Читаем без скачивания Варяг. Сквозь огонь - Мазин Александр Владимирович

Все это Сергей отслеживал лишь краем глаза, вернее, уха. Потому что глаза его были сосредоточены на замерших примерно в тридцати метрах от ворот щитах-мантилетах.

Нет, больше из-за них никто не высовывался. Трех подстреленных копьеметателей (все три – Машеговы) хватило с лихвой.

Будь Сергей на месте Скельдума, он не стал бы концентрироваться на одном месте, а попытался бы атаковать еще где-нибудь. С помощью лестниц или еще каким-нибудь способом. Увести людей из-за мантилетов при такой видимости – вообще не вопрос. А таранная команда пусть продолжает колошматить.

Хотелось верить, что Торвард тоже учитывает такой вариант и его люди на стенах не спят. Потому что бойцы Сергея сейчас все здесь. Кто бдит наверху, кто внизу подкрепляет организм горячим питьем, принесенным заботливыми свейскими девушками. Одну такую предложили и Сергею. Чашу, а не девушку. Не сбитень, но ничего. Похоже на бульон. А может, бульон и есть.

После почти часовой обработки одна из досок треснула. Хотя какая это доска? Скорее, обструганный брус толщиной сантиметров двадцать.

Сергей спустился со стены. Здесь было интереснее, чем наверху.

А когда еще через десять минут из ворот вырубили-выломали кусок шириной с полметра, стало совсем весело.

Нурманы по ту сторону ворот радостно заорали. И зря. Три Скалы как следует размахнулся и метнул в дыру копье, оборвав счастливый вопль.

А следом за копьем отправились сразу три выпущенные Сергеем стрелы. И тоже небезрезультатно.

Кто-то зашвырнул в дыру еще одно копье. Зря. Свеи уже сообразили, чем пахнет, и не подставлялись. Снова застучали топоры. Нет, эти ребята так просто сдаваться не собирались. Просто подошли к делу основательнее. Решили вырубить сразу большой кусок.

А водичка на их головы продолжала литься. И замерзать.

Но все хорошее когда-нибудь кончается.

– Все, – сообщил Сергею Кари. – Вычерпали колодец.

Тоже не страшно. От жажды они точно не умрут.

На этот раз врагам удалось вырубить сразу здоровенный кусок. И выдавить его внутрь. Причем частью этого куска стала одна из запорных скоб засова. Теперь только за край зацепить, потянуть как следует – и добро пожаловать внутрь гарда.

Взглядам защитников предстали красные рожи с намерзшими на бородах сосульками. Числом – девять. Очень злые. И очень радостные. Сделано дело! Сейчас подоспеют кореша… Вот, уже бегут!

Свирепый рык – с той стороны. И многочисленный топот.

Хирд Скельдума пошел на штурм.

И зря.

Таранный сарай был сработан действительно хорошо. Из качественных, крепко сшитых между собой бревнышек. И весил соответственно. Подтащить его по натоптанному снегу к воротам дюжине плечистых нурманов оказалось вполне по силам. А вот сдвинуть тот же сарайчик, изрядно потяжелевший от намерзшего льда, утонувший в бывшей снежной каше, теперь качественно схваченной морозом, это уже задача посложнее.

И створку ворот сарайчик тоже накрепко зафиксировал. В чем немедленно убедились подбежавшие к воротам хирдманы.

То есть доступ внутрь у ворогов теперь был.

Но – ограниченный.

Через сарайчик.

Учитывая же небольшие размеры осадного сооружения и еще меньшие размеры дыры в воротах, победоносный прорыв превратился в противостояние двух коротеньких щитоносных шеренг, причем бойцам Торварда было биться намного удобней.

А столпившиеся у ворот две сотни хирдманов Скельдума хоть и собрали из щитов что-то вроде черепахи, но в положении черепахи и оказались. То есть только и могли, что принимать на «панцирь» тяжелые предметы, которые скидывали на них со стен. Лучники, опять-таки, тоже не дремали. На такой дистанции ни ветер, ни снегопад не являлись помехой. Так что минут через пятнадцать, бросив и сарайчик и оставшихся в нем покойников, воинство Скельдума отступило, так и не сумев сдвинуть собственное осадное орудие.

– Десятка три потеряли, – оценил результаты штурма Траин, когда Сергей поднялся на стену. – А у этих как?

