Читаем без скачивания Космическая игра. Исследование рубежей человеческого сознания - Станислав Гроф

В описаниях процесса творения часто подчеркивается присутствие в нем ряда важных дополнительных измерений, а именно шаловливость Творца, его наслаждение собой и космический юмор. Эти элементы лучше всего описаны в древних индуистских текстах, где рассказывается о Вселенной и о бытии как о лиле, или Божественной Игре. Согласно этой точке зрения, творение — это замысловатая, чрезвычайно сложная космическая игра, которую бог Брахма творит по своей воле и внутри себя. Он — драматург, задумавший игру, а равно ее режиссер-постановщик и все актеры, играющие несчетное множество ролей. Эта космическая игра игр имеет невообразимые масштабы и многие уровни и измерения.

Творение можно также рассматривать как исполинский эксперимент, выражающий безмерную любознательность Космического Сознания — ту страсть, которая подобна одержимости ученого, посвящающего исследованиям всю свою жизнь. Однако космический эксперимент, конечно же, несравненно сложнее любого коллективного замысла всех ученых мира. Все замечательные открытия науки, простирающиеся как в микромир, так и в отдаленные области Вселенной, лишь легкие царапины на поверхности непостижимой загадки бытия. Наука, какой мы ее знаем, лишь все более рафинированными способами исследует природу и содержание конечных продуктов творения, но не раскрывает суть таинственных процессов, лежащих в основе творения и двигающих его вперед.

В необычных состояниях постоянно возникает вопрос о том, в какой мере Божественное контролирует процесс творения. Именно с этой проблемой часто сталкивался Альберт Эйнштейн. Вот что он говорил по этому поводу: «Вот что меня действительно интересует: обладал ли Бог свободой выбора, когда творил мир?» Люди, достигавшие прозрений такого уровня, отвечают на этот вопрос по-разному. Иногда кажется, что Абсолютное Сознание полностью контролирует творение — и в целом, и во всех деталях. В этом случае какие-либо неожиданности в космической игре происходят только с отдельными участниками, причем вследствие того, что завеса неведения неожиданно поднимается и перед ними предстают прежде скрытые важные аспекты божественного знания.

Порой люди, переживающие холотропные состояния, начинают понимать, что этому сценарию есть существенная альтернатива: возможно, что четко определены только основные параметры творения, но в подробностях конечный результат остается непредсказуем даже для Божественного. Эта последняя модель космической игры сравнима с калейдоскопом или игрой в шахматы. Изобретатель калейдоскопа явно сознавал, что в результате вращения трубки, содержащей расположенные особым образом зеркала и кусочки цветного стекла, получатся красивые меняющиеся изображения. Однако он скорее всего не предвидел всех комбинаций, которые могут возникнуть в процессе использования этого прибора.

Точно так же изобретатель шахмат мог знать общий потенциал игры, где фигуры, согласно своим назначенным ролям, должны передвигаться по доске с шестьюдесятью четырьмя черными и белыми клетками. Однако что касается конкретных игровых ситуаций, то здесь, вне всякого сомнения, невозможно предвидеть все несметное число вариантов. Разумеется, сложность творения бесконечно грандиознее, чем калейдоскоп или игра в шахматы. И хотя интеллект Космического Сознания безмерен, вполне допустимо, что космическая драма может выйти из-под его контроля и развернуться самым неожиданным образом.

Это тесно связано с вопросом о нашей роли в космической драме. Если вселенский сценарий написан Божественным Разумом во всех подробностях, то он не оставляет нам, индивидам, возможности активного творческого участия. Все, что мы можем сделать, — это пробудиться к пониманию того факта, что в прошлом наша жизнь была ненастоящей, ибо мы неправильно представляли себе основополагающие аспекты бытия и нашу собственную природу. Однако, если определенные аспекты развития непредсказуемы даже для Божественного, различные нежелательные тенденции, например текущий глобальный кризис, могут потребовать нашего вмешательства. В таком случае мы могли бы поистине стать для Абсолютного Сознания в его божественной игре активными участниками и ценными партнерами.

