Читаем без скачивания Русская Америка: Открыть и продать! - Сергей Кремлёв

Но почему таким разным оказался царицын подход к сходным проблемам? Почему она не заинтересовалась идеями Шелихова?

Что ж, тут, как я уже сказал, кроме государственных интересов имело значение, пожалуй, и другое…

«Записные» историки, идя за писаными бумагами и будучи привержены «строгим фактам» (как будто бы они следили за каждым шагом основных фигур в любой эпохе), не учитывают того, что зарубить на корню русские перспективы в Русской Америке было жизненно необходимо и Лондону, и Парижу, и Мадриду, и новым хозяевам Североамериканского континента, и много еще кому…

Так вот, используя всяких там мамоновых и зубовых и верно их настропалив (чем-чем, а хорошей памятью, кроме еще кое-чего, они обладали оба), можно было настроить Екатерину практически любым образом.

Искать же в самых закрытых архивах протоколы «ночных заседаний» в монарших спальнях — дело гиблое. Хотя в их «ходе» порой решались такие вопросы, что потом лишь сокрушенно пожимали плечами любые коммерц-коллегии. Тем более что та же, скажем, Англия уже имела в Петербурге достаточный опыт прямого скрытого влияния на придворную элиту… Вспомним того же императрицыного лейб-медика Роджерсона…

А мутные фигуры англофилов до мозга костей Александра и Семена Воронцовых? Эти два брата-графа отворачивали Россию к Англии на протяжении добрых тридцати лет! Первый из них был назначен послом в Лондон еще в 1762 году — двадцати одного года. Второй пребывал там в том же качестве с 1784 по 1800-й год. Отставил его уже император Павел.

И вряд ли одной только новой государственной ленью Екатерины можно объяснять то положение, в каком — по свидетельству уже помянутого мной в предыдущей главе декабриста барона Штейнгеля — «флот и морская служба, равно как и самый Кронштадт, в последнее время царствования Екатерины находились…»

Штейнгель был тогда кадетом Морского корпуса, и вот что запомнила его молодая память: «Число кораблей хотя значительно было, ибо, помнится, считалось до 40 линейных кораблей в Кронштадте и Ревеле, но они большею частию были ветхие, дурной конструкции, с таким же вооружением и не обшивались медью, от чего большею частию ходили дурно. Капитаны любили бражничать. Офицеры и матросы были мало практикованы… Офицеры любили куликать, и вообще людей образованных было мало… В порте был во всем недостаток, и воровство было непомерное, как в адмиралтействе, так и на кораблях…».

«Со вступлением на престол Павла, — пишет далее Владимир Иванович, — все переменилось. В этом отношении строгость его принесла великую пользу».

Вспоминал моряк-декабрист и жизнь свою в Морском корпусе. При Екатерине и директоре Голенищеве-Кутузове кадеты жили впроголодь и «впрохолодь»… Но: «не стало «матушки», воцарился Павел Петрович, и переменилось с первых дней положение кадет… Государь отечески занялся заброшенными. Посещения были часты и внезапны. Заботливость гласная и разительная…»

Расхлябанность в государстве была не только удобна дворянству и чиновничеству. Она была очень на руку всем тем, против кого мог бы обратиться флот, заботливо обшитый медью… Именно им, внешним недругам России, смертельно угрожали и сильный русский флот, и сильная Русская Америка…

И именно они мощно влияли на императрицу. Но Екатерина недаром прозывалась Великой, и великая часть ее натуры все еще была способна порой подвигнуть ее на великие решения и замыслы.

Вот только желающих сорвать их было немало — как внутри державы, так и вне ее…

И много было разных способов мешать здесь России. И вот в связи с только что сказанным я расскажу об одной занятной исторической биографии…

В СУТЬ давно прошедших лет мы входим, как в неосвещенную ночную комнату со света… Вначале не видно ничего и лишь чувствуется, что тут что-то есть — какие-то предметы и прочее… Но постепенно глаз привыкает, адаптируется, и даже слабых, отраженных лучей хватает для того, чтобы порой увидеть не только истинные размеры и очертания окружающей обстановки, но и отдельные детали…

Примерно так, уважаемый читатель, получилось у меня с историей Иосифа Иосифовича Биллингса, капитана-командора русского флота, год рождения которого в справочниках не указывается по причине «неизвестности»…

Однако имя это вошло в русскую историю достаточно прочно и даже в идейно выдержанной сталинской БСЭ о Биллингсе есть небольшая статья…

Она действительно невелика, и ее-то я приведу полностью:

«БИЛЛИНГС, Иосиф (г. рожд. неизв. — ум. 1806) — офицер русского флота, выходец из Англии. Известен как один из руководителей (совместно с капитаном Г. Сарычевым) большой русской экспедиции 1785–1792, направленной для исследования и съемки берегов сев. — вост. Сибири и Алеутских о-вов. Не имея возможности из-за тяжелых льдов проплыть на кораблях вокруг Чукотского п-ва со стороны Колымы и Берингова пролива, Б. на оленях проехал вдоль Чукотского берега от Берингова пролива до Чаунской губы и тем самым завершил описание всего сев. побережья России».

