Читаем без скачивания Шрамы и песни (ЛП) - Кристина Золендз

— Маленькие идиоты, — с теплотой крикнула нам Леа из другой комнаты. — Эй, Коннер, принеси мне тоже чашечку. Я вас ждала, мальчики!

Я наблюдал, как Коннер налил две чашки и протянул их Леа как влюбленный человек. Сняв промокшую майку, я повесил ее себе на шею. Наливая себе кофе, я размышлял, знает ли Коннер, как ему повезло. Прислонившись к кухонной стойке, я посмотрел на потолок. В ушах стояло тихое хихиканье Коннера и Леа.

И именно тогда она вошла.

Дикий водопад черных волос не давал ей меня увидеть. Она была босиком, на ногтях темно-красный лак. Ноги длинные и обнаженные. Взглядом я медленно пропутешествовал по всей их длине. На ней были надеты трусики-шортики, от вида которых мне хотелось заплакать. Моя вчерашняя футболка съехала, оголив плечо.

Она чуть не уронила свой кофе, когда, обернувшись, заметила меня.

Некоторое время мы просто стояли, глядя друг на друга, оба полураздетые. Готов поклясться, что в глубине ее глаз я увидел что-то похожее на спрятанное одиночество, так хорошо мне знакомое.

Коннер вошел на кухню и прервал воцарившееся молчание. Тон его был хитрым и высоким, и он напомнил мне, как Шейн в детстве ногтями скреб по доске. Он нес какой-то бред.

Она просто смотрела на меня. Ее глаза метали в меня молнии, в них не было ни эмоций, ни желания, ни нужды, ни какого-либо интереса. Ничего.

Стоя напротив нее, я сдерживался, чтобы не наброситься. Мой взгляд скользнул от ее глаз к губам, к горлу, ключицам, к изгибам ног…

Коннер продолжал что-то нести. Даже если бы он кричал «пожар», я бы его не услышал.

— Все еще в моей футболке, — прохрипел я. Я хотел, чтобы она поняла, что это для меня значит, что я бы хотел оказаться на ее месте и обволакивать ее, согревать. Мои щеки горели, а я улыбался, от того, каким юным и живым себя ощущал, стоя напротив нее. Впервые в этом теле я ощутил себя человеком.

— Хочешь вернуть ее прямо сейчас? — прошептала она.

Коннер замолчал. Я наклонился к ней. Мне не хотелось бы, чтобы она раздевалась перед Коннером. Она приняла это как знак согласия.

— Решено, — пропела она и выскочила из кухни, оставив свой кофе. Я вздохнул как человек, не дышавший несколько лет. Она вернулась в безразмерной толстовке и швырнула в меня футболку, попав прямо в лицо. Та свалилась мне на руки.

— Еще раз спасибо, — сказала она, уходя. Я посмотрел на Коннера.

Широко раскрыв глаза, он покачал головой.

— Хм, это было напряженно. Серьезно, чувство такое, словно вы двое занимались сексом прямо передо мной. Чувствую себя грязным и немного возбужденным, спасибо. — Он налил себе еще кофе и покачал головой.

Я серьезно на него посмотрел.

— Думаешь, я ей нравлюсь?

Нахмурившись, он хлебнул кофе.

— Шейн, я думаю, тебе надо отстать от нее. Ей известно, что у тебя нет ни одного серьезного намерения. Мы ей рассказывали про тебя. Она не из тех шлюх, которых ты снимаешь в баре как музыкант, она — лучшая подруга моей девушки.

— А если она будет с Такером, то все хорошо?

— Парень, однажды Такер женится и станет нормальным. А ты же… он замолчал и смущенно взглянул на меня.

— Вперед, заканчивай фразу, — сказал я.

— Не стоит. — Коннер вышел в гостиную, и я пошел за ним. Похоже, мы своим появлением прервали важный разговор Леа и Грейс. Увидев нас, Грейс решила уйти из комнаты, ее глаза покраснели и блестели от слез. Черт, мне захотелось обнять ее и забрать всю боль. Если бы я только был ангелом.

— Все нормально? — спросил Коннер.

Я чувствовал себя полным кретином… наверное, это моя вина.

— Я разозлил ее? Черт, она же не рыдает из-за меня? — Я должен был сказать что-то в духе Шейна. — Она же просто спросила, вернуть ли мне футболку. Я думал, что снова увижу ее полуголой! — Почти всегда я ненавидел образ Шейна. Когда еще он был здесь, он был корыстным, жалким наркоманом, полной противоположностью мне. Находиться в его теле было подобно самому аду. Хотя нет, сейчас я бы предпочел адское пламя, чем находиться здесь.

Леа вскочила с дивана, ее электронная книга с грохотом упала на пол.

— Шейн, ты самый эгоистичный и эгоцентричный человек из всех, кого я встречала. И если ты думаешь, что кто-то вроде Грейс будет думать о тебе больше, чем секунду, ты не более чем тупой. — Ее голос стал еще громче. — Вчера у нее брат умер. Мудак ты!

Она выбежала из комнаты, Коннер направился за ней следом.

Мудак? Вчера у нее умер брат?

Прежде, чем успел подумать, я оказался на кухне рядом с ней. Я сжал руки в кулаки, чтобы не дать себе к ней притронуться.

— Прости... Грейс, я не хотел быть выскочкой. Я не знал о твоём брате. Я не хотел...

Она покачала головой и вздохнула. Даже не посмотрела на меня.

— Я серьезно, Грейс. Я знаю, насколько хреново потерять кого-то дорогого. — Я наклонился к ней поближе, от этого голова закружилась, но мне так хотелось забрать ее печаль. Я мог бы, если бы только был ангелом. — Взгляни на меня.

Она повернула голову, и ее потрясающие серебряные глаза были ярко-красными и полными слез. Взгляд перенесся на ее губы… я не мог смотреть на слезы, они убивали меня. Выражение безумного отвращения появилось на ее лице. Сам того не понимая, наверное, я еще сильнее оскорбил ее. Возможно, это и к лучшему. Пусть считает меня эгоцентричной свиньей, пускай проводит время с Такером или другим парнем, который сможет предложить ей весь мир, а не с падшим ангелом, у которого нет сердца.

— Имеем то, что имеем. Ты не сказал ничего, что бы задело меня, Шейн. Спасибо за соболезнование. И сделай себе одолжение, не пытайся вскружить мне голову, это будет пустой тратой времени. Я не буду спать с тобой. Просто относись ко мне, как к одному из приятелей, и мы поладим, а тебе не придется больше стоять со мной на кухне и притворяться, что тебя волнует еще кто-то, кроме себя.

В голове пронеслась тысяча мыслей. Я хотел ее. Нуждался в ней. Я был сам не свой. Мне хотелось пасть перед ней на колени и рассказать, что когда-то был богом. Я желал коснуться ее губ и забрать всю боль. Боже, мне так хотелось поцеловать ее. Ощутить тепло ее языка. Опустив взгляд в пол, я подавил все это. Эта жизнь — еще одно мое наказание. Здесь мне не светит никаких удобств, никакого счастья или надежды. Наверно, ее сюда прислали, чтобы еще больше наказать.

— Кто сказал, что я хочу переспать с тобой? Ты просто одна из приятелей. Я не сплю с приятелями.

Удивительно, но у нее на лице появилась прекрасная улыбка, и она начала смеяться.

Я убрал руки со столешницы, опустил их и попятился от нее.