкой:

— Вот и я, сэр.

Брэйтуэйт не взял у него документы. Он приказал молодому офицеру открыть папку, а сам стал пересказывать ее содержание.

— Имя капитана — Макс Хоффман, если я не ошибаюсь.

— Верно, сэр.

— Получил Рыцарский крест в 1942 году и Дубовые листья к нему годом позже.

— Фюрер прицепил их ему собственноручно.

— Так, а теперь более важные вещи. Насколько я помню, перед войной он непродолжительное время служил в абвере, в личном аппарате Канариса.

Помощник принялся торопливо листать бумаги.

— Да, вот оно. Хоффман служил в берлинском штабе абвера с тридцать восьмого по тридцать девятый год. Когда началась война, его перевели в действующий флот и назначили на лодку U-509.

Брэйтуэйт снова уставился на рельефную карту.

— Патрик, если бы вам нужно было забрать из Великобритании важного немецкого шпиона, разве не предпочли бы вы обратиться за помощью к старому другу?

— Конечно, сэр.

— Наберите номер Вайкери из МИ-5. Я думаю, что нам найдется о чем поговорить.

Глава 57

Лондон

Альфред Вайкери стоял перед огромной — восемь футов в вышину — картой Британских островов, беспрерывно курил, пил удивительно невкусный, но невероятно крепкий чай и думал: теперь я представляю, что должен чувствовать Адольф Гитлер. После получения информации от коммандера Лоу, оперативного дежурного станции радиоперехвата Службы Y в Скарборо, можно было с уверенностью предполагать, что шпионы попытаются выскользнуть из Англии и добраться до подводной лодки. А перед Вайкери стояла одна совершенно однозначная, но все же очень серьезная проблема. Он имел самое приблизительное представление о том, когда это случится, и еще хуже представлял себе — где.

Он предполагал, что шпионы должны будут встретиться с субмариной на рассвете, поскольку при свете дня для подводной лодки было бы слишком опасно оставаться на поверхности чуть ли не на расстоянии видимости от побережья. Существовала также вероятность, что подводники направят на берег группу моряков на резиновой лодке — таким образом абвер часто доставлял своих шпионов в Великобританию, — но Вайкери сомневался, что они пойдут на такой риск в условиях серьезного шторма. Украсть лодку шпионам тоже было не так легко, как это могло показаться. Королевский флот прибрал к рукам едва ли не все, что могло держаться на воде. Лов рыбы в Северном море почти не производили, потому что прибрежные воды были сплошь заминированы. Шпионам, скрывавшимся сейчас от всех спецслужб Великобритании и располагающим очень незначительным запасом времени, будет непросто отыскать лодку, которая могла бы выйти ночью в штормовое море.

«А может быть, — подумал он, — шпионы запаслись лодкой заблаговременно».

Еще больше тревожил его вопрос, где это случится. Из какой точки побережья они выйдут в море? Вайкери снова уставился на карту. Служба Y не смогла точно определить местоположение передатчика. В качестве исходной точки Вайкери решил выбрать точный центр той обширной области, на которую ему указали. Он медленно вел указательным пальцем по карте, пока не уткнулся в Норфолкское побережье.

Да, в этом был смысл, и немалый. Вайкери хорошо изучил железнодорожные расписания. Если шпион укрывался в одной из прибрежных деревень, у него была возможность добраться до Лондона за три часа на поезде, выходящем из Ханстантона.

Вайкери предполагал также, что в их распоряжении имелся хороший автомобиль и запас бензина. В таком случае они должны были уехать на изрядное расстояние от Лондона. Зная о том, что и без того внушительный полицейский контроль за железными дорогами еще больше усилился, он нисколько не сомневался в том, что поездом они не поедут.

В таком случае насколько далеко от Норфолкского побережья они могли отъехать, чтобы сохранить реальные шансы сесть в лодку и отплыть далеко в море?

Вряд ли подводная лодка могла подойти к берегу ближе, чем на пять миль. Чтобы преодолеть такое расстояние, шпионам потребуется по меньшей мере час, если не больше. Субмарина должна погрузиться как только рассветет, следовательно, шпионы должны выйти в море не позже шести утра. Радиограмма была отправлена в десять вечера. Итак, у них оставалось всего восемь часов. Насколько далеко они могли уехать? С учетом погоды, затемнения и состояния дорог — сто — сто пятьдесят миль.