Казалось бы — все тут похвально и достойно…

Вот же, и Военная энциклопедия Сытина, изданная в начале XX века, сообщает, что Биллингс — «один из первых русск. моряков-исследователей сев. побережья Азии и Америки и Тихого океана», что он принят во флот в 1783 году из английской службы в чине мичмана, а в 1785 году назначен начальником экспедиции для изучения новооткрытых островов Тихого океана и побережья Америки.

Да, вроде бы все достойно и прилично, тем более что на Чукотке и мыс Биллингса есть. Но когда я в эту биографию вчитался более внимательно, то начали появляться вопросы…

Во-первых, оказалось, что Биллингс был участником третьего плавания Кука (это я узнал лишь из дореволюционного «Русского биографического словаря» под редакцией профессора Половцева).

Года рождения и РБС не приводит, что объяснимо, потому что лишь в 1967 году новозеландский ученый Дж. Биглехол, последний издатель дневников Кука, составил список участников этого плавания, где под номером 33 в списке экипажа «Дискавери» числится «Биллингс Джозеф, уроженец Миддлсекса, 18 лет, матрос…». Эти данные позволяют установить примерный год его рождения — 1760-й… (Позднее я выяснил-таки, что он родился в 1761 году.)

Но странно — в РБС восемнадцатилетний Биллингс представлен как «помощник астронома» (на «Дискавери» астрономом был опытный сорокалетний Уильям Бейли, имевший слугу Джона Летта). А в списке, составленном Биглехолом, Биллингс — просто матрос (без указания, что он еще и чей-то помощник, хотя Биглехол каждый раз помечает: «помощник штурмана», «помощник канонира», «помощник хирурга», «помощник боцмана», «помощник плотника», «помощник оружейника»).

Далее… Бейли числился сверхштатным, и как у него мог быть в помощниках строевой матрос — непонятно. Особые знания? Но Биллингс был всего лишь матросом.

К тому же трудно представить, чтобы в сложное и дальнее плавание всего лишь астроному Бейли было позволено взять с собой слугу, только и умеющего что чистить камзолы и подавать кофе в постель. Логичнее предположить, что Джон Летт как раз и был у Бейли помощником. А Биллингс просто представлялся позднее «помощником астронома» тем, кто с обстоятельствами плавания знаком не был.

Такое предположение о функциях Летта тем более правомерно, что персональные «списочные» слуги были в экспедиции лишь у астронома, но при этом за ним кроме Летта числился «слугой» ботаник экспедиции Дэвид Нельсон. Впрочем, не исключено, что ученым «титулом» Биллингса представляли только нам, русским.

На двух кораблях у Кука было на две сотни участников плавания примерно сорок матросов на «Резолюшн» и два с половиной десятка — на «Дискавери», в возрасте от 18 до 41 года, а также около трех десятков мидшипменов — нечто вроде штурманских учеников или наших гардемарин — от 15 до 22 лет (среди них были известный нам Джордж Ванкувер, впоследствии исследователь северозападного побережья Северной Америки, и будущий офицер русского флота Джемс Тревенен, погибший тридцати лет в 1790 году под Выборгом во время Русско-шведской войны).

В этой молодой по преимуществу компании у восемнадцатилетнего Биллингса не могло быть каких-то преимуществ и привилегий, и вряд ли он в условиях плавания и в положении простого матроса (даже не мидшипмена) очень уж повысил свой уровень чисто офицерских знаний (штурманское дело, гидрография, управление кораблем)…

Корабли Кука (уже без капитанов Кука и Кларка) вернулись домой в 1780 году. А в 1783 году Биллингса принимают в русский флот с чином мичмана, через год производят в лейтенанты, а еще через год в чине капитан-поручика (капитан-лейтенанта) он назначается начальником секретной Северо-Восточной географической и астрономической экспедиции. Карьера настолько же быстрая, насколько и плохо объяснимая даже для англичанина на русской морской службе. Тот же Тревенен так не преуспел, хотя был и явно опытнее Биллингса…