Читаем без скачивания Уголовное право США: успехи и проблемы реформирования - И. Козочкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В дальнейшем, уже в ХХ в., Верховный суд страны распространил действие принципа гражданства на водную поверхность за пределами территориальных вод штата. В 1941 г., рассматривая дело по жалобе о неправомерности применения статута штата Флорида, по которому признавалось уголовно наказуемым использование снаряжения для подводного плавания с целью коммерческой ловли губки за пределами ее побережья, он указал: Флорида может применять этот статут в отношении гражданина Флориды, совершившего деяние за пределами своих территориальных границ, так как, во-первых, штат имеет законные интересы в регулировании добычи губки, и, во-вторых, Конгресс никак «не проявил себя» в регулировании ловли губки в открытом море.[155] Это постановление стало важным прецедентом, поскольку на него в дальнейшем ссылались суды штатов, в частности Калифорнии, при рассмотрении подобных дел[156].
Более сложными оказываются вопросы применения так называемого «защитительного» принципа, действие которого на федеральном уровне было показано выше. Допустим, если гражданин Миннесоты на территории своего штата подделывает сертификат на право владения землей в Техасе или гражданин Орегона на территории своего штата совершает убийство калифорнийца, то может ли в этих случаях быть применен соответственно закон штата Техас или Калифорнии, имея в виду, что ни само деяние, ни результат не имели места на территории этих штатов? Более или менее единообразного решения данной проблемы практика не выработала. Суд штата Техас признал, что в указанном случае имеет право осуществлять юрисдикцию Техас,[157] суды же других штатов, наоборот, считали, что подобные дела им неподсудны. Так, например, Верховный суд штата Мерилэнд, рассматривая дело об укрывательстве за пределами этого штата имущества, ранее похищенного там другим, постановил: наличия нарушенного этим преступлением «существенного интереса» штата для установления его юрисдикции недостаточно, так как руководящий по данному вопросу статут разрешает такой подход только тогда, когда имеется разногласие (сомнение) относительно места совершения действий обвиняемым, которого в данном случае нет. [158]
Примерный УК предлагает следующий вариант решения проблемы: лицо может быть осуждено по закону штата, если поведение, осуществленное за его пределами, «имеет разумное отношение к законному интересу этого штата, и деятель знает или должен знать, что его поведение может затронуть такой интерес» (п. 1 (f) ст. 1.03). Эта рекомендация была воспринята законодательством некоторых штатов, например Пенсильвании (п. а (6) ст. 1.02 УК).
Для решения затронутой проблемы иногда суды опираются на упомянутую выше «доктрину эффекта». Верховный суд США впервые признал ее именно применительно к штатам еще в начале ХХ в. Рассматривая дело, связанное с экстрадицией обвиняемого из одного штата в другой,[159] он постановил: «Действия, совершенные за пределами какой-либо юрисдикции, но направленные на достижение вредного эффекта (результата) и вызывающие его в пределах ее, оправдывают штат в наказании причины вреда, как если бы он (обвиняемый. – И. К.) присутствовал при наступлении результата, при условии, что штат преуспел бы в заполучении его под свою власть».[160]
Использование доктрины эффекта в определенных случаях позволяло отстаивать право соответствующего штата осуществлять правосудие в отношении преступлений, совершенных за пределами его границ, например Флориды, где они были признаны подпадающими под действие провозглашенной ею «специальной морской юрисдикции».[161] Однако, по-видимому, штат не имеет права защищать своего гражданина от посягательства на него со стороны негражданина в другом штате, в результате которого ему там причиняется вред.[162] Следовательно, в приведенном выше случае убийства калифорнийца в штате Орегон его гражданином калифорнийский закон применен быть не может.
В) Действие уголовного закона на индейских территориях
Прежде чем рассматривать эту, также непростую, а возможно, более сложную, проблему, необходимо выяснить два вопроса. Во-первых, что следует понимать под словосочетанием «индейская территория» (Indian country)? В соответствии со ст. 1151 Федерального УК это: 1) вся земля в пределах какой-либо индейской резервации, находящейся под юрисдикцией правительства США, безотносительно к изданию какого-либо публично-правового акта, включая право прохода через резервацию; 2) все зависимые индейские общины в границах США, находящиеся в пределах первоначальных или приобретенных впоследствии территорий, безотносительно к тому, находятся они в пределах какого-то одного штата или нет, и 3) все предоставленные индейцам земельные участки, права на которые не были аннулированы, включая право прохода через них[163].