– У этих – двое, – ответил Сергей. – Копьями сверху ранило.

– Как думаешь, Варт, уйдут они? – спросил Геллирсон.

– Сейчас выясним. Грум! В пригороде вашем много съестных припасов осталось?

– Вряд ли. Что могли, в крепость перетащили.

– Вот тебе и ответ, – сказал Сергей Траину. – Не уйдет он. Им припасы нужны. А припасы где? Здесь. По эту сторону забора.

Где-то через полчаса с той стороны явился переговорщик. Попросил разрешения забрать раненых и убитых.

Обычная просьба, как правило, нужная обеим сторонам. Не в данном случае.

– Пусть лежат, – сказал Торвард. – Когда вы уйдете, мы сами их приберем.

Если Скельдум – правильный ярл, то он сделает все, чтобы спасти своих раненых. Убитые – ладно. Хотя это тоже не просто мертвецы. Это – оружие, доспехи, кошели и прочая добыча. Но игнорировать стонущих и зовущих на помощь бойцов, когда есть шанс их вытащить, это не по понятиям.

Так что Скельдум рискнул.

Закрывшись все теми же мантилетами и щитами, его хирдманы двинулись к гарду…

И тут Торвард сумел удивить даже Сергея. Тем, что выделил людей не только для водяной дороги.

Как только передвижные щиты противника поползли к стенам, так с другой стороны частокола на санках подвезли здоровенный котел, из которого в свою очередь начали наполнять горшки, которые потом с большой осторожностью поднимали на забор. С осторожностью, потому что этого требовало их содержимое: разогретая смола.

– Береги стрелы, – сказал Машегу Сергей. – На сей раз без нас справятся.

И оказался прав.

Трехлитровый горшок летит недалеко. Но далеко и не требовалось. Как раз до мантилетов.

– Замерзли? Теперь погрейтесь! – заорал кто-то из Торвардовых, отправляя в полет гостинец, разбившийся о щиты, которыми прикрывали головы хускарлы Скельдума.

– Еще бы стрел зажигательных туда, – посетовал Машег.

Но Торвард подумал и об этом. Вернее, Грум.

– Огонь! – заревел Три Скалы, и следом за горшками полетели факелы.

Надо отдать должное храбрости врагов. Многие выскочили из-под защиты, даже той, которая не горела, и принялись метать копья в защитников. Даже в кого-то ухитрились попасть. И заставили факело- и горшкометателей укрыться. Но…

– А ты говорил: обойдутся! – крикнул Машег, опустошая колчан. – Двадцать шестой! Двадцать седьмой!..

Сергей тоже сумел подстрелить двоих, пока враги вновь не отступили, не только не забрав раненых прежде, но и оставив новых, подстреленных и обожженных, чьи вопли вряд ли укрепляли боевой дух Скельдумовых бойцов.

А вот люди Торварда радостно ухмылялись. Их можно было понять. Сумей противник захватить гард, и уже их вопли услаждали бы слух победителей.

Победа, пусть даже не окончательная, это приятно. Особенно если вслед за ней – пир, на котором тебе воздают по заслугам.

Торвард воздал. Сергею как командиру, Машегу как снайперу, а главное – Дерруду как непревзойденному поединщику. Не только словами. И даже главным образом не словами. Дерруду преподнес золотой браслет. Тоненький, зато, как говорится, со своего плеча. Вернее, запястья. Машег удостоился перстня. Личного. И заявления, что здесь ему будут всегда рады. Если то была попытка перевербовать чужого бойца, то она провалилась. Перстенек не лучшей пробы золота хузарина впечатлил еще меньше, чем хвалебные славословия. Которые паренек воспринял как должное. Назвать великого воина великим воином – это не лесть, а констатация факта. По крайней мере, сам Машег был в этом уверен.

Сергей личного дара не удостоился, зато ярл подтвердил все, что было сказано на стене по поводу женитьбы и приданого. По всем пунктам.

Сергей вежливо поблагодарил. И напомнил, что дело не завершено. Воинство Скельдума – все еще рядом. И вряд ли отступит.

Кое-кто из Торвардовых вояк попытался оспорить заявление. Мол, теперь, когда Скельдум убедился в крутости Торварда-ярла, то ему ничего не остается, как дать стрекача.