Читаем без скачивания Пришельцы, дары приносящие (сборник) - Гарри Гаррисон

– Вы стали жертвой мошенничества, доктор Херингбут, – объявил Джефф. – Фаркухар – известный жулик, а ваш ценный помощник выдает себя за вас. Они замышляют крупную аферу и наверняка используют для этого подписанные вами бумаги.

– Мальчишки – всегда мальчишки, – пробормотал Херингбут, глядя сквозь прищур ресниц на поднимающиеся пузырьки. – Я сам подозревал обман, но, пока хватает денег на эксперименты, мне все равно. Я нанял адвоката, чтобы не угодить в Nervenheilanstalt, лечебницу для душевнобольных, и он этого не допустит, пока ему платят. Да, я сумасшедший – словно бешеный лис! Ха!

Джефф с трудом сдерживал злость. Нужно привлечь Херингбута на свою сторону, иначе из этого подвала никогда не выбраться. Сладкая парочка наверняка готова сегодня же ночью выдоить свою жертву досуха и смыться из города, раз уж рискнула запереть тут Джеффа.

– Мне нужна ваша помощь, профессор, – терпеливо объяснил он. – Ваш адвокат и ассистент-телохранитель прямо сейчас заканчивают свое грязное дело. Они собрали разрушитель материи. Это изобретение принадлежит вам…

– Никогда не слышал ни о каком разрушителе материи.

– Устройство из двух металлических пластин на изоляторах. Кладешь между ними что-нибудь, включаешь ток, и оно исчезает.

– Unwissenheit![6] – завопил профессор Херингбут, свалив со стола целый ярд химической посуды. – Это просто lacherlich![7] Вы описываете мой демонстратор эйнштейновского пространства-времени. Он не имеет никакого отношения к разрушению материи. Я построил его лишь для того, чтобы доказать одну мою идею из теории пространственно-временных координат, а потом велел своему schrecklichschuft[8] ассистенту его разобрать.

– Значит, это не разрушитель материи?

– Разрушитель материи… что за чушь?! – воскликнул профессор, гневно размахивая кулаком над головой. – Это вас за такие слова надо упрятать в психушку, а не меня. Я же сказал: это демонстратор, он не изменяет пространство, но может быть опасен, крайне опасен в использовании. Их нужно остановить! – Он подбежал к двери и в ярости задергал ручку.

– Заперто, – вздохнул Джефф. – У меня такое чувство, что они заперли здесь нас обоих, чтобы мы не могли им помешать. Есть другой выход…

– Где? – рявкнул Херингбут, расхаживая по подвалу, словно лев в клетке.

– Вон там. – Джефф показал на древний угольный желоб. – Можно было бы выбраться через него, если бы не решетка.

– Решетка! Решетка – ничто для Херингбута, я смеюсь над решеткой! Идиоты… – сердито пробормотал ученый, распахивая дверцу шкафа и поспешно собирая на столе какую-то установку. – Что-нибудь попроще… времени нет… нитрат целлюлозы, или пироксилин, – вот что нам подойдет… – Послышалось бульканье – в фарфоровую чашку полилась азотная кислота. – А теперь немного клетчатки… Це-шесть аш-десять о-пять… да, именно так!

Джефф с интересом наблюдал, как разгневанный ученый открывает аптечку и вытаскивает пачку ваты, запихивает ее в кислоту, затем достает откуда-то пакет гипсового порошка и размешивает его в большой миске с водой. Работая одновременно обеими руками и постоянно что-то бормоча, он соорудил странного вида комок из ваты и полужидкого гипса. Попросив Джеффа подержать емкости, Херингбут наложил взрывчатку на железное кольцо, удерживавшее решетку, а затем замазал ее сверху гипсом. Когда гипс почти затвердел, ученый проделал в нем отверстие и вставил кусок пропитанного спиртом шнура. После чего вымыл руки, застегнул белый халат и нахлобучил на голову огромную черную фетровую шляпу, сняв ее с крюка рядом с дверью.

– Я готов, – объявил он. – Уходим?

– После вас, профессор.

– Gut. Предлагаю отойти к стене и прикрыться столом. Будет шумно, полетят осколки, так что лучше поостеречься…

Коснувшись запального шнура спичкой, он поспешил назад и присел рядом с Джеффом.

Шнур задымился и затрещал. Раздался оглушительный грохот. Кольцо вместе с решеткой пролетело через весь подвал и с лязгом ударилось о дальнюю стену.

– Неплохо, – одобрил Херингбут, ступая сквозь облако дыма и пыли и разглядывая образовавшуюся в стене дыру с рваными краями.

