Читаем без скачивания Гоголь - Борис Соколов

Здесь же Гоголь изложил свое эстетическое кредо: «Истинное созданье искусства имеет в себе что-то успокаивающее и примирительное. Во время чтенья душа исполняется стройного согласия, а по прочтении удовлетворена: ничего не хочется, ничего не желается, не поднимается в сердце движенье негодования против брата, но скорее в нем струится елей всепрощающей любви к брату; и вообще не устремляешься на порицанье действий другого, но на созерцанье самого себя. Если же созданье поэта не имеет в себе этого свойства, то оно есть один только благородный, горячий порыв, плод временного состоянья автора. Оно остается, как примечательное явленье, но не назовется созданьем искусства. Поделом. Искусство есть примиренье с жизнью! Искусство есть водворенье в душу стройности и порядка, а не смущенья и расстройства. Искусство должно изобразить нам таким образом людей земли нашей, чтобы каждый из нас почувствовал, что это живые люди, созданные и взятые из того же тела, из которого и мы. Искусство должно выставить нам на вид все доблестные народные наши качества и свойства, не исключая даже и тех, которые, не имея простора свободно развиться, не всеми замечены и оценены так верно, чтобы каждый почувствовал их в себе самом и загорелся бы желаньем развить и взлелеять в себе самом то, что им заброшено и позабыто. Искусство должно выставить нам все дурные наши народные качества и свойства таким образом, чтобы следы их каждый из нас отыскал прежде всего в себе самом; и подумал бы о том, как прежде с самого себя сбросить всё, омрачающее благородство природы нашей. Тогда только и таким образом действуя, искусство исполнит свое назначенье и внесет порядок и стройность в общество!»

КАЙСЕВИЧ Иероним,

польский священник, поэт, в прошлом — кавалерийский офицер, участник Польского восстания 1830–1831 годов, после поражения которого эмигрировал и впоследствии принял священнический сан.

Осенью 1837 г. вместе с П. Семененко приехал в Рим. Здесь в начале 1838 г. они познакомились с Гоголем. В марте 1838 г. К. записал в дневнике: «Познакомились с Гоголем, малороссом, даровитым великорусским писателем, который сразу выказал большую склонность к католицизму и к Польше, совершил даже благополучное путешествие в Париж, чтобы познакомиться с Мицкевичем и Богданом Залесским». В апреле 1838 г. К. посвятил Гоголю сонет:

Видел я цветок прекрасный, пересаженный с поля,Водой ключевой заботливо поливаемый,И солнцем освещенный, и за стеклом согретый,Но все-таки теряющий красу и печально поникший.

Видел я певца с Днепровской стороны,Хоть сердцем и умом щедро наделенного,И возросшего в райской земле, засеянной вдохновением,Но все же осененного неясной болью.

Пришла весна, открыли прозрачную темницу:Цветок, душистым фиалом приветствуя обнаженный луч,Теплой росой утоляет долгую жажду.

И ты, вестник, будешь избавлен от мертвящей суши,И песнь горняя сильней затронет грудь братьев,Только росе небесной не  закрывай души.

КАРАМЗИН Андрей Николаевич (1814–1854),

сын знаменитого историка Николая Михайловича Карамзина (1766–1826), написавшего «Историю Государства Российского», полковник лейб-гвардии конной артиллерии. В 1854 г. погиб в сражении с турками при Каракале в Румынии. К. познакомился с Гоголем в середине 1830-х годов в Петербурге.

В письме матери Екатерине Андреевне Карамзиной от 17 февраля 1837 г. из Парижа К. запечатлел гоголевскую реакцию на смерть Пушкина: «У Смирновых обедал Гоголь: трогательно и жалко смотреть, как на этого человека подействовало известие о смерти Пушкина. Он совсем с тех пор не свой. Бросил то, что писал, и с тоской думает о возвращении в Петербург, который опустел для него». К. из Парижа вместе с Гоголем отправился в Рим и 16 / 28 апреля 1837 г. писал Е. А. Карамзиной: «Вечером был я, конечно, на 12 Евангелией, но и тут бес попутал, сведя меня с Гоголем, он мне все время шептал про двух попов в городе Нижнем, которые в большие праздники служат вместе и стараются друг друга перекричать так, что к концу обедни прихожане глохнут; и как один из этих попов так похож на козла, что у него даже борода козлом воняет и пр.». А 14 / 26 мая сообщил ей же: «…Ездили мы (Гоголь и я) с Балабиной и Репниной-Балабиной (она премиленькая) смотреть на Колисей при лунном свете» А в последнем письме Е. А. Карамзиной из Рима 22 мая (3 июня) 1837 г. К. писал: «…Поехали мы с Гоголем во Фраскати, к Репниным, и пробыли там два дня… Гоголь при знакомстве выигрывает, он делается разговорчив и часто в разговоре смешон и оригинален, как в своих повестях. Жаль, очень жаль, что недостает в нем образования, и еще больше жаль, что он этого не чувствует».2/14 августа 1837 г. К. присутствовал на чтении Гоголем в Бадене у Смирновых первых глав «Мертвых душ».

КИРЕЕВСКИЙ Иван Васильевич (1806–1856),

публицист, один из наиболее видных представителей славянофильства. Гоголь познакомился с ним в 1833 г.

28 сентября 1833 г. Гоголь писал М. П. Погодину: «Кланяйся особенно Киреевскому, вспоминает ли он обо мне? Скажи ему, что я очень часто об нем думаю и эти мысли мне почти так же приятны, как о тебе и о родине».

10 марта 1835 г. Гоголь просил С. П. Шевырева передать К. экземпляр «Миргорода». А в начале 1840 г. Гоголь читал у К. первые главы «Мертвых душ». В письмах друзьям Гоголь неоднократно выражал удовлетворение тем, что в 1844 г. К. стал соредактором «Москвитянина», наряду с М. П. Погодиным. Будучи в Москве, Гоголь часто посещал салон К.

8 августа 1849 г. К. писал матери: «…Гоголя мы видели вчера. Второй том „Мертвых Душ“ написан, но еще не приведен в порядок, для чего ему нужно будет употребить еще год».

«КОЛЯСКА»,

повесть, впервые опубликованная: Современник, 1836, т. 1. Первоначально К. предназначалась для альманаха, который планировал издавать А. С. Пушкин, в конце концов поместивший повесть в «Современнике». Получив К. от Гоголя, Пушкин в первой половине октября 1835 г. писал П. А. Плетневу: «Спасибо, великое спасибо Гоголю за его Коляску, в ней альманах далеко может уехать; но мое мнение: даром Коляски не брать; а установить ей цену; Гоголю нужны деньги».

В основу сюжета К. лег случай из жизни друга Гоголя графа М. Ю. Виельгорского, о котором рассказал в «Воспоминаниях» его зять В. А. Соллогуб: «Он был рассеянности баснословной; однажды, пригласив к себе на огромный обед весь находившийся в то время в Петербурге дипломатический корпус, он совершенно позабыл об этом и отправился обедать в клуб; возвратясь, по обыкновению, очень поздно домой, он узнал о своей оплошности и на другой день отправился, разумеется, извиняться перед своими озадаченными гостями, которые накануне, в звездах и лентах, явились в назначенный час и никого не застали дома. Все знали его рассеянность, все любили его и потому со смехом ему простили; один баварский посланник не мог переварить неумышленной обиды; и с тех пор к Виельгорскому ни ногой». В. Г. Белинский в статье «Сочинения Николая Гоголя» (1843) охарактеризовал К. как «мастерской юмористический очерк, в котором больше поэтической жизни и истины, чем во многих пудах романов многих наших романистов…»