Во-вторых, поскольку установление той или иной юрисдикции при определенных обстоятельствах зависит от того, является ли обвиняемый и (или) потерпевший индейцем, необходимо выяснить, кто таковым считается в правовом отношении? Ответ на этот вопрос в общем плане дал Верховный суд еще в первой половине XIX в.[164] Это, во-первых, лицо, которое имеет значительную часть индейской крови и, во-вторых, которое признано индейцем федеральными властями или соответствующим племенем[165].
На индейских территориях может, при соответствующих обстоятельствах, осуществляться юрисдикция федеральная, определенного индейского племени или штата. Однако объем и соотношение компетенции этих субъектов права в вопросах применения уголовного закона неодинаковы.
Федеральная юрисдикция. Если говорить в общем, то вероятно, это самая значительная юрисдикция. Под ее действие подпадают три группы уголовно наказуемых деяний: 1) федеральные посягательства общенационального значения; 2) посягательства, предусмотренные Законом об общих преступлениях, и 3) посягательства, предусмотренные Законом об основных преступлениях.[166]
К первой группе, по общему правилу, относятся преступления, из законодательных описаний которых ясно, что ответственность за них несут все лица, включая членов индейских племен[167], если, конечно, каким-либо договором не сделано специального исключения из действия соответствующего статута в отношении индейцев. На практике они подвергались уголовному преследованию за преступления, связанные с наркотиками, незаконное владение огнестрельным оружием, нападение на федеральных должностных лиц и некоторые другие посягательства.
Ко второй группе относятся деяния, которые подпадают под действие Закона об общих преступлениях 1817 г. (ст. 1152 Федерального УК), где сказано: «За исключением прямо предусмотренного законом, общие законы США о наказании за посягательства, совершенные где-либо в пределах исключительной юрисдикции США, за исключением Округа Колумбия, распространяются на индейские территории».
Упомянутые федеральные законы могут быть двух видов. Во-первых, это законы, как, например, статут об ответственности за тяжкое убийство (ст. 1111 Федерального УК), которые Конгресс время от времени принимает и действие которых ограничивается «специальной морской и территориальной юрисдикцией США». Во-вторых, это в основном и по существу законы (право) штатов, где находятся индейские резервации, которые в силу отсутствия необходимых федеральных статутов применяются по аналогии на основании Закона об ассимилированных преступлениях (ст. 13 Федерального УК), п одобно тому как они применяются в упомянутых выше анклавах (фортах, арсеналах, национальных парках и других объектах).[168]
Здесь следует отметить, что если вначале Закон 1817 г. применялся для уголовного преследования за все «неиндейские» преступления, совершенные на индейских территориях, то в дальнейшем, в результате его толкований (уточнений) Верховным судом, он стал применяться в отношении неиндейцев, когда они совершают преступления против индейцев или их интересов. [169]
Что же касается действия этого закона в отношении индейцев, то он предусматривает три случая его применения: 1) если посягательство совершено индейцем против личности или имущества другого индейца; 2) если индеец, совершивший любое посягательство на индейской территории, был подвергнут наказанию по праву своего племени, и 3) если договором с соответствующим индейским племенем оговаривается, что исключительная юрисдикция в отношении посягательства, совершенного индейцем против личности или имущества другого индейца, предоставляется или может быть предоставлена такому индейскому племени.
К третьей группе относятся нижеперечисленные посягательства, появление которых связано с первым из трех вышеназванных исключений. Применив его, Верховный суд в 1883 г. постановил: федеральные суды не могут осуществлять юрисдикцию в отношении убийства одного индейца другим, совершенного на индейской территории.[170]Это решение вызвало негативную реакцию со стороны Конгресса и быстрое принятие им Закона об основных преступлениях (ст. 1153 Федерального УК).