Джефф пролез через желоб, вытолкнул крышку и выбрался наружу. В желобе осталось изрядное количество древней угольной пыли, и, когда Джефф вытащил наверх Херингбута, тот громко выругался, увидев, в какое состояние пришел его белый халат. Джеффу с трудом удалось его успокоить. Отраженного от неба света вполне хватало, чтобы понять, что они находятся на захламленном заднем дворе, с трех сторон ограниченном высокими домами, а с четвертой – ветхой стеной того самого здания, откуда только что вышли. Из-за задернутых занавесок наверху сочился свет, в ночной тишине отчетливо слышалось гудение генератора.

– То ли они глухие, то ли сами так шумят, что не слышали взрыва, – сказал Джефф, пробуя ручку задней двери. Дверь оказалась не заперта. – Что ж, пора заявить о себе.

Он направился внутрь здания. Херингбут следовал за ним по пятам.

– Как раз вовремя, – весело произнес Джефф, распахивая дверь лаборатории.

Находившиеся в помещении люди застыли, словно в немой сцене из плохой пьесы. Ниссинг передавал большую пачку наличных заговорщикам, одновременно протягивавшим руки к добыче. Все трое вытаращились на стоящих в дверях.

– Мистер О’Хара! – воскликнул Ниссинг. – Что с вашей одеждой? Мне сказали, вас срочно вызвали по делу.

– Объяснение последует чуть позже, – заверил Джефф, не сводя бдительного взгляда с обладателя черного пояса, который крался к нему, полуприсев и вытянув руки. – Нет-нет! – с притворным ужасом проговорил Джефф, пятясь.

Скоби улыбнулся, вспомнив, как легко ему удалось победить в прошлый раз, и выбросил вперед руку. Улыбка тут же исчезла – Джефф схватил его за руку, вывернул ее и подсек противнику ноги. Пока тот падал, Джефф успел ударить его ребром ладони по шее и даже пнуть в живот коленом. Издав глухой стон, Скоби без чувств растянулся на полу.

– В прошлый раз ты застал меня врасплох. – Джефф с улыбкой посмотрел на неподвижное тело. – К твоему сведению, у меня тоже черный пояс, а еще я научился в морской пехоте кое-чему такому, чего в школе дзюдо не преподают.

Последние слова Джефф произнес на бегу, и, когда рука Фаркухара опустилась в ящик стола, Джефф уже был рядом. После короткой схватки он завладел пистолетом и сунул его в карман пиджака:

– Вот теперь можно мирно побеседовать.

– Что значит весь этот произвол?! – воскликнул Ниссинг. – Что вы сделали с профессором Херингбутом?

– Ничего, – безмятежно ответил Джефф. – Настоящий профессор Херингбут – вот этот джентльмен в черной шляпе, а тот, кого я свалил, – самозванец.

– То есть вы хотите сказать…

– Установка ненастоящая, и никакого передатчика материи не существует.

– Мои деньги…

– Их выманили у вас обманом. Этот бледный тип, что пятится к двери, – профессиональный мошенник, который доит своих жертв уже много лет.

– Но… я же видел, как разрушитель материи разрушает материю, – сказал Ниссинг, хватая деньги со стола и запихивая обратно в портфель.

– Ха! – Профессор Херингбут театрально скрестил руки на груди. – Вы видели демонстрацию моего демонстратора эйнштейновского пространства-времени. Никакую материю никто не разрушал.

– Н-но… – Ниссинг ошеломленно затряс головой, махнув в сторону передатчика. – Вы же здесь были, мистер О’Хара, вы видели, что прибор работает. Он перенес мои часы через всю комнату.

Улыбнувшись, Джефф взял со стола гаечный ключ.

– Это чудо техники содержит в себе хорошо известный фокус, – сказал он и разбил ключом смотровое окошко. – Видите стекло, расположенное под углом сорок пять градусов? Это и есть секрет фокуса. Объясняю: первым делом жулики купили дубликат ваших часов, что не такая уж большая проблема. Я видел, как Фаркухар совершил подмену, отдав дубликат Скоби, который теперь валяется без сознания. На наших глазах Скоби поместил дубликат в заднюю часть этого ящика, и мы лицезрели его сквозь наклонное стекло. Затем свет над часами стал медленно меркнуть, в то время как с этой стороны он становился все ярче. Второй источник света показывает второй ящик, пустую копию первого, расположенную под нужным углом. За наклонным стеклом, которое теперь играет роль зеркала, наступает темнота, и мы якобы видим: часы исчезают по мере того, как их сменяет изображение пустого ящика. И ничего больше.

Ниссинг перевел взгляд с одного прибора на другой, затем показал на приемник материи:

– И все-таки не пойму – мы же нашли мои часы в этой установке?

– Естественно. Фаркухар подошел и вложил в нее часы, пока мы стояли к ней спиной. Все просто. Секрет всех хороших фокусов в их простоте.

– Меня обманули… – пробормотал Ниссинг, начиная наконец понимать. – Вымогатель! – яростно заорал он на Фаркухара. – Мошенник! Где двадцать тысяч долларов, которые я заплатил тебе на прошлой неделе?