Читаем без скачивания Герой Бродвея (сборник) - Вилли Конн

Широко разевая клюв, мимо промчалась большая чайка. Ее беззвучный крик еще более усилил состояние тревоги. На борту происходило что-то нечистое.

В этом отвратительном состоянии его и застала Эола, неожиданно поднявшаяся на главную палубу. Даже не взглянув на него, девушка села у окна, равнодушно взирая на удаляющуюся фигуру негра.

Яркая вспышка за бортом возвестила начало грозы. Нахмурились, посуровели волны и вдруг покрылись «гусиной кожей» дождевых капель. Горилла снял с себя рваную официантскую тужурку и, обмотав ее как чалму вокруг головы, зашагал прочь. Резкие порывы ветра пригибали верхушки деревьев. Люди торопливо покидали пляж. И только невидимая им летающая тарелка все также невозмутимо висела над поверхностью земли.

Майк оторвался от окна, обнял девушку:

— Эола, я в чем-нибудь виноват?

— Все в порядке, Майк.

Она сняла его руку, безучастным взглядом скользнула по лицу и, повернувшись, пошла во внутренние каюты НЛО. Так холодно она еще никогда с ним не разговаривала. Майк догадывался, что это каким-то образом связано с визитом незнакомцев.

Майк решил действовать. Около семи часов он прокрался к площадке воздушного транспортера и стал ждать. В пять минут восьмого, почувствовав легкое дуновение, Майк понял, что транспортер пришел в движение. Действительно, на площадке возникла до омерзения знакомая фигура Гориллы. Он был в клетчатом пиджаке, ярких голубых брюках и соломенной шляпе, что, по его мнению, должно было произвести впечатление на белую девушку.

Майк отлично знал, что на борту НЛО кроме него и Эолы никого нет. Поэтому со все возрастающим нетерпением ожидал появления блондинки, которую видел накануне. Каково же было его удивление, когда вместо нее к Джеку вышла Эола! Майк не верил своим глазам. Эола шутливо подтолкнула Гориллу локтем в бок и вихляющей походкой пошла вперед, увлекая его вглубь НЛО.

Не помня себя от любви и ревности, Майк, ступая неслышно, как крадущийся леопард, пошел следом.

На какое-то мгновение он потерял их из виду, а когда нашел нужную дверь, то зарычал от ярости. В каюте, служившей душевой, он увидел обнаженную Эолу и Гориллу, снимающего с себя пиджак. Увидев Майка Эола побледнела и отпрянула в сторону, Горилла выхватил узкий длинный стилет, с которым никогда не расставался.

— Вот так встреча, — сделав свирепую рожу, он двинулся на Майка. — Клянусь твоими белыми волосами, крошка, я убью этого легавого!

Неожиданно бросившись вперед, негр выкинул вперед руку, и клинок, рассекая воздух, просвистел у самого горла Майка. Увернувшись, Норман нанес Горилле короткий удар в печень. Джек охнул и, продолжая наседать, отодвинулся все же на почтительное расстояние. Майк знал, что удар получился, через несколько минут он даст себя знать. А пока клинок все также зловеще блестел в руках Джека. Не сводя с него глаз, Майк с молниеносного броска ударил ногой по руке врага. И нож, взвизгнув, ударился в потолок. Еще удар — и тело негра шмякнулось о стену. Еще!

Майк бил исступленно, не помня себя от ревности. Очнулся он лишь тогда, когда его кулак вместо корпуса Гориллы больно ударился о стену. Тут только он заметил, что Джек исчез. Дрожащий напряжением воздух говорил о том, что здесь только что побывал воздушный транспортер. Эолы в помещении тоже не было.

Норман опустился на холодный пол и долго лежал, крепко стиснув руками раскалывающуюся голову. Никогда еще он не чувствовал себя таким несчастным. Его Эола — самое трогательное и дорогое, что только было в его жизни, прелюбодействовала. И с кем…

Джек Горилла лежал на кушетке в боковой пристройке, притулившейся к бензозаправочной станции, и, как побитый пес, зализывал раны. Удовольствие, которое он получил от белой красотки, безусловно превосходило все, о чем только можно было мечтать. Однако, трепка, которую ему задал проклятый полицейский, была внушительна и едва не кончилась печально.

Джек ломал голову над этой чертовой историей. До окончания срока, отпущенного Лучьяно, оставалось всего ничего. Необходимо было как можно скорее разыскать вход в потайную квартиру полицейского. Снова и снова Джек восстанавливал в памяти каждый свой шаг, пытаясь вспомнить, где находилась дверь, отворив которую, он оказался на той квартире.

Но это ему не удавалось. Он злился, от чего раны начинали болеть еще сильнее. В конце концов Джек резонно заключил, что местонахождение подпольной квартиры так или иначе связано с пляжем. И он решил перебраться туда.

