Читаем без скачивания Райская птичка (СИ) - Оксана Сергеева

- Мне хватило, - призналась она, крепко охватывая его плечи. Он так и стоял посреди кухни. И держал её так легко…

- Уверен в этом. Я хочу, чтобы ты говорила. Хочу слышать тебя.

Не любить проще, чем любить. Он вообще обожал в жизни удобство. Но именно эту женщину он любил, такую удивительную, неподвластную ему ни капельки. Такую искреннюю и честную, но такую закрытую ото всех. Такую сексуальную, но не играющую своей женственностью. Такую целостную и спокойную. Но больше он обожал её растерянность. Наверное, потому что она была такой редкой гостьей. Но именно это он обожал. Когда вот так без подготовки; когда нет заранее заготовленного ответа; когда мысль рождалась в улыбке и взгляде, - прямо на глазах; когда нет времени на размышление, а есть только правдивая человеческая реакция.

Возможно, он устал, мышцы его стали каменными, но, тем не менее, и не думал опускать её на пол.

- Я скажу. Всё скажу. И не прошу для этого время. Ты мне нужен. Обнимай меня, даже если я буду сопротивляться, разговаривай, даже если мне хочется помолчать. Ты же можешь… Я думала, смогу без тебя… но нет. Не могу. Невозможно.

Мужественный, далёкий от проявлений сентиментальности, такой же «её» и уже совсем-совсем другой. Его «люблю» - твёрдое не размазанное, пусть и без «до гроба» переворачивало душу. Даже если говорила себе, что нельзя верить на сто процентов, - ему верила на тысячу. Невыплаканные слёзы наполнили глаза, и она скрыла их, прикрыв веки. Совсем не время сейчас плакать, уже не нужно, но ощущение это прогнать не удавалось. Энджел зажмурилась и уткнулась ему в шею, спасаясь.

- Ну, что ты... – Данте всё же заметил влажную пелену на глазах. На её прекрасных голубых глазах, чья глубина всегда поражала. Но до дна все равно не добраться…

В ответ она только упрямо помотала головой, но плечи предательски вздрагивали.

- Перестань. Перестань, прошу.

Её тихие слёзы рвали душу на части, но чем больше он пытался её успокоить, тем больше она плакала.

- Перестань… нельзя.

Последние слова её немного отрезвили, и, уцепившись за осознание, что ей нельзя плакать, она высвободилась, чтобы уйти в ванную. Он не оставил её наедине с собой и ополоснув лицо, в зеркале она увидела отражение любимого мужчины. Стянув полотенце приложила его к мокрым щекам, а он обнял её, прижав спиной к груди. Сначала хотела сказать что-нибудь глупое и ироничное, но не стала, передумала. Вздохнула и оперлась на него. Хорошо, что не накрашена, иначе на его белой рубашке расплылась бы лужа слез, черных от туши.

- Ты уязвима, но не слаба, - сказал он, словно прочитал её мысли. – Пойдём, - подтолкнул в спальню.

- Прости, не могла остановиться.

Странная улыбка промелькнула на его лице. Он сел и притянул её за руку. Такие ледяные у неё ладони. И щеки тоже. Он почувствовал, когда она села на него сверху и обняла. Убрал её руки с плеч и сплёл их пальцы, согревая.

- Я хочу, чтобы ты перестала играть роли. Перестала быть секретаршей, любовницей другом… стала просто моей Птичкой. Только моей и ничьей больше.

- Кажется, я всегда ею была.

- Не совсем.

- Я согласна.

- Даже думать не будешь?

- Я уже обо всём подумала.

Отпустил её руки, обхватил талию, притягивая ближе.

- Давай уедем.

На ней была коротенькая свободная туника, замечательно оголяющая её стройные ноги.

- Куда?

Он слегка потянул за шнурок, стягивающий горловину, и трикотажная ткань мягко соскользнула с плеча.

- Туда, где никого не будет кроме нас, – голос стал глуше, потому что губы коснулись обнажённого плеча, а руки одновременно подтянули вверх платье, обнажая ягодицы. – У тебя найдётся пара тёплых свитеров? Ночью бывает холодно…

- Найдётся.

С затаённым удовольствием она ощущала его нежные прикосновения. Они стали ласкающими. Пробуждающими спящий голод.

- Собирайся.

- Сейчас?

- Нет, позже. – Придержал её, чтобы она не рванула к шкафу. Теснее прижимаясь, она наслаждалась необычайной близостью: и физической и душевной. Это позволяло вести себя по-другому, без рамок и ограничений, но она боялась напугать его своим чувством и желанием.

Тёплые руки чуть приподняли за ягодицы, и по телу прошла волнующая дрожь. Губы накрыли рот в чувственном медленном поцелуе. Освобождая. Позволяя выразить всю свою страсть. Платье задралось до талии, руки поползли выше. Затаив дыхание она сама подцепила подол и стянула его через голову, тут же услышав тяжёлый мужской выдох.

Когда одежда была сброшена, времени на ласки совсем не осталось, терпения и того меньше. Данте опрокинул её на кровать, не переставая мучить ненасытными поцелуями, спеша слиться воедино.

- Моя Птичка, - шептал в ухо, входя глубже, чувствуя на плече её горячее дыхание. Она прикрывала глаза, выгибаясь навстречу со сдержанным стоном. Расцветая в его объятиях.

Глава 42

Энджел обернулась и посмотрела в комнату. Ещё пара минут у неё есть. А потом он выйдет из душа и будет ворчать, что она снова выскочила на балкон в одном халате. И хотя тот укутывал её целиком, волочась по полу, Данте всё равно ругался и выговаривал. А она рядом с ним задыхалась от жары и духоты. Потому регулярно и выбиралась на маленький балкончик, подышать свежим воздухом, поговорить с ветром, посчитать капли дождя, который, застав их в дороге, провожал до самого дома, заливая лобовое стекло и барабаня по крыше, отбивая всякое желание вылезать из салона автомобиля.

Сегодня дождь походил на водную пыль, пудру, липнущую к коже, застывающую на ресницах, проникающую в лёгкие с каждым глотком воздуха. Кто-то сказал бы, что им не повезло с погодой, но она так не считала. Дождь на улице не в силах потушить пожар, разгоревшийся в сердце; холод на улице не мог остудить её пылающего тела. Когда любимый рядом - человек, ради которого можно сделать всё, что угодно, - стоит ли жаловаться на судьбу?.. Ещё глупее на погоду.

Газон возле дома утопал в лужицах. Влажный воздух серебрился от воды, а облака, воздушные, как белковый крем, никак не пускали солнце на небосвод.

Странное это лето… Жаркое, но иногда – плаксивое, норовящее залить всё вокруг слезами…

Дверь распахнулась и, подцепив пояс халата, Данте втащил её в комнату.

- Ты снова меня не слушаешься, - укорил он.

Она, быстро развернувшись, толкнула его на кровать, навалившись сверху.

- Я на минутку…

- Да уж, на минутку. – Зарылся пальцами в её волосы, - прохладные, впитавшие сырость улицы, но хранившие её запах. Влажные – они пахли сильнее…

Домик у озера, куда он привёз её, не отличался громадными размерами, но был уютным и тёплым. Белые фасады сверкали приветливой чистотой, маленькие комнаты не позволяли друг от друга отдалиться. Пара шагов от балкона и они уже на кровати, которая не заправлялась. Пустая трата драгоценного времени: в ней они проводили больше часов, чем где бы то ни было. Три шага в сторону двери и узкая деревянная лестница провожала в гостиную, где камин уже согревал воздух, треща сухими поленьями…