Некоторые люди, пережившие прозрения относительно «побуждений» к творению, подчеркивают также его эстетическую сторону. В повседневной жизни нас зачастую восхищает не только красота человеческих творений — произведений искусства и архитектурных памятников, — но и красота, присущая Вселенной и природе. В холотропных состояниях способность оценить эстетическую сторону различных аспектов бытия намного возрастает. Говоря словами Уильяма Блейка, когда «двери восприятия очищены», трудно не заметить удивительной красоты творения. С этой позиции Вселенная, в которой мы живем, а также все эмпирические реальности в других измерениях также видятся совершеннейшими произведениями искусства, а побуждение творить их можно уподобить вдохновению и творческому энтузиазму величайшего художника.

Как я упоминал ранее, в прозрениях относительно сил, лежащих в основе творения, иногда открываются «мотивы», отличные от описанных выше и, казалось бы, им противоречащие. Они отражают не щедрое изобилие, богатство, полную самодостаточность и мастерство космического творческого начала, а определенное чувство недостаточности, нужды или потребности. Например, можно обнаружить, что Абсолютное Сознание, несмотря на безграничность и совершенство своего состояния бытия, чувствует свое одиночество. Это Одиночество находит выражение в беспредельной жажде партнерства, общения и соучастия — своего рода Божественной Тоске. Самая мощная сила, стоящая за творением, описывается тогда как потребность творческого начала в даянии и получении Любви.

Порой рассказывают и еще об одном важном измерении процесса творения — об изначальном стремлении божественного истока к переживанию осязаемого материального мира. Согласно этим прозрениям, Дух испытывает глубочайшее желание пережить то, что противоположно и полярно его природе. Он хочет исследовать все качества, которыми не обладает в своем изначальном состоянии, и стать всем тем, чем не является. Вечный, бесконечный, неограниченный и бесплотный, он тоскует по эфемерному, бренному, ограниченному пространством и временем, плотному и материальному. Эта динамическая связь между духом и материей отражена в ацтекской мифологии как напряженность между двумя божествами — Тескатлипокой (Дымящимся Зеркалом), символизирующим материю, и Кецалькоатлем (Пернатым Змеем), представляющим дух.

Понимание активной роли сознания в процессе творения необязательно ограничивается религией, философией и мифологией. Как утверждают современные физики, акт сознательного наблюдения превращает вероятность определенных событий в реальность, участвуя таким образом в процессе творения материальной действительности. Физик Фред Алан Вулф в одной из своих лекций, посвященных философским и духовным аспектам квантово-релятивистской физики, упоминал об активной роли сознания в творении материального мира. Размышляя о механизмах, лежащих в основе этого процесса, он высказал предположение, что окончательной причиной сотворения материального мира могла быть склонность сознания и духа к переживанию материи. По всей видимости, в повседневной жизни именно стремление духа к материи является глубочайшим корнем всех человеческих привязанностей и склонностей.

Еще один «мотив» творения, о котором в данном случае упоминают, — это элемент Однообразия. Насколько безмерным и фантастичным представляется человеку переживание божественного, настолько для самого божественному оно всегда одинаково и однообразно. В этом случае творение можно рассматривать как титаническое усилие, выражающее трансцендентную тоску по изменению, действию, движению, драме и удивлению. Бесчисленные эмпирические реальности в различных измерениях и на различных уровнях предоставляют неограниченные возможности для божественных приключений и забав. В крайних формах творение описываются как акт, нацеленный на преодоление монотонности недифференцированного Абсолютного Сознания и даже на преодоление Космической Скуки. Это опять-таки отражено в средневековых каббалистических текстах, согласно которым одной из причин сотворения Богом Вселенной было преодоление скуки.

Творение различных феноменальных миров дает Абсолютному Сознанию и возможность уйти от невыносимого Вечного Здесь и Сейчас в утешительное и предсказуемое переживание линейного времени, ограниченного пространства и непостоянства. В таком случае это прямая противоположность и зеркальное отражение человеческого страха смерти и непостоянства, лежащего в основе нашей глубинной жажды бессмертия и стремления к запредельному. Для людей, переживших подобный опыт, угроза исчезновения сознания может навсегда смениться осознанием того, что в конечном счете сознание никуда не исчезает.