В рваное одеяло он завернул автомат и две гранаты, пачку галет и бутылку джина. Все это он уложил на дно мусорного бачка, прикрыл сверху тряпкой и для пущей важности водрузил сверху метлу. Переодевшись в рабочий комбинезон, он стал, как две капли воды, похож на своего приятеля — пляжного уборщика. Тщательно закрыв комнату, Горилла вышел во двор…

Придя в себя, Майк поднялся с пола душевой, включил воду. Струя ударила в затылок, и его череп загудел, как пчелиный улей. Он правда чувствовал себя скверно. Предстояло объяснение с Эолой. Ее предшествующая холодность не давала Майку права наброситься на нее с упреками. Но и униженно умолять ее вернуться он тоже не мог. Все в нем трепетало от негодования и ревности. Майк не был уверен, что сумеет овладеть собой при встрече с девушкой.

Он закрыл воду и вдруг увидел что-то пестрое, валяющееся на полу. Майк поднял предмет, оказавшийся клетчатым пиджаком негра. Во внутреннем кармане Майк нашел письмо, предназначавшееся Эоле. С брезгливостью и явной неохотой он начал читать. Но уже первые строчки привели его в волнение. Горилла восторгался прелестями Эолы — ее белыми волосами, большими голубыми глазами, пышным телом. В письме были даны приметы совершенно другой девушки, явно не Эолы, которая была стройная и темноволосая.

Значит в душевой одновременно находились две девушки? Эола и еще та — блондинка?

Майк не был бы первоклассным сыщиком, если бы в тяжелые моменты жизни разум, холодный расчет не брали в нем верх над эмоциями. Он вдруг отчетливо понял, что одну и ту же девушку он считал Эолой, а Горилла блондинкой.

От этих странных мыслей голова шла кругом. На какой-то миг у Майка затеплилась надежда на чудо. Вот сейчас он найдет Эолу, и они вместе посмеются над его бредом.

Но все оказалось много хуже того, на что мог рассчитывать Майк.

Когда он нашел возлюбленную на главной палубе, она даже не повернулась в его сторону. Эола была еще отчужденнее, чем прежде. Приблизившись к ней, Майк понял, что никакая сила не сможет заставить его поднять руку на эту девушку. Он все так же отчаянно любил ее.

— Эола, — выдавил наконец из себя Норман, — зачем тебе этот мерзавец?

Эола молчала.

— Зачем ты это сделала? — прошептал сухими губами Майк.

— Это моя работа, Норман, — Эола спокойно, даже с вызовом, смотрела ему в глаза.

— Почему же ты не взяла с меня плату?

— Я взяла. И гораздо больше, чем ты мог бы мне заплатить — твой презерватив.

— Ты сошла с ума, Эола!

— Ничуть. В нем триста миллионов сперматозоидов. В инкубаторах нашей планеты каждый из них даст жизнь. Это будут такие же сильные и смелые люди, как ты, Майк.

— Но ведь я, кажется, не давал на это согласия… Это не гуманно.

— Швырнуть этих несчастных живчиков в мусорный ящик — гуманно, а дать им жизнь — плохо… Так по-твоему?

— И с этим негром ты поступила точно так же?

— У каждого своя работа, Майк. Кто-то должен быть полицейским, а кто-то космической проституткой.

— Не говори так, прошу тебя!

Майк в отчаянии уронил голову на руки, закрывая лицо. Каждое слово Эолы словно вбивало раскаленные медные гвозди в его горячий лоб.

— Ты ревнуешь, Майк?

— Нет, не ревную, ведь Джек был с другой.

— Откуда ты это знаешь? — удивилась Эола.

— Все-таки я сыщик.

— Какие вы наивные, земляне, — Эола снисходительно улыбнулась. — Достаточно сконструировать вашу противоположность и вы уже влюблены без памяти. И ведь так просто: высокому дать малышку, коротышке — высокую, блондину — темноволосую, брюнету — белую. А если еще дополнить их некоторыми штрихами из ваших сновидений, то вы просто сходите с ума.

— Так вот почему мне все время кажется, что я уже где-то тебя видел, — Майк отнял руки от лица. — Ты — моя мечта! Та блондинка — мечта негра! И это все — твои перевоплощения?

— И твоя, и его. Вы смотрите на одно и то же, но видите совершенно разное. Каждый из вас видит во мне свой идеал.

— Пусть так, но я все равно люблю тебя, Эола, — Майк осторожно, словно боясь спугнуть красивую бабочку, дотронулся до руки инопланетянки. — Скажи, чем я провинился перед тобой? Хочешь, возьми мою кровь, мое семя, но только будь со мной, — взволнованно и сбивчиво шептал Майк, все крепче прижимая к себе Эолу.