Читаем без скачивания Космическая чума. Сборник - Гэри Вульф

— А как?

Вместо прямого ответа Теракис повернул картинку, которую держал в руках, и Мюррей смог увидеть изображение.

— Этот снимок сделан при помощи электронного микроскопа, — объяснил он. — То есть мы можем — а правильнее сказать, не можем — понять, что мы в итоге обнаружили. Но это доказательство.

— Ага, — сказал Мюррей, ничего не понимая.

На этот раз Теракис остался серьезным.

— Что вы здесь видите?

Он указал подчеркивающим жестом.

— Это нормальная человеческая клетка, из кожи Корвейна, если быть точным. А сейчас посмотрите на клетку рядом с ней. Вы что-нибудь замечаете?

Мюррей сосредоточенно склонился над картинкой.

— Нет, — сказал он через некоторое время. — Я не вижу никакого различия. Они выглядят совершенно одинаково.

— Это верно, — сказал Теракис. — Они похожи, как могут быть похожи только две клетки, но, несмотря на это, имеются различия, которые, честно говоря, заставляют меня сомневаться в своем рассудке. Левая клетка, как было сказано, совсем обычная, и та, что рядом с ней, тоже выглядит абсолютно нормальной.

После точно выверенной паузы он закончил:

— Только она насквозь из БАЛАКРОНА.

Он выждал некоторое время, пока Бен осмыслил, что именно сказал только что Теракис.

— Вы думаете, что…

Бен остолбенел.

Теракис кивнул.

— Я думаю, что тело Корвейна превращалось в искусственный материал, по крайней мере, частично, — сказал он серьезно. — Его кожа там, где она соприкасалась с руками убийцы, превратилась в балакрон. Я знаю, что с точки зрения науки это невероятно, и мне кажется, что я прямой дорогой иду в сумасшедший дом, поскольку рассказываю подобные истории. И все же это именно так.

Он положил фотографию обратно, вздохнул и оперся о край письменного стола.

— Может быть, вы теперь понимаете, почему я хотел бы знать, когда вы задержите убийцу?

Бен с усилием кивнул.

— Еще бы, доктор. Если то, что вы мне тут рассказали, правда, то…

— Это при известных обстоятельствах указывает на опасность, размеры которой мы пока не в силах оценить, — закончил за него Теракис. — Под это еще, конечно, рано подводить какие-либо теории, но сам факт…

Он испуганно замолчал.

Некто ходит по городу и одним своим прикосновением может сделать пластиковым любое человеческое тело.

— Вы полагаете, что реакция пошла бы и дальше, если бы Корвейн не умер?

Теракис кивнул:

— Да. Видите ли, инспектор, клетка еще продолжает жить, даже если наступает клиническая смерть. Кожа, например, жила еще час. По распределению трансформированных клеток можно однозначно вычислить процесс развития.

— Но он все-таки умер? — удивленно спросил Мюррей. — Я думаю, что если жизненно важные органы поражены…

Врач медлил с ответом.

— Клетка в определенном смысле тоже жизненно важный орган, — сказал он уклончиво. — И эта клетка явно жила и изменялась, несмотря на то, что это невозможно.

Мюррей безмолвно кивнул. Он осознавал опасность, может быть, даже больше, чем Теракис. Мысль о человеке, который неузнанным разгуливает по городу и может одним лишь прикосновением превращать в куклы других людей, заставила его содрогнуться.

— У вас уже есть следы? — прервал его мысли голос Теракиса.

— Ни одного следа, но…

Он испуганно оборвал себя.

— Дамона! — выдохнул он.

Теракис наморщил лоб.

— Хм?

— Я должен сейчас же позвонить! — поспешно сказал Мюррей. — Может быть, у нас все-таки есть след!

Теракис без слов показал на аппарат и отступил в сторону, чтобы дать Бену место. Мюррей подошел к телефону, торопливо набрал номер и подождал, пока на другом конце снимут трубку.

— Мисс Кинг? — прокричал он в трубку. — Быстрее позовите мисс Кинг!

— Кто это — мисс Кинг? — полюбопытствовал Теракис.

Мюррей закрыл рукой трубку телефона.

— Одна моя знакомая. Я боюсь, что она в опасности. Я объясню это вам позже, но…

Он замолчал, прислушивался с секунду, а потом его лицо раздраженно вытянулось.

— Что значит — здесь нет? — сказал он резко. — Если ее нет в комнате, тогда разыщите и позовите ее. Это очень важно. Сейчас же!

Он снова подождал секунду, затем в бешенстве бросил трубку на аппарат и поспешно отвернулся.

— Пойдемте, доктор! Мы сейчас же должны идти. По дороге я вам все расскажу. Я, кажется, тоже схожу с ума.

Теракис поспешно последовал за ним к двери, снимая на ходу свой рабочий халат.

— Почему я должен считать вас сумасшедшим, инспектор? — спросил он.

Мюррей сумрачно ухмыльнулся, рванул дверь и нетерпеливо помчался по коридору.

— Подождите-ка, доктор. Сначала один вопрос: вы верите в духов?

Дамона включила дворники, положила руки на руль и, расслабившись, откинулась назад. Дождь глухо и монотонно барабанил по крыше «Порше» и превращал улицу за стеклом в серое, матово поблескивавшее зеркало, в котором, как призраки, отражались автомобили.

Тихая музыка доносилась из радиоприемника.

— Ты действительно считаешь разумным пойти с Хирлетом? — спросил Майк.

Дамона повернула голову, задумчиво посмотрела на Майка и убрала руки с руля.

— Ревнуешь? — спросила она. — Или ты внезапно испугался за меня?

— Ни то, ни другое, — сухо ответил Майк.

Он был в дурном настроении.

— Но, в конце концов, ты сама сказала, что у тебя нехорошее предчувствие.

— Тебе не нравится Хирлет, верно? — сказала Дамона вместо прямого ответа.

Майк сердито наморщил лоб.

— Какое это имеет отношение к делу? Да, я не особенно доверяю Хирлету, но это действительно не играет здесь никакой роли. Ты лучше меня должна знать, что твои предчувствия всегда имеют под собой реальную подоплеку.

— Вот именно поэтому меня так и тянет к нему.

— А Бен?

Майк горячился.

— Ты уже забыла, что он сказал. Эта смерть в порту…

— Случайность, — небрежно сказала Дамона. — Если бы это было как-то связано с куклами, он велел бы нам передать. Ты не знаешь Бена. Он заботливее, чем родная мать.

— По крайней мере, мы должны были сообщить о нашей поездке Бену, — настаивал Майк.

— Конечно, но его не было на месте, дорогой, — язвительно ответила Дамона. — В конце концов, у него такая профессия. Видит бог, мне не очень улыбалось сидеть в Скотланд-Ярде до полуночи и ждать, когда он вернется и вернется ли вообще.

Она отвернулась, пристально посмотрела на улицу и закрыла глаза.

Она сказала Майку неправду, во всяком случае, не полную правду. Но правду сказать она не могла.