Читаем без скачивания Чарующая мелодия - Линда Уоррен

Стиснув зубы, он подавил в себе острее желание приказать ей вернуться в джип, где ей самое место, подальше от дождя и от него самого, а то всякий раз когда он принимался думать о терзавших ее непонятных страхах и о том, как она с ними справляется, у него начинало сосать под ложечкой.

Снова повернувшись к домкрату, он стал остервенело жать на ручку, твердя про себя, что, если Челси Коннорс по ведомой ей одной причине хочется промокнуть и замерзнуть, стоя с фонарем в руке, то это не его дело. Когда одна часть джипа поднялась над землей, он выдернул ручку из гнезда домкрата и с силой поддел ее расплющенным концом край колпака. Инструмент, который был для этого слишком велик, выскользнул из паза и со звоном ударился об обод колпака.

— Так вам колпак не снять, — сказала Челси, стоявшая сзади. Луч фонаря на секунду метнулся в сторону, когда она, нагнувшись над ящиком с инструментами, вынула оттуда отвертку. — Вот попробуйте.

Зик молча взял из ее холодной руки отвертку. Луч фонаря чуть дрогнул, когда он, поддев отверткой, снял колпак. Интересно, мелькнуло у него в голове, чем кончится это испытание на мужество, которое она устроила себе, — не переохлаждением ли? Взяв гаечный ключ, он принялся за первую гайку. Когда он присел перед колесом, вывинчивая гайку она выскользнула из его мокрых рук прямо в грязь.

Челси посветила фонарем вниз, на землю, потом наклонилась, подняла гайку и бросила ее в колпак, лежавший чашей кверху. Прежде чем она выпрямилась, он услышал, как стучат у нее зубы.

Выругавшись про себя, Зик поднялся и, поведя плечами, сбросил куртку.

— Держите. — Он набросил куртку ей на плечи.

— А как же вы…

Он плотнее запахнул отвороты куртки, пока она испуганно глядела на него, и, не торопясь, обошел джип сбоку чтобы снять запасное колесо с передней части машины.

Челси стояла, придерживая рукой отвороты куртки, ее пальцы отливали белизной на фоне темной ткани. Тем временем он прикатил колесо и поставил его на попа, привалив к бамперу. Отняв руку от груди и перестав придерживать куртку, она сделала невольное движение, как будто хотела сбросить ее с плеч.

— Держите фонарь, черт побери! — рявкнул он.

Последовала настороженная пауза, после чего свет фонаря снова упал на колесо и уже больше не дергался, оставаясь на одном месте.

Пять минут ушло на то, чтобы поставить запаску, опустить автомобиль домкратом и забросить спущенное колесо в заднюю часть джипа, но нервы у Зика были так напряжены, что ему показалось, что прошел целый час.

Вернувшись туда, где стояла Челси, он протянул руку к дверце машины и распахнул ее.

— Ну, теперь все. Можете садиться.

Глаза Челси доверчиво, чуть смущенно смотрели на него, и в этот момент дождь, подхваченный порывом ветра, с новой силой забарабанил по крыше джипа.

— Возьмите. — Она подала ему фонарь.

Зик протянул руку, но не успел он дотронуться до мокрой металлической поверхности, как фонарь проскользнул у него между пальцев и упал. Ударившись о землю, фонарь погас, и Челси выругалась. По меркам лесной глуши вырвавшееся у нее словцо нельзя было назвать грубым, но то, что оно слетело с ее уст, удивило его. Наклонившись, он поднял фонарь.

— Извините, — сказала она.

— За что? За то, что уронили фонарь? — пробормотал он. — Или за то, что выругались?

— За то, что уронила фонарь, конечно. Не думала, что крепкое словечко вас покоробит.

— Нисколько. Просто мне и в голову не могло прийти, что вы употребляете такие выражения, мисс Коннорс.

— А почему бы и нет? — Она недоуменно вскинула брови. — Вы что, думаете, музыканты из ночных клубов никогда не ругаются?

— Не уверен, что вы подходите под определение музыканта из ночного клуба.

Мгновение она пристально смотрела на него, потом на губах у нее заиграла слабая улыбка, и она покачала головой.

— Вы ведь не очень хорошо меня знаете, не правда ли? — Она коснулась его руки небрежным, грациозным движением, отчего нотки сарказма, звучавшие в ее вопросе, не казались такими обидными, и Зик внезапно ощутил, как его бросило в жар, от которого кровь забурлила в жилах.

Стоя перед ним в полотняной куртке, с волосами, прилипшими ко лбу, едва касаясь пальцами его руки, она так неодолимо влекла к себе, что все его тело горело в огне страсти, перед которой пали последние доводы благоразумия. Он оцепенел, чувствуя, как напрягся каждый мускул тела.

Моргнув, она посмотрела на него широко раскрытыми глазами. Она и не подумала сесть обратно в джип. Испытующе посмотрев на него, Челси покачала головой.

— В чем дело?

— В вас, — с усилием ответил он, — в том, что вы стараетесь мне помочь. Можно было остаться в джипе, и тогда бы вы не промокли. Можно было остаться в коттедже, и тогда бы вы хорошенько выспались. — Он провел пятерней по мокрым волосам. — С какой стати, черт возьми, вам вздумалось мне помогать?

Она выдержала его взгляд, но, когда заговорила, в ее голосе сквозили едва уловимые взволнованные нотки, непонятные ему.

— Я думала, вам нужна моя помощь. — Она крепче сжала ему руку.

При этом прикосновении у Зика возникло такое желание, словно их связывала невидимая нить, такая прочная, что он утратил ощущение времени и пространства. Нежное тепло ее руки, еле заметное дрожание пальцев рождали желание, перед которым разбивалось вдребезги то, что еще оставалось от его самообладания.

— То, что мне нужно, — угрюмо ответил он, — вас не касается.

У нее вырвался нечленораздельный звук, едва различимый за шумом ливня, но чувства Зика были настолько обострены, что он мгновенно среагировал. Неужели и она хочет его? Неужели и она во власти той же жгучей, безудержной страсти, которая жжет его под холодным дождем? Если он попробует овладеть ею, будет ли она сопротивляться?

Призывая на помощь всю свою силу воли, чтобы устоять перед искушением, Зик стоял, не шевелясь, изо всех сил сжимая ручку дверцы автомобиля.

Она выпрямилась, как-то по-особенному подобравшись всем телом, выпустила из руки отворот куртки, неестественным движением плеч сбросила ее и подала ему.

Отсветы молнии, скрадываемые туманом, освещали небо причудливым, вспыхивающим время от времени фейерверком, отчего ее белоснежная кожа матово поблескивала на фоне казавшихся шелковыми черных волос.

Зик швырнул погасший фонарь в джип, выхватил куртку из рук Челси и снова набросил ей на плечи. Он заботливо расправил воротник, чтобы он не впивался ей в шею, и, взяв ее лицо в ладони, шагнул к ней.

— Если вы не знаете, что со мной делаете, то по-другому, пожалуй, я объяснить не